Сильные мужские руки легко приподняли меня, снова приводя в вертикальное положение.

Мне вдруг захотелось, чтобы они не отпускали меня. И точно почувствовав это, Макс не спешил размыкать объятия.

Его лицо было совсем рядом с моим. Я замерла, еле дыша.

Помедлив, Максимилиан произнес хрипловатым голосом:

— Тебе нужно отдохнуть и восстановить силы, причем не только физические, но и эмоциональные.

Мне показалось, что он хотел сказать что-то совсем другое, и почему-то я ощутила разочарование от того, что не сказал.

— Ты все-таки воин или целитель? — шепотом спросила я, не в силах отвести взгляд от его золотистых глаз.

Макс поднял руку и провел ладонью по моей макушке.

— Необязательно профессионально заниматься целительством, чтобы понять, что кому-то позарез нужно выспаться.

Этот простой, но такой ласковый жест заставил меня снова почувствовать себя маленькой и беззащитной. Мне вдруг захотелось снова ощутить тепло мужской обнаженной груди, обвить руками крепкий торс и прижаться к нему крепко-крепко.

— Спасибо за то, что оказался сегодня рядом, — прошептала я.

Наверно, я все-таки слегка переоценила собственные возможности, когда решила, что легко справлюсь с побегом в Бергтаун и огромным количеством последовавших за этим проблем. Спешный переезд, новые люди, решение открыть лавку снов, угроза нежеланного замужества в случае, если моя затея не увенчается успехом — все это тяжелым грузом свалилось на мои плечи. И в довершении всего еще и эти ужасные бандюганы в переулке!

И я не стала себя сдерживать. Кто осудит напуганную одинокую девушку за минуту слабости, неожиданно накрывшую ее посреди тускло освещенной кухни гостевого дома?

Мои руки сами скользнули под рубашку Максимилиана, и в следующее мгновение я уже крепко прижималась к его широкой груди, прислушиваясь к ускоряющемуся биению его сердца.

Сначала Флем застыл от неожиданности, но в следующее мгновение я почувствовала, как его руки сомкнулись за моей спиной. Макс сильно, но нежно прижал меня к себе.

Глава 18

Не знаю, сколько мы так простояли. Я закрыла глаза и позволила себе наконец расслабиться, раствориться в чужой силе, в ощущении надежности и безопасности.

Если из объятий Томаса хотелось вырваться и убежать, то близость Максимилиана успокаивала. Я уткнулась носом в его ключицу, вдыхая знакомые и такие родные мне ароматы трав и ни о чем больше не думая.

Совсем рядом раздалось громкое «мяу». От неожиданности я вздрогнула и быстро отстранилась от Максимилиана, начиная корить себя за несдержанность. Мужчина тоже сделал шаг назад.

Избегая смотреть друг другу в глаза, мы, словно по команде, повернулись в ту сторону, откуда снова раздалось громкое и протяжное «мяу».

Из-под стола, не спеша, выбралась Клотильда, неся в зубах украденную у меня и уже изрядно обмусоленную синюю атласную ленту. Как она только умудрялась так громко мяукать с занятым ртом? Вид кошка имела самый, что ни на есть героический, будто ни ленточку стащила, а изловила страшную и ужасную мышь, избавив тем самым дом от смертельной опасности.

Котяра подошла к нам вплотную и, положив ленту у наших ног, торжествующе посмотрела сначала на Макса, а потом на меня. Ну точь-в-точь деревенская кошка, хвастающаяся пойманной добычей, а потом в третий раз громко и требовательно мяукнула.

— Ну ты и наглая морда, Клотильда, — вздохнула я. — Еще и угощение требуешь!

Макс нагнулся и поднял ленточку, вернее то, что от нее осталось, а осталось совсем не много.

— И превратила грозная Клотильда гипотетический фрагмент гипотетически прекрасного сна в бесполезные клоченок, — констатировал он.

— Именно так, — подтвердила я, вздохнув. — А теперь этот гипотетически прекрасный сон уже никогда не случится. И все из-за этого клоченка! В смысле, Клотильды.

Кошка посмотрела на меня, повернув голову набок и снова мяукнула на этот раз обиженно. Она определенно понимала, что говорим мы именно о ней.

— Ух, Клоченок! — погрозила я ей пальцем и взяла из рук Макса испорченную ленту.

Мы переглянулись и одновременно прыснули со смеху, точно самые страшные заговорщики.

— Лучше оставить втайне от нашей прекрасной Лусии тот факт, что у ее любимицы появилось новое уменьшительно-ласкательное имя, — рассудил Макс, и я с ним согласилась.

Вместе мы поднялись на второй этаж, где наконец разошлись по своим спальням.

Впечатлений для одного дня, незаметно перешедшего в ночь, а потом и в утро, было достаточно. С закрывающимися глазами я повесила у кровати сон и мгновенно уснула, едва забралась под мягкое одеяло.

Несмотря на катастрофический недосып, я заставила себя встать лишь немногим позже обычного. Быстро умылась, влезла в первый попавшийся сарафан, накинула сверху тонкую кофту и спустилась вниз, прислушиваясь к активному перезвону посуды на кухне — Лусия уже вовсю трудилась над приготовлением завтрака.

К моему удивлению, Максимилиан уже восседал за столом, причем вид имел вполне бодрый, в отличие от меня.

— Доброе утро, дорогая! — воскликнула Лусия при моем появлении и немедленно поставила на стол еще одну тарелку с блинчиками. — Сегодня в меню сладкие блинчики, яичница-глазунья и варено-копченые колбаски.

— Доброе утро! Звучит чудесно, — ответила я, невольно отметив, что Макс как-то слишком долго настраивается, прежде чем положить в рот кусочек блина.

Пока я забиралась на высокий стул, Максимилиан окинул меня быстрым взглядом и приветливо кивнул:

— Не думал увидеть тебя раньше полудня.

— Я и сама не думала, но дела сами себя не переделают, — вздохнула я.

Максимилиан нахмурился.

— Возможно, тебе стоит проявлять к себе чуть больше заботы, Мия, а дела никуда не денутся — поверь, я сам проверял.

Матушка Бульк только одобрительно хмыкнула и согласно закивала.

Макс добавил в мой кофе молока, пока Лусия не видела, и пододвинул мне кружку. Его голос и выражение глаз были такими добрыми и участливыми. На секунду мне вспомнился инцидент со сползшим платьем, но я решила думать об этом не более чем, как о странном сне, который мне привиделся минувшей ночью. Уж лучше так, чем каждый раз заливаться краской в присутствии Максимилиана.

— Ты хорошо спала, Мия? — обратилась ко мне Лусия. — Честно говоря, выглядишь ты так, словно и не ложилась.

Я проглотила блинчик, лишь запоздало отметив, что тесто было слишком сильно пересолено, и запила его горячим кофе.

— По большому счету так и есть, — ответила я. — Разве Максимилиан не рассказал вам о том, что случилось вчера?

Матушка Бульк удивленно посмотрела на Флема, тот изобразил на лице