Местных сортов было три, все синтетические. Диана перечислила их, как я понял, в порядке убывания дрянности. Дирк снова помедлил; новичок на Марсе, он ещё не успел выучить марки.

– Принеси ему «Вильгельма», – сказал я. Довольно забавное название, если знать историю Марса; Вильгельм Бер с напарником ещё в 1830-м изготовили первый глобус Красной планеты.

Диана ушла, покачивая бёдрами. Я проводил её взглядом, да и Дирк наверняка тоже. Из динамиков лился блюз; кажется, Мадди Уотерс.

– Когда появится Берлинг, – сказал я пацану, – глаз с него не спускай. Не знаю, что он задумал, но человек он вспыльчивый.

– А вот и он, – заметил Дирк.

Двадцать минут ещё не прошло, что настораживало только сильнее; Берлинг мог специально приехать пораньше, чтобы спланировать пути отхода. Баттрик указал в нашу сторону. Берлинг кивнул и пошёл к нам, не удостоив подвернувшуюся ему на пути Диану и взглядом – ну, что сказать, он спал с Вивьен Ли. Добравшись до нас, он сел. Хорошо, что нас разделял стол – он не смог бы схватить меня за шею или ударить.

– А это кто? – спросил он, кивком головы Крикора Аджемяна указывая на Дирка.

– Мой помощник, – ответил я и, пока Берлинг не успел возразить, продолжил: – Ты хотел обсудить… тот корабль.

Он кивнул.

– Ты просто напугал меня у Гаргаляна, вот я и отреагировал машинально. – Он смотрел мимо меня, на круглое окошко в кухонной двери. – Знаешь, когда я пришёл в «Новый Ты», я хотел попросить их отредактировать память при переносе, но они сказали, что это невозможно. Я бы отдал все окаменелости, лишь бы забыть, что там случилось, и никогда больше не вспоминать.

В этот момент появилась Диана с моим джином и пивом Дирка.

– А что для вас? – спросила она Берлинга.

Тот посмотрел на неё пустым взглядом. Алкоголь не действовал на трансферов, и они редко его покупали; у них были свои способы расслабиться и заглушить боль. «Мы здесь таких не обслуживаем», – мог бы сказал Баттрик и не соврал бы, но только потому, что они сами практически не заходили.

– Ничего, – ответил он.

Диана ушла; в этот раз я не стал провожать её взглядом.

– Я не знал истории корабля, когда заводил разговор, – сказал я. – Мне очень жаль.

Берлинг нахмурился.

– То, что нам пришлось пережить на борту «Травена»… – здесь, в тёмном углу, он всё же нашёл в себе силы произнести название вслух, – это был сущий кошмар.

Я отпил джин.

– Вы поймите, – продолжал Берлинг. – Мы ведь были совсем молодыми ребятами. – Он глянул на Дирка: – Такими, как ты. Кто-то хотел заработать, кто-то искал приключений, кто-то просто хотел улететь с Земли. Мы знали, что будет непросто, но думали, что только на Марсе. – Он помотал головой. – Знаете, почему я здесь? Почему не улетел за все эти годы? А я просто боюсь космических кораблей – не могу заставить себя на них подняться. И никогда не смогу. А всё из-за того, что случилось на «Травене».

Я попытался отнестись к ситуации с оптимизмом.

– Ну, зато сейчас всё хорошо, – сказал я. – Видимо, разбогатеть всё-таки получилось, раз вы с женой смогли позволить себе по новому телу.

– Да, наконец-то мне повезло. Нашёл парочку новых ризоморфов; за неизвестные науке таксоны всегда хорошо платят.

– Рад за тебя. Мне с окаменелостями никогда не везло.

Он положил идеальные руки на исцарапанную столешницу.

– Ну, так что конкретно тебя интересует?

– Недавно всплыл груз с борта «Травена»…

– Груз? – Берлинг сощурился и кивнул: – А. Мины, значит.

Я сохранял невозмутимость.

– Тебе что-то о них известно?

– Уже после приземления до меня дошли слухи, что их обнаружили в грузовом отсеке.

– Так, – сказал я.

– Господи, знал бы заранее – сдетонировал их бы ещё в полёте. Что угодно, лишь бы это закончилось.

Я допускал мысль, что сам Берлинг и пронёс их на борт; в конце концов, у него явно был доступ к первоклассным окаменелостям, что могло означать Альфу. Но, судя по состоянию неразорвавшейся мины, которую притащил Пиковер, они были заложены очень давно, а Берлинг разбогател совсем недавно.

– Ты не знаешь, кто их принёс?

– В то время не знал. Говорю же, я даже не подозревал об их существовании. Но потом, когда мы уже добрались, да, я догадался. Это был… – Он осёкся.

– Кто? – спросил я, приподняв брови.

Берлинг склонил голову.

– Откуда ты знаешь, что у моей жены новое тело?

О, чёрт.

– Я провожу контроль качества для «Нового Ты», говорю же. Увидел её в списке клиентов, которых нужно опросить на следующей неделе.

– Ничего подобного, – сказал Берлинг. – Я недавно заходил в «Новый Ты», вносил мелкие изменения. Попутно спросил о тебе нового владельца, Фернандеса. Он тебя узнал, но сказал, что ты на него не работаешь и что на самом деле ты расследовал исчезновение прошлого владельца, Джошуа Уилкинса, который загружался со мной в один день. Но когда ты ко мне приходил, Лейси ещё не была трансфером.

– Я работаю на головной офис Земли, – ответил я. – Я к вам заглядывал, но тебя не было дома.

Он сощурился.

– А Лейси не говорила.

– Ну да ладно, – легко перевёл тему я, – так кто, говоришь, принёс взрывчатку на «Травен»?..

Но было поздно. Берлинг поднялся. У него не было повода наброситься на меня здесь и сейчас, но подозрений хватало.

– Как знал, что не стоит тебе доверять, Ломакс, – сказал он и вышел.

Я залпом осушил джин. Дирк промолчал, и правильно сделал.

Глава 16

Я заплатил Дирку положенные двадцать соларов, и мы разошлись по своим делам. Я, однако, не стал возвращать отобранный нож; подозревал, что он мне и самому пригодится – наряду с телефоном, планшетом и револьвером.

Было жаль расставаться с Берлингом, не получив нужную информацию, но раз наш местный писатель интересовался «Травеном», он мог знать, кто пронёс мины на борт. Я решил заглянуть к нему: культурный досуг никому не помешает. Для этого пришлось сесть на антигравитационный трамвай – Дом Шопацкого, это писательское прибежище, находился далеко на севере, у самого шлюза.

Я ожидал увидеть невзрачного академика типа Пиковера, но когда зелёная дверь распахнулась, передо мной предстала статная биологическая женщина чуть моложе тридцати с безупречной смуглой кожей, сексуальными карими глазами под длинными ресницами и шикарной каштановой гривой волос, ниспадающих ей на плечи. Единственное, чем она хотя бы отдалённо напоминала писателя, – это самые настоящие очки, которые встречались мне на Марсе впервые.

– Здравствуйте, – сказал я, широко улыбаясь. – Я Александр Ломакс. Слышал, вы пишете книгу?

– Пытаюсь, – прохладно ответила она. –