Дальше Шура наложила повязку, наказала Глебу пописать на нее и отправила в избушку.

Пришлось мне лезть на кедр. Я лез аккуратно, не торопясь. Добрался до места, где сорвался Глеб, посмотрел вниз. И продолжил восхождение вверх.

Кедр оказался не самым высоким, но кое-что было видно. Лес кое-где повышался, кое-где понижался. Холмов, как таковых не было. Обыкновенные пригорки.

Ничего я и не увидел с дерева. Когда слез, то Шура и Мила сидели над картой. И определяли наше местонахождение.

Я подсел к ним, и молча смотрел на карту. Не было на ней нашего домика, не было.

Шура распределила радиалки, и мы отправились по маршрутам. Договорились вернуться через час. Я пошел в сторону юга. Лес, лес и больше ничего. Правда не такой дремучий, как у избушки.

Когда я вернулся, девчонок еще не было. Глеб сидел у избушки и наблюдал за муравьями.

— Ну что? Нашел что-нибудь?

Я пожал плечами. Ничего.

— Слушай, а если девчонки смылись? Ну кинули нас и тю-тю, скрылись. Здесь же затеряться легче легкого.

Я изменился в лице. Глеб заметил это и засмеялся, — да пошутил я, пошутил. Ты, я заметил, шутки плохо понимаешь.

Я, честно, говоря, обиделся. Я может и не умею так анекдоты рассказывать, как Глеб, но чувство юмора у меня есть. И это точно!

Буквально через пятнадцать минут пришли девчонки. Мила оказывается дошла до болота. И оно было довольно большое. Мы тут же достали карту, и Глеб первый определил, примерно, где мы находимся.

— Мы в районе Поташной. Скорее всего поселок находится на северо-востоке отсюда.

Стало немного веселее. Шура набросала план на завтра. Мы с ней пойдем в эту Поташную, а Мила останется с Глебом. Тот хотел тоже идти, но Шура запретила. Когда я посмотрел на Глеба, тот отвел глаза. Понятно, ему интереснее остаться с Милой, чем тащиться через лес.

С утра накрапывал дождик, настроение было не очень. Мы с Шурой начали собираться в поселок. Попрощались с ребятами и ушли.

День постепенно разошелся, и скоро стало припекать. Пришлось снять рабочую куртку, и идти налегке. Я пытался начать разговор с Шурой, но она не была расположена. Она на что-то обиделась на меня, что ли? Вроде бы ничего плохого я ей не сделал. Не сразу дошло до меня, что Шура нервничает из-за того, что все пошло не по плану. Глебу она приказала не трогать ногу, пусть отдыхает. И только завтра он сможет идти.

Изредка я сверялся по карте. Квартальная просека вывела нас на высоковольтную линию. Высокие бетонные столбы поддерживали провода. Я знал, что там очень высокое напряжение, да оно и ощущалось, как только прикоснешься к такому столбу. Провода сильно гудели, и это слышалось даже на расстоянии.

Дальше нам было по просеке, где тянулись высоковольтные провода. Вдоль столбов шла старая грунтовая дорога. Заросли малины окружали со всех сторон.

Я шел и размышлял. Куда это нас закинули? Что-то говорили о глухой деревне, о том, что люди там темные. Полную задачу знала Шура. Глеб считался ее заместителем. А мы с Милой так сказать на подхвате. Начинались тяжелые трудовые будни. И я понимал, что скоро начнется то, для чего нас готовили.

— Стой! — сказала Шура. Она подошла, взяла карту у меня и стала внимательно разглядывать. — Скоро поселок. Леспромхоз. Там будь осторожен. Местные всех своих знают, поэтому мы будем на виду. Наша задача узнать расписание поездов, запомнить его и определиться в какую сторону поедем.

Скоро мы подошли к дороге, пересекающей просеку. По ней мы и пошли в сторону поселка. Лес сменился. Много было берез и осин. Мы прошли загон из жердей для скота, и услышали тарахтение мотоцикла. Он проехал недалеко от нас. Хотя мы и не видели его.

— Ты на мотоцикле умеешь ездить? — обернулась Шура.

— Приходилось. А что нужно будет?

— Кто его знает. Может быть, — Шура отмахнулась от овода и зашагала дальше.

Через просветы были видны дома. Когда вышли из леса, мы сразу попали на улицу. Дорога выходила прямо на нее. Вдоль домов ходили гуси, важно переваливались с ноги на ногу.

— Ты карту помнишь? — повернулась ко мне Шура.

— Помню. А что нужно?

— Где железнодорожная станция? — сказала Шура.

— Если сзади нас юг, то станция на север, — отозвался я.

— Значит вперед. Да не смотри так по сторонам. Привлекаешь внимание, — прошипела Шура.

Мы пошли по улицам поселка. Заборы, пыльная дорога, крепкие дома с высокими воротами. У некоторых ворот стояли мотоциклы. Жителей почти не было. Изредка пройдет женщина, покосится на нас, мы кивнем и дальше.

Перешли речку по высокому мосту с перилами, и стали подниматься вверх по небольшой горке. Впереди закричал громкоговоритель, — со второго пути отправляется грузовой поезд! Будьте осторожны!

Шура закивала головой — правильно идем. И точно, через две улицы открылась железнодорожная станция. Перед ней была еще одна улица, и на ней находилось несколько магазинов. Я насчитал пять. Промтоварный, хозяйственный, продуктовый, хлебный и винный.

— На обратном пути зайдем, — буркнула Шура, и схватив меня за локоть, буквально потащила вперед.

На станционном вокзале, мы подошли к таблице и стали изучать расписание поездов. Я по привычке сунулся в карман, сфотографировать расписанием, и с сожалением вспомнил, что телефона нет.

— Так запомнишь, — сказала Шура и пошла в вокзал. Я стоял и запоминал расписание. Лучше бы, конечно, записать всё, но ни бумаги, ни ручки не было. А я вообще-то хорошей памятью не отличался. Я отводил взгляд от расписания, закрывал глаза, снова смотрел на него и снова отводил. Ну все вроде бы запомнил.

Из дверей выглянула Шура и поманила рукой. Я вошел в вокзал и отметил, как здесь прохладно. Шура стояла перед схемой движения поездов и шевелила губами. Ну что, у всех свои методы запоминания.

Я тоже постоял перед картой-схемой, и мы вышли. На перроне стояла бабуся. У ног стояла матерчатая сумка. Бабушка подозрительно смотрела на нас. И Шура поспешила поздороваться с ней. Бабуся поздоровалась в ответ и сузила глаза. Ну прямо чекистка бывшая.

— И кто вы такие? — у бабуси неожиданно оказался скрипучий голос.

Шура преобразилась. У нее даже голос изменился. Она стала говорить, что нам надо уехать, что мы приехали утром, и вот вечером должны уехать. Бабуся подозрительно смотрела на нас