— Пока оставим все, как есть, — решил Гай, не сомневаясь что забор придется проверять на деле.

* * *

Шесть дней спустя

Спящую в капсуле генорепликатора Розу не портил даже мундштук с дыхательной трубкой во рту. Девушка была совершенной молодой красавицей, какой может быть только супервирина.

Проснувшись, она не делала резких движений и лишь лучезарно улыбнулась Каю.

— С добрым утром, милый.

— Привет.

— Ты принесешь мне кофе в постель?

— Здесь нет постели. Давай, вылезай, вытирайся, я приготовил удобную одежду.

Девушка послушалась, но взгляд широко распахнутых глаз оставался полусонным.

— Я люблю тебя, — сказала она через минуту, — Да, люблю-люблю очень сильно и все время хочу. Мне очень нравятся все твои подарки. Это место — наш новый дом?

После этих слов Эсперо использовал спрятанный в руке шприц и вколол в плечо Розы ударную доху снотворного.

— Ну, на самом деле все не так плохо, — цинично заметил повеселевший Руперт. — Я, кажется, узнаю гипнопрограмму. — Мой прежних босс использовал такое для своих любовниц. Девушку готовили на продажу?

— Да. Раст пытался внедрить установку для наложницы, но Роза ее подавила.

— Понятно. Запись осела в подсознании и проявилась на грани сна. Не волнуйтесь, босс, эта чушь пройдет. Хотя… На самом деле, очень мило. Этакая детка-кукла.

— Мне нужна не детка-кукла, а прежняя Роза, мой старпом со «Стрелы».

— Одно другому не мешает, — ехидно заметил искин. — По крайней мере, твоя супервирина не сбежит…

Эсперо забрал бультерьера и вместе с ним проверил периметр. «Ну, ничего. Главное, Роза снова жива, а остальное пройдет. Гипнопрогармма — чушь, хотя... я сам виноват. Братство погибло, потому что я пошел своим путем и бросил всех на произвол судьбы».

* * *

Еще через сутки Роза полностью пришла в себя и сама отыскала Эсперо, который рыбачил на берегу ручья.

— Не надо ходить вокруг да около, — хмуро попросила она, забирая у супервиро самодельную сеть. — Я уже догадалась, что меня убили. Скажи только — как давно?

— Восемь лет прошло, — отозвался Кай, выбираясь на берег. — Тебе подробности рассказать?..

— Не надо. Меня тошнит от разговоров о смерти. И да — спасибо, что хотя бы через восемь лет, но вернул.

— Извини, что пришлось ждать, — Кай улыбнулся свойственной только ему кривой улыбкой. — Так сложились обстоятельства, иначе не вышло.

— Ты все такой же — не торопишься, просчитываешь план до мелочей.

— Стараюсь, но выходит не всегда.

— Жаль, что после Меркурия я ничего не вспомню, но скажи — мы были счастливы?

— Да… Или нет. Наверное, не знаю. По крайней мере, жили на полную катушку.

— А потом, когда меня не стало… у тебя были другие супервирины? Хотя, о чем я спрашиваю, конечно, были. Много?

— Супервирин — ни одной. Только обычные женщины.

— Трепло, — отозвалась Роза, но вид у нее был довольный, будто у кошки, которая съела птичку.

— Ладно, давай, ближе к делу, — заговорила она уже обычным тоном. — Твой искин (Руперт — такой забавное имя!) рассказал, что мы на Тилии, и это заброшенная планета Альянса. Ты хочешь воскресить все меркурианское братство, а это девяносто девять супервиро. Нам нужны энергетическое ядро и промышленные синтезаторы для электроники, но на грунте этого не осталось. В челноке нет минус-материи, а на хвосте у нас — десятки тысяч злобных дикарей. Все верно?

— Верно. Ситуация тупиковая.

— Раз задача не решается, значит, эта задача для супервиро. Ты справишься, я в тебя верю.

— Посмотрим, — с невозмутимым видом ответил Эсперо и принялся вытаскивать из сетки улов.

Глава 4. Я не могу рисковать

Челнок превратился в мертвый груз, остатки жидкого водорода таяли, а потому Кай использовал все, что имел — свою физическую силу и остатки техники колонистов. Кое-что он принес на себе, прошагав сорок километров в обе стороны пешком, а кое-что собрал из купленных в пакгаузе деталей.

— Мини-электростанцию будет крутить ручей, — сказал он Розе, но та только покачала головой.

— Так можно запитать репликатор, на охранную систему не хватит.

— Будем сами караулить периметр. Поделим сутки на три вахты — я, ты и Руперт.

— Руперт... он же искин. Слушай, а здешние ксеносы точно опасны?

Эсперо молча кивнул.

— Каждый отдельно взятый ничего не стоит, — нехотя добавил он, — зато все вместе… Их слишком много, Рози, если что, задавят массой.

— Странно. Реплицировали меня, а изменился, вроде бы, ты.

— Я просто приобрел опыт, только и всего.

— Много общался с ординарами? [обычными (эсперанто)]

— В основном только с ними.

— Послушай, Кай... Мы — супервиро. Ординары — наши враги или полувраги. Или на четверть враги. В крайнем случае — нейтральные скучные типы. Но уж точно не друзья.

— Иногда бывает так, но иногда — иначе. Ты помнишь, как искала свою мать? Забыла?

Роза покранела и спорить с Эсперо перестала. С этого дня генорепликацию новых братьев запустили на полную катушку, возможно, жертвуя точностью восстановления, зато экономя время и энергию.

— Имей в виду, если не повезет, кое-кого придется сразу пристрелить.

— Ты серьезно? Это почему? — Роза заметно нахмурилась.

— Серьезнее некуда. Есть шанс создать чудовище.

— Это ты сбежавшего Дхами решил считать чудовищем?

— Ни в коем случае. Дхами когда-то умер за нас и он мой друг, даже если решил жить сам по себе. Но в лаборатории Шеффера я видел другое — супервиро без интеллекта, без памяти и без цели — просто рабы хозяина, которых копировали с Армана.

— Представила картину. Мурашки по коже. Хуже смерти.

— Значит, ты начала понимать, что я имел в виду. Те, у кого память не восстановится, вернутся в состоянии цифровой копии. Когда-нибудь найдем лабораторию получше и попробуем снова.

Сказано — сделано. За следующие семь дней Эсперо оживил Фунаи, Шандора, Марка, Люка, Алекса и Башира.

Башир и Алекс когда-то погибли первыми — еще на орбите Меркурия, в абордажном бою при захвате «Стрелы». Фунаи и Шандор умерли вместе с Розой от биогена. Впрочем, дата смерти значения не имела — память всех супервиро обрывалась в момент сканирования, и в этом смысле все они были равны.

Все шестеро молодых мужчин ожили без сбоев и не доставили особых проблем. Эсперо жадно слушал разговоры братьев, всматривался в лица друзей юности, но странное беспокойство не оставляло его. Они были теми же, но вместе с теми — неуловимо иными, и он не знал, кто на самом деле изменился — он ли, тридцати трех-летний Кай Эсперо или они — юные супервиро, которые вернулись из-за грани.

— Эта