Первый залп был похож на лавину молний, обрушившуюся прямо в проход. Металл челнока, броня дроидов, живые тела – всё смешалось в одном месиве искр и крови. Электромагнитная волна прожигала доспехи, ломала конструкции, разрывала плоть. Те, кто стоял впереди, даже не успели понять, что произошло – их тела вспыхнули, как сухая солома под пламенем.

Дроиды в ответ попытались поднять щиты, активировать встроенные орудия, но импульсный шквал смёл и их. Без какой-либо пощады. Контуры их защиты перегорели мгновенно, а бронированные корпуса дроидов разлетелись клочьями, словно игрушки. Орки, оказавшиеся позади, закричали, но второй залп настиг их раньше, чем хоть кто-то успел добежать до укрытия.

Коридор превратился в адскую печь. Запах горелой плоти и раскалённого металла заполнил шлюз. Красное мерцание аварийных ламп переплелось с бело-синими вспышками пульсара, и всё это слилось в картину абсолютного уничтожения.

Когда орудие замолкло, в шлюзовом отсеке остались лишь обугленные тела, оплавленные фрагменты брони и дымящиеся обломки боевых дроидов. Ни один абордажник не выжил. И тишина, наступившая после этого побоища, была куда страшнее выстрелов.

А на “Трояне” это скорострельное орудие втянулось обратно, словно насытившийся зверь, спрятавший клыки. А в эфире звенело только тяжёлое дыхание того самого второго пилота “москита”, который понял, что жив остался лишь потому, что признал поражение.

В грузовом отсеке корвета стояла тишина, нарушаемая лишь монотонным жужжанием ремонтных дроидов, которые, действуя с точностью и скоростью, словно давно отлаженный механизм, собрали решётчатую клетку из модульных секций прочного сплава. Секции словно сами находили друг друга – магнитные фиксаторы с громким щелчком сцепляли металлические прутья, формируя замкнутый объём. Пилота, ещё не успевшего до конца осознать своё положение, втолкнули внутрь, и перед его глазами со звоном сомкнулась дверь, запечатанная магнитным замком.

Его маленький кораблик, тот самый тяжёлый москит, был достаточно быстро втянут в трюм сразу после пленения. Вслед за ним в соседнюю нишу осторожно закрепили абордажный челнок. Дроиды, словно муравьи, тут же принялись обслуживать трофейные суда. Кто-то стыковал кабели энергопитания, кто-то устанавливали ограничительные зажимы, чтобы корпуса не повредили внутренние переборки при резких манёврах. На всех поверхностях загорелись предупреждающие огни блокировки.

Лишь после того, как трофеи были убраны, и пленник заключён в свежесваренную клетку, корвет вновь ожил – его двигатели загудели плотным басом, и корабль развернулся носом к полю дрейфующих обломков. В тактическом экране командира медленно вращались гигантские куски недавно поверженного крейсера. Одни напоминали разодранные клочья металлической ткани, другие – монолитные глыбы сплавов, покрытые светящимися трещинами.

И именно в этот момент сработала отложенная беда. Разрывные снаряды, что сдетонировали от удара высокоэнергетического луча, похоже, зацепили и реакторные зоны. Так как, внезапно, из центра искорёженной туши крейсера вырвалась ослепительная вспышка – словно яростное сердце мёртвого корабля взорвалось в последний раз. Поток энергии был настолько плотным и ярким, что на мгновение заслонил половину экрана – датчики перегорели, фильтры экстренно ушли в тёмный режим.

Один из обломков, ещё державшийся цельным, вспыхнул, как кусок бумаги в огне. Его многослойная броня не выдержала прямого удара разрядившейся энергии – металл раскалился добела, разошёлся трещинами и просто рассыпался на искры, уносимые вакуумом. Второй же, более массивный кусок, принял на себя лишь часть ударной волны, но этого хватило, чтобы нарушить его равновесие. Сначала он медленно повернулся вокруг оси, потом всё быстрее и быстрее стал уходить в неуправляемое вращение. На его поверхности появились чёрные ожоги – места, где близкий взрыв сжёг наружные слои защиты, оставив лишь угольные пятна.

А тот самый корвет, наблюдавший за этим зрелищем с безопасной дистанции, выглядел хищно спокойным, словно зверь, уже насытившийся добычей, но всё ещё готовый добить то, что шевельнётся. Внутри же трюма, в металлической клетке, пленённый пират впервые позволил себе отчётливо осознать, что всё, что он считал силой и преимуществом своего корабля, обратилось в прах. Его крейсер-носитель, с которого он не один десяток раз вылетал на полноценные боевые действия, теперь дрейфовал, расколотый и уничтоженный. Его товарищи – мертвы. Он остался один, и теперь зависел от милости тех, кто столь хладнокровно разнёс их “непобедимый” корабль.

Первая добыча

Его корвет пошёл вперёд. Медленно, словно осторожный хищник, крадущийся к мёртвой туше добычи. Кирилл сидел в кресле пилота, не отрывая взгляда от тактических экранов – они показывали огромный, медленно вращающийся обломок крейсера. Металл сверкал рваными кромками, в трещинах тлели огненные отблески, словно ещё живое сердце пыталось пробиться сквозь угли.

Силовые поля обломка давно развеялись, атмосфера из внутренних отсеков вытянулась в вакуум, и теперь гигантская железная глыба напоминала кусок угольного метеора. На её поверхности в беспорядке торчали остатки балок, обломанные башни турелей и смятые переборки. Некоторые сектора так и остались раскалёнными добела – линии, напоминающие древние шрамы, уходили глубоко внутрь, туда, где когда-то находились жилые палубы.

Кирилл повёл корвет чуть ниже, выбирая момент, когда вращение обломка выставило наружу наиболее ровную часть корпуса. Он включил стабилизирующие двигатели, и корабль занял позицию рядом, удерживая дистанцию при помощи корректирующих импульсов.

– Дроиды! Режим разведки. – Сухо приказал он. В ответ на его приказ тут же ожили четыре механических помощника, что находились в ангаре корвета. Да. Это были дроиды-ремонтники. Но никогда не стоило забывать о том, что у них были манипуляторы, и инструменты, которыми можно было легко вскрыть не только бронированные переборки, но и какие-то бронированные доспехи. Особенно, если они находились под прямым управлением ИИ “Трояна”. Их корпуса развернулись, открылись боковые крепления, и из трюма поочерёдно выскользнули небольшие ремонтные дроиды, каждый с закреплённым манипулятором и камерой. Они двинулись к обломку пиратского крейсера, облучая его поверхность мягкими сканирующими импульсами.

Эльфийка молчала, сидя в углу за креслом, склонив голову – даже сейчас, когда вокруг лежали развалины некогда грозного корабля, её взгляд был затравленным, но при этом внимательным. Она наблюдала за руками Кирилла, за тем, как спокойно и уверенно он управлял системами.

Получаемые от них данные постепенно стекались на главный экран мостика корвета. Остаточные поля энергии не зафиксированы… Признаки органической жизни отсутствуют… Тепловые сигнатуры – только остаточные… Корпус частично нестабилен, в центральных секторах возможны новые обвалы…

Камеры дроидов транслировали мёртвые коридоры. Коридорные балки, искорёженные переборки, расплавленные кабели. Внутри царил полный вакуум, лишь плавающие обломки мебели или вооружения медленно вращались в невесомости. На одной из палуб дроид поймал кадр – сдутый от перепада давления скафандр, прижатый к стене. Но внутри