– Ольга, там невозможно жить.

– Жила бы там… – мечтательно повторяет она, не слушая меня. – Ладно, можешь ничего не рассказывать, только отведи меня обратно.

М-да. Несколько лет в плену у ублюдков вполне могут из психически здорового человека сделать шизофреника.

– Иначе я всем расскажу, что со мной было на самом деле, – добавляет она. – Все узнают, что ты был в разломе. Император, Тайная канцелярия… Но хватит даже просто интернета. Слухи, князь, страшная штука. Как думаешь, насколько твоя жизнь после этого изменится?

– Это шантаж? – интересуюсь я, внимательно разглядывая чокнутую девицу.

Она будто читает мои мысли. Усмехается:

– Я здорова. В том числе психически. Хочешь, врачебные заключения покажу? Папочка проверил всё, что возможно. Амнезию поставили, правда, но это ж с моих слов. И умирать в разломе я не собираюсь. Я, вообще-то, имею воинское звание лейтенанта. Я закончила Императорское военное училище.

Ничего себе…

Боевой маг с дипломом? И, видимо, с боевым опытом, иначе ложь Назарова о том, что она была на закрытии какого-то разлома, звучала бы неправдоподобно.

Хотя удивляться тут нечему. В моём родном мире из хрупких эльфиек получались такие воины, что не каждый гоблин справлялся. Да и здесь – в училище немало девушек. А уж если вспомнить графиню Горчакову, которая сражается с разломными монстрами наравне с мужем…

– Что, диплом показать? – спрашивает Ольга. Видимо, я не сумел сохранить бесстрастное лицо. – Я тебе всё покажу, князь. Всё что хочешь. А если хочешь, заплачу тебе.

– Спасибо, я не бедствую.

– Хочешь, заплачу собой? Или я тебе не нравлюсь?

На этих словах к ней на колени запрыгивает мой кошак и начинает громко мурлыкать. Предатель хвостатый! Зато отвлёк от интимной темы.

Не говорить же девушке в глаза, что такую оплату я не приму. И совсем не потому, что девушка мне не нравится.

Ольга Назарова чешет Крайта за ушами и задумчиво говорит:

– Он так похож на того химеринга, который был с тобой в разломе. А потом, в лесу, с тобой был вот этот кот. Я его помню. Их обоих помню. Он что – и есть химеринг?

– Вы точно рехнулись, княжна!

– А ты тогда кто? – задумчиво спрашивает она. – Если эта киска – химеринг, то ты кто?

Конь в пальто!

Глава 4

Вменяема Ольга Назарова или нет – в любом случае она представляет для меня угрозу. Не то чтобы большую, но…

…неприятную, скажем так.

И большой вопрос, не записывает ли она наш разговор. С неё станется.

– Ольга, я не хотел бы обсуждать такие вопросы здесь и сейчас. Могу вам сказать одно: я князь Каменский. Впрочем, это вам и так известно.

– Да-а-а… – тянет она, усмехаясь. – Это все-е-ем известно. А тебе известно, например, что младший царевич лет с семи живёт под личиной? Вот как начались покушения на императора, так его и скрывают. Наследника не скроешь, так хоть младшего уберечь. Кстати, он ваш ровесник.

Интересная информация… Если это правда, конечно.

Я ухмыляюсь:

– То есть вы думаете, что я младший сын его величества? Лестно.

– Так бы и пустили его в разлом, ага, – язвительно отвечает княжна. – Он в Британии живёт.

Корчу задумчивую морду и спрашиваю:

– Тогда кто я, по-вашему? Британский шпион?

– Ну-у… британскому шпиону, может, и наложили бы личину! Хотя это плетение только королевским родам известно. Но ради блага государства – вполне! – рассуждает княжна. – Однако и шпиону в разломе делать нечего.

– Вывод? – спрашиваю с интересом.

Она пожимает плечами.

– Да никаких выводов. Но мне так-то без разницы. Даже если ты чудовище из разлома – плевать. И нет, князь, мы не будем откладывать этот разговор. Или сейчас – или ты попал.

На самом деле эта девушка мне нравится. Всё больше и больше. И дело даже не во внешности.

Мало кому удавалось загнать меня в тупик.

Но даже если удавалось – я там не оставался.

– Хорошо, княжна, – говорю решительно. – Кто я такой, чтобы вам отказывать? Но к походу в разлом надо подготовиться. К тому же я не собираюсь идти туда прямо завтра. И с человеком, которого я практически не знаю.

– О-о-о… Я должна доказать тебе свою профпригодность?

– Разумеется.

Она прищуривается:

– Каким образом?

– Вы собираетесь возвращаться на службу?

– Да. Только отец против.

– Уговорите его, – командую я.

– Легко сказать…

– Это ваши проблемы. Проверять вас в бою лично мне недосуг. А брать с собой обузу тем более не собираюсь.

Княжна хмурится и с вызовом спрашивает:

– И что дальше? Предположим, я вернусь на службу. Мне что – принести тебе характеристику?

Киваю:

– Разумеется. Справитесь с этим до Нового года – пойдёте со мной. В том случае, если я сумею получить разрешение.

У княжны вытягивается лицо.

– От кого?

– Милая Ольга, – говорю я снисходительно. – В отличие от вас, меня готовили к такой работе не в Императорском училище. Понимаете?

– Да вам же всего восемнадцать лет!

– Буду с вами откровенен: про личину вы почти угадали.

Свожу брови и добавляю:

– И учтите, княжна, если вы пойдёте со мной, то это будет государственное задание, а не светская прогулка. Я, знаете ли, не за лёгкой добычей в разлом хожу.

– А… зачем?

– Без комментариев. Мне и так светит серьёзный выговор за разглашение конфиденциальной информации.

Вот так вот, да. Если княжна записывает наш разговор – это даже лучше. Пусть отдаст запись хоть императору, хоть главе Тайной канцелярии. Хоть поржут от души!

– Я поняла вас, князь… – медленно говорит княжна.

Надеюсь, ещё и поверила.

– Прекрасно! А теперь позвольте мне откланяться. Я, между прочим, в силу полной секретности своей работы, ещё и исполнять роль курсанта вынужден. Это вам явно нечем заняться. Простите за откровенность.

Встаю, щёлкаю каблуками, отвешиваю поклон. И ухожу.

Меня догоняет вопрос:

– А мой отец в курсе?

– Спросите его, – отзываюсь, не оборачиваясь.

⁂

В коридоре Токсина я вижу две лишние пары обуви. Одна – родные-знакомые форменные ботинки. Вторая – мужские кожаные туфли. Кошак немедленно обнюхивает их и сообщает мне, что этого запаха не знает.

Не то чтобы Токсин не имел права приводить сюда гостей… И хотя он не в курсе, что Костю Шаха никто видеть не должен, но знакомить со своим постояльцем никого не станет.

Но что-то мне не нравится.

И это явно срабатывает мой слабенький дар предвидения, не то не исчезнувший после перерождения, не то имевшийся и у Никиты Каменского. В общем-то, хорошо развитая интуиция – у одарённых явление частое.

Шах, кстати, не отсвечивает: сидит на кухне, даже меня не встречает.

– Кто тут у вас? – спрашиваю негромко, присоединяясь к нему.

– Без понятия. Мужик какой-то.

Ну, это я и по обуви понял.

– Вроде не видел меня, они сразу в лабораторию к Димону пошли, – говорит Шах. И добавляет, не дожидаясь вопроса: – Вместе они пришли.

На стол между нами опускается маленький клок тумана. Точнее стариковское лицо в обрамлении тумана и всклокоченной бороды.

– Хорошо, что пришёл, – едва не шёпотом говорит домовой. – Тебе верю. Сказать не могу, Дмитрий давно попросил о его гостях не рассказывать. А ты сам послушай их. Я комнату беззвучием окутал, но для тебя сниму. Сам-то не понимаю, чего они там долдонят.

От его слов моя интуиция начинает подвывать.

Что за секреты, блин?

– Ты немецкий знаешь? – неожиданно спрашивает Шах.

– Не-а.

– Тогда можешь не слушать. Мужик этот немец, я слышал их базар в коридоре.

– А ты знаешь?

– В разговорных пределах, – кивает Шах.

Удачно.

Молча перемещаемся к двери Токсиновой лаборатории.

Незнакомый голос говорит отрывисто, с придыханиями и каким-то хриплым «р». Но и Токсин шпарит по-немецки очень уверенно. Ничего криминального в этом, конечно, нет, но…

Минут через пять Шах вытягивает губы в трубочку, но от свиста удерживается. А ещё через десять мне в ухо шепчет домовой:

– Уходить собрался.

Как ни в чём не бывало сидим на кухне, пока Токсин провожает своего гостя. Но Шах успевает тихо рассказать:

– Князь, там о каком-то яде речь шла, и ещё о зелье. Вроде зелье подчинения. И «Братство». Этот немец раз пять повторил: «Братство», мол, тебе всё оплатит. Хрень какая-то, а?

Твою же мать…

Лицо у Шаха перекошено. На него малейшее упоминание о «Братстве свободных» действует как удар по башке.

Но в данном случае