Значит, мы точно никуда сегодня не поедем. Ну, это даже неплохо, за два дня дороги мы пережили, пожалуй, слишком много событий.

Я вышел во двор, и увидел что возле БРДМ сидит Пашка и рассматривает разложенные на какой-то тряпке расстеленной на земле детали. Вид у него при этом был озадаченный. Что ж, можно с ним поговорить сперва, он парень незлобивый, заодно и расскажет о том, что творилось во время моего отсутствия.

— О, здорово, Серег, — сказал он, когда я подошел ближе и тут же поправился. — То есть Край. А я тут в движке копаюсь, интересно же.

Ну этот в своем репертуаре. Он же действительно фанат железа, интересно ему это. Стоит вспомнить только, как он ржавый «Урал» притащил, и отпидорасил его так, что он двести с лишним километров проехал, разве что бензин жрал в огромных количествах. И даже жалко, кстати, что мотоцикл выстрелами покоцали, и его бросить пришлось.

А БРДМ с собой неплохо было бы взять. Правда соляры не напасешься, жрет он, если мне память не изменяет, от шестидесяти до сотни литров на сто километров. Зато броня, пушка, да и вообще безопасность. На нем можно будет прямо через города ехать, никто до нас не доберется.

— Ну и как? — спросил я.

— Да никак, — пожал плечами Павел. — Движку конец походу, клин. Я даже не знаю, как его ушатать так можно было, это ж военная машина.

— В армии еще не так бывает, — я почесал ладонью отросшую щетину. — Случай вспомнился. Дали нам мотолыгу, и командование из штабных полковников приказало ее на позицию отогнать. Командиры батальона сказали, что ее расхуярят. Командиры рот сказали, что ее расхуярят. Все солдаты сказали, что ее расхурят. И как ты думаешь, что случилось, когда мы погнали?

— Ее расхуярило? — догадался он.

— Ага, точно. Если уж клин, то ему все равно жопа, так что иди лучше спать.

— Не, — он покачал головой. — Мне интересно. Может быть, получится что-то сделать. Да и Степаныч говорит, что у него ноги ноют, а это к шторму. Так что никуда не поедем сегодня, походу. Нельзя, чтобы нас в дороге непогода застала.

— Да, согласен, — кивнул я. — Ладно, хочешь ковыряться, ковыряйся. Остальные-то где?

— В третьем доме, — показал пальцем механик. — Наследство осваивают. Ну и там, говорят, крови поменьше, а защищать его несложно будет, так что решили остановиться.

— Хорошо, — сказал я и двинулся в указанном направлении.

Во дворе меня встретил Олег. Он тоже выглядел заспанным, но разве что носом не клевал. Но увидев меня, оживился, даже обрадовался как-будто:

— О, командир, — проговорил он. — А мы-то думали ты совсем пропал.

— Нормально все, — ответил я. — Что, как обстановка?

— Степаныч с оружием ковыряется, остальных спать загнал. Мы там, судя по всему, охренеть сколько взяли. Даже не увезем столько. Даже если УАЗики, которые на блокпосту, починить.

— Да у нас водителей столько попросту нет, — ответил я. — А ты что, не спал что ли?

— Да банку энергетика втащил, и ничего, стою. Остальным важнее же. Проснутся, сам пойду давить.

— Правильно, — кивнул я. — Никуда сегодня не поедем, так что выспаться можно будет. Ладно, пойду я.

Я прошел мимо него и двинулся в сторону дома, потянул на себя створку, вошел. Прошел через коридор и оказался в просторной гостиной. Там действительно был Степаныч, а на всех доступных поверхностях были разложены стволы.

— О, Край, вернулся, — сказал он. — Ты как? Нормально?

— Нормально, — кивнул я. — Ну что, много взяли?

— Восемнадцать «двенадцатых», два АКМа, десяток «лебедевых». И патронов столько, что можно УАЗ доверху забить. В ящиках, цинках, полно, короче. Они, похоже, прямо из расположения дернули, забрали то, что смогли, и уехали.

— С базы какой-нибудь окрестной, наверное, — сказал я.

— Да, — подтвердил старик. — Я поспрашивал пленного, у них тут действительно база была в горах. Знаешь, мобильная такая, да еще с роботами боевыми.

Ну да, я был в курсе, мне приходилось в таких бывать. Ставятся металлические домики-времянки, растягивается забор, а потом активируются роботы, которых поставляют в специальных контейнерах. Они же засеивают окрестности минными полями, а потом становятся на стражу. Подозреваю, что таких баз в местных ебенях спрятано немало, и они должны были пресекать попытки высадки на южный берег.

— Кстати, с пленным что делать будем? — спросил Степаныч. — Я думаю, в расход его надо, как ни крути.

— Да куда еще, там добивать только после допроса, — ответил я. — Сделаю потом. Он где сейчас?

— В подвале заперли, на цепь посадили. У них там зиндан был, они, похоже, держали кого-то.

— Вот твари, — я помотал головой. — Разберусь.

— Ты лучше скажи, что со стволами делать, — сказал он. — У нас их теперь на два взвода, а нас едва отделение наберется.

— Конечно, отделение, — хмыкнул я. — Трое нас всего, бойцов. Остальных учить и учить. Короче, отберем стволы, чтобы поновее, да под один калибр. Возьмем с запасом, на обмен, если что. Снайперку свою себе оставишь, естественно, и мосинку тоже, она хорошо бить на дальние должна, особенно если прицел раздобудем в итоге.

— Винтовочного, кстати, тоже взяли, — сказал он. — Был у них. Ствола под него не было, а вот патрон был.

— Ну и хорошо, — сказал я. — Остальное местным оставим.

— Вооружить их хочешь? — вскинулся старик и тут же помрачнел.

— Ну а куда деваться, — сказал я. — Если мы их без оружия оставим, то они в итоге сдохнут все. Либо приедут еще такие, и подомнут их под себя. А может быть и кто похуже будет.

— Если приедут, они сдохнут точно, — мрачно проговорил Степаныч. — Потому что не бойцы, их поубивают просто всех.

— Это уже не наше дело, — сказал я. — Мы им не рыбу даем, а удочку. Дальше пусть сами ебутся, как хотят.

— А по нам они стрелять не станут?

— Так мы не сейчас им стволы выдадим. Просто оставим в