из бедренной кости и ребра ездовой собаки – получилась конструкция из полой трубки и прямого стержня. Приведенная в действие, она вырабатывала благодаря сжатому воздуху достаточно тепла, чтобы разжечь огонь. Помещенный в бедренную кость порох служил затравкой. Затем полую кость и ребро установили, соответственно, в верхней и нижней половинках гроба, тщательно проследив, чтобы одна точно вошла в другую. Отделив цилиндр и поршень друг от друга прокладкой из сушеного мяса ледяной акулы, Годзофин обернул обе половинки веревками из сухожилий, скрутив их так, чтобы они натянулись. Как только пробка из акульего мяса, плотного и жесткого, будет удалена, сухожилия втянут ребро в бедренную кость, вызвав искру и детонацию заряда. Наблюдая за тем, как Годзофин демонстрирует работу запала из арукуро токуа, Тэра мысленно возвращалась в тот далекий день в долине Кири, когда впервые увидела в действии «живые кости». Сконструированное Кунило-тикой и Джианом-тикой костяное создание наполнило ее тогда восхищением и любовью к новой родине… Слезы брызнули из глаз Тэры, и ей пришлось немало постараться, объясняя Годзофину, что он ни в чем не провинился.

В другой большой гроб положили тело Таквала.

Все приманки, включая четыре гроба поменьше, утяжелили камнями, чтобы вес ящика с бомбой не вызывал подозрений. Зная осторожность и подозрительность Кудьу, Тэра предположила, что сначала вскроют гробы поменьше. Вероятно, Кудьу поручит это тому, кем в случае чего не жалко и пожертвовать. Вот почему туда важно было поместить настоящие трупы: нельзя, чтобы Кудьу почуял опасность. Зная также про тщеславие Кудьу и его склонность прославить свое имя в легендах, Тэра сделала ставку на то, что пэкьу льуку захочет лично вскрыть большие гробы и тем самым навлечет на себя погибель.

Не будучи уверена, что Кудьу оставит ее гроб напоследок, Тэра понимала, как важно, чтобы в другой ящик-приманку было помещено тело Таквала, – это, так сказать, будет последний слой обмана. Но, составляя свой план, Тэра принимала в расчет не только чисто практические соображения. Помимо прочего, ей виделся в этом жест справедливого воздаяния. Будет правильно, если Таквал станет свидетелем неизбежной расплаты Кудьу.

«Ты обещал, что вовремя доберешься в Татен, – подумала она с болью в сердце. – Ты всегда держал свое слово».

Отряд воинов из ледового племени доставил гробы на нартах на край Пастбища Нальуфин, откуда каждую весну откалывались айсберги. Обследовав трещины и разломы, они подобрали ледяную гору, готовую вот-вот обрушиться в море. А затем при помощи раскаленных камней выплавили во льду глубокие шахты, куда предстояло поместить ящики.

Но самая трудная работа была еще впереди. Как только айсберг откололся и поплыл, следовало придать ему нужное направление, – это казалось непосильной задачей для кучки воинов. Но к тому времени история про отпор, данный Китосом льуку в минувшую зиму, разрослась до масштабов легенды, и на его призыв о помощи из дюжин ледовых племен прибыли сотни сделанных из кости и шкур пирог. Не имея полного представления о плане Тэры, северяне тем не менее, отодвинув в сторону насущные нужды весеннего сезона охоты, положились на Китоса. Подобно тому как ледяные блохи облепляют медведя-звездорыла, страшащегося их слабых, но весьма болезненных укусов, флотилия маленьких лодочек обступила айсберг, медленно, но верно подтягивая его к океанскому течению, ведущему на юг, в море Пэа.

Тем временем Китос и Торьо во главе небольшого отряда воинов направились в Татен, а Тэра повела остальные силы мятежников к месту, расположенному к северо-востоку от столицы. Тэра разработала хитроумный план, в осуществлении которого каждой группе предстояло сыграть свою особую роль.

Глава 16

«Услышь мой голос…»

Татен, пятый месяц десятого года после отбытия принцессы Тэры в Укьу-Гондэ (накануне отправления новой флотилии льуку к берегам Дара)

К тому времени, когда Тово Тасарику смог успокоить испуганного скакуна и обозреть сцену внизу, все вокруг уже погрузилось в хаос.

Взрыв мгновенно убил Кудьу, а также многих шаманов и танов-гаринафинов, располагавшихся вблизи от помоста. Шрапнель из смертоносного погребального ящика разлетелась далеко, вплоть до шеренг танов меньшего ранга, и многие из них лишились глаз, были покалечены или ранены. Пострадавшие катались по земле, воя от боли.

Пока командиры льуку метались в растерянности, оставшиеся без руководства наро и кулеки в ужасе бросились врассыпную, на случай если вот-вот взорвется другая бомба.

Тово понимал, что обязан немедленно навести порядок. Дремавший все эти месяцы в его душе страх, что мятеж Таквала на самом деле не угас на ледяных просторах Пастбища Нальуфин, сейчас вновь пробудился к жизни. Что, если это только первый удар, начало тщательно спланированной атаки на Татен?

Но наряду со страхом в душе его нарастала и волнующая дрожь – предчувствие возможности, о которой он прежде не отваживался даже грезить.

Тово отдал скакуну приказ снижаться.

Пэкьу Кудьу Роатан умер. Кто теперь станет пэкьу вместо него?

В последовавшем за взрывом всеобщем замешательстве никто не обратил внимания на то, как Торьо, переодетая таном-волком, поспешно покидает место собрания.

По всему Татену наро и кулеки, привлеченные громким шумом, выскочили из шатров и устремились к месту бойни. Торьо было так же трудно пробираться через все густеющую толпу, как рыбе подниматься против течения.

По правде говоря, девушке очень хотелось присоединиться к потоку. Даже зная о жестокости танов льуку, она инстинктивно желала пойти на место катастрофы и помочь, позаботиться о раненых.

Но нельзя: перед ней стоит сейчас совсем другая задача, которую следует выполнить. Торьо громко свистнула.

Из отведенного ей шатра выскочили здоровенные, как жутковолки, собаки. С лаем, рычанием и воем они пробились через толпу и подбежали к Торьо. Она уселась на спину одному из псов, и стая, раздвигая в стороны воинов-льуку, проложила себе дорогу к выезду из Татена.

Из крайней палатки появилась группа пленников-дара. Когда началась всеобщая суматоха, караулившая их стража сбежала. Эти истощенные, покрытые рубцами от побоев, шарахающиеся от каждого шороха люди совсем растерялись от воцарившегося повсюду хаоса и способны были только испуганно таращиться на происходящее вокруг.

– Уходите скорее! Пойдемте с нами! – крикнула им Торьо и свистнула.

Собаки остановились и сгрудились вокруг девушки.

Пленники не понимали, с какой стати тан льуку со стаей гигантских псов вдруг подстрекает их бежать вместе с ней. Слишком много неожиданных событий сразу обрушилось на них. Но молодая женщина говорила на их родном языке дара – разве это не означало, что ей можно верить?

Торьо хотелось бы найти и спасти всех пленников из долины Кири, содержащихся в Татене, но у нее просто не было на это времени.