Гвоздев не расстроился и ввёл новое условие:

— Либо все до единого выполняют упражнение, либо я буду гонять вас до самой ночи. Пока вы не начнёте желчью блевать.

Под общий мат и обещания набить Васяну морду несколько охотников продолжили тренировку. Да и сам Вася нашёл в себе силы вновь поднять железяку.

С одной стороны, лом не так уж и много весил. Жалких шесть с половиной килограммов, но попробуй помаши им без остановки. Даже моя арматура спустя десять минут казалась неподъёмной.

Пытка продолжалась в течение часа. Как только Гвоздев разрешил нам расстаться с железяками, они тут же со звоном полетели на пол. Вот только отдохнуть нам не дали.

— Отлично, — улыбнулся Гвоздев. — Вы нагрузили плечевой пояс, спину и руки. Теперь прокачаем ноги. Хватайте брёвна и бегом марш!

Ещё час мы бегали, пока ноги не отказали. После Никитич загнал нас в тренажерный зал и заставил делать жим лёжа и тягу к груди. К концу занятия мне казалось, что скоро помру от обезвоживания. Одежда насквозь мокрая, мышцы горят так, что даже стоять больно.

Когда настала пора обедать, мы ввалились в столовую, но вот аппетита не было. Охотники вяло ковырялись в своих тарелках, смотря в пустоту.

Я есть тоже не хотел. От нагрузок подташнивало, а это плохо. Очень плохо. Особенно в моём случае. Я растущий организм! И мне нужно много еды! Чёрт, прямо как Гоб сказал.

Оставив свою порцию на столе, я вышел в туалет и там использовал зелёную жемчужину, вернув вкус к жизни.

Когда я снова сел за стол, моя ложка мелькала в воздухе быстрее, чем я орудую клинком. Еда исчезала со страшной скоростью. Шишаков, сидевший рядом, с удивлением посматривал на меня.

— И как ты жрать можешь после такого? — пробормотал он.

— Доедать будешь? — спросил я, уминая вторую чашку супа.

— Забирай, — хмыкнул Шиша и, оперевшись на локоть, уставился на меня.

Доев за Шишаковым, я тут же отправился в барак и с наслаждением уснул, переваривая обед.

Вечером пытка повторилась. Правда, на этот раз она оказалась даже забавной.

Гвоздев вышел в центр зала, держа в руках гибкую лозу, и объявил:

— Следующие три часа я буду отрабатывать на вас удары. Не успел уклониться? Получил затрещину… Блокировать мои атаки можно, вот только для этого у вас есть лишь руки и ноги. Начали!

Старик рванул в бой и стал резво раздавать тумаки направо и налево. Самое забавное в этом упражнении то, что лишь десять человек, включая меня, могли уклониться от его удара.

Лоза со свистом рассекала воздух и звонко обжигала кожу. Охотники скакали как блохи, стараясь не столкнуться друг с другом, но куда бы они ни бежали, Никитич уже был там. Единственным способом спастись от удара было предугадать траекторию его движения или сбежать с помощью покрова.

Спустя час на полу уселись десять человек, которые смирились со своей участью и просто прикрыли голову руками. Никитич, гоняясь за мной, Шишаковым и ещё парой человек, то и дело пробегал мимо сдавшихся и отвешивал им звонкие затрещины.

Несмотря на то, что у меня был отличный контроль маны, эта самая мана закончилась на втором часу тренировки. Вот тогда стало намного веселее.

Через раз мне удавалось предугадывать движения Гвоздева. Но каждый раз, когда я промахивался, получал удар, от которого хотелось согнуться пополам. Кое-как я дотянул до конца занятия и отправился в раздевалку.

Синие полосы с кровоподтёками покрывали половину моего тела. Прикоснувшись к синяку, я тут же отдёрнул руку от резкой боли. Чёрт, а ведь Никитич бил жалкой хворостинкой. Что будет, если он со всей силы ударит деревянным мечом?

За спиной послышался насмешливый голос Шишакова:

— Ну что, Володька? Жгутся синяки?

— Да ты и сам знаешь. Вон промеж глаз какая красота, — хмыкнул я, показав пальцем на красную полосу, идущую через всё его лицо.

— Это ерунда, — отмахнулся Александр. — В кабак идёшь? Думаю, Софья будет рада тебя увидеть.

Он сказал это таким тоном, будто подшучивал надо мной.

— Нет, сегодня буду занят, — произнёс я. — Нашёл подработку на вечер.

— Ну понятно. Подработка это хорошее дело, — согласился Александр. — На что-то копишь?

— Ага. На аренду жилья. Даже девушку некуда позвать, стыдоба, — я натянул чистую рубаху, которая теранула жёсткой тканью по синякам, и скривился от боли.

— Хорошее дело, — кивнул Шишаков. — Ну ладно. Значит, сам пойду. Бывай.

Он попрощался и ушёл, подарив мне возможность использовать ещё одну жемчужину. Прохлада прокатилась по телу, синяки практически мгновенно рассосались. Отлично, а теперь на турнир.

Выйдя с территории СОХ, я тормознул такси, а затем отправился в промышленную зону железнодорожного района.

Машина выехала с центральной освещённой улицы и погрузилась во тьму частного сектора. Не было ни одного фонаря, лишь редкие огоньки в окнах одноэтажных домов.

Лаяли многочисленные псины, мелькали неясные тени местной шпаны, изредка встречались машины, несущиеся на огромной скорости. Водители авто как будто спасали свои жизни от гонящейся за ними нищеты. Нет, в этом районе я точно не стану арендовать жильё.

Спустя двадцать минут мы прибыли на место. Такси остановилось у стальных двустворчатых ворот.

— Давай деньги и живо вылезай, — нервно произнёс водила. — Не хватало чтобы меня тут ограбили.

Твою мать… Деньги. Я улыбнулся и, взявшись за дверную ручку, кинул водиле рублёвую монету. К сожалению, это всё, что у меня было.

— Извини, дядь! Остальное при случае верну! — выкрикнул я и, выпрыгнув, побежал в темноту промзоны.

— Ах ты падла! Встречу — пришибу! — рявкнул таксист, хлопнул дверью и завёл машину.

Несмотря на то, что промзона была огромной, я точно знал, куда бежать. Вдали виднелся свет, а ещё были слышны сотни возбуждённых голосов.

— Через пять минут начало. Ставку сделал? — услышал я от мужика в фуражке.

— Конечно! Ты чё? — ответил ему товарищ, усмехнувшись. — Крапивин в очередной раз учудил. У молодняка нет и шанса.

— Ну вот и я думаю, что не сдюжат.

Подбежав поближе, я рассмотрел здание, в котором проводился турнир. У огромного ангара собрались полупьяные криминальные и не очень морды. Они курили, ругались, обменивались сплетнями