ОТШЕЛЬНИК вошел в чат

— Монгол!.. — жалобно позвала меня Анна. — Я не совсем понимаю, как тут все происходит…

Я мысленно свернул окно.

— С помощью мысленных или устных приказов помощнику, — сказал я, в то время как на нас с Анной в упор во все глаза смотрели трое. Чо — с любопытством, Север — с волнением и сопереживанием.

А вот Егор смотрел на меня с таким укором, что даже слепой бы понял, о чем он сейчас думает.

Знаю, ты очень хотел себе такое устройство. Но так уж вышло, что ей оно было сейчас нужнее. Уж извини, друг.

— Прямо сейчас попроси показать тебе список новых предложенных мутаций, — сказал я Анне. — И найди среди них радиоадаптацию или что-то в этом роде.

От сосредоточенности у девушки на лбу пролегли морщины. А потом лицо посветлело.

— Получилось! Есть, радиоадаптация! И рядом какие-то проценты…

— Какие? — спросил я.

— Семьдесят пять.

— Нормально. Выбирай ее.

Анна снова нахмурилась и умолкла. Все вокруг буквально замерли. Ждали, молча глядя на нее.

А потом у девушки вдруг затряслись губы, а глаза увлажнились.

— Получилось, — прошептала она. — Сороковой уровень!

Вот теперь я смог закрыть глаза и шумно выдохнуть.

— Получилось, — эхом повторил я.

— Я не совсем поняла… — сбивающимся голосом проговорила Анна. — Это значит, я не умру?..

— Не просто не умрешь, — я не смог сдержать кривоватой усмешки, чувствуя, как камень падает с души и дает мне, наконец, дышать полной грудью, — Ты теперь практически неуязвима к радиации.

Анна медленно подняла дрожащие руки перед лицом, разглядывая их, будто впервые видела.

Бледная кожа, еще недавно покрытая кровавыми язвами, медленно преображалась. Лицо тоже светлело, и дыхание стало легким, практически бесшумным.

— Я не умру, — еще раз проговорила она. Ухватившись за меня, приподнялась с приглушенным стоном села. — Я буду жить!.. Буду!

Она вдруг закрыла лицо руками и разрыдалась. Громко, навзрыд, как ребенок.

А я растерялся. Приободряюще коснулся ее плеча.

Женские слезы вечно ставят меня в тупик. Не знаю, как реагировать.

Север присел рядом с нами и обнял ее, и еще минуты три мы слушали ее всхлипы.

Потом она отстранилась от буддиста, вытерла руками слезы с раскрасневшегося и посветлевшего лица. И вдруг тихо рассмеялась.

— Если бы вы знали, как давно я не плакала…

Глава 16

Императрица

Приступ сентиментальности закончился быстро.

Утерев слезы, Анна вдруг спокойно и уверенно командным тоном сообщила нам, что намерена выспаться, отдохнуть и собраться с мыслями. А мы пока можем подождать в соседней комнате.

Егор заикнулся, что, собственно, отдыхать было бы куда удобней дома и в чистой постели. Анна не ответила. Только посмотрела на него с таким выражением лица, что всем вокруг стало ясно, что госпожа Селиверстова имеет другое мнение на этот счет.

Мы вышли в соседнее помещение, оставив Анну одну.

В проем открытой двери было видно, как она сворачивается клубком, подложив поудобней себе под голову мою куртку. Свечение рифта играло на стенах и ее маленькой фигурке, и глядя на это было непросто поверить, что от такого хрупкого человечка в одиноком сумраке теперь зависит жизнь четверых мужчин.

В неловком молчании все расселись кто где, в компании эмбрионов в колбах и головастых трупов.

А я принялся ковыряться в своем рюкзаке.

Егор, скрестив руки, наблюдал за мной с таким видом, будто я только что украл у него последний патрон перед боем.

Я вытащил банку тушенки, ложку, уселся поудобней и принялся жрать. А когда через пару минут поднял голову, то обнаружил, что все трое пристально смотрят на меня.

Я с усилием проглотил мясо.

— Там вообще-то на всех есть. Надо?.. — спросил я, непонимающим взглядом окинув приятелей.

— Нет, ты ешь, ешь, — отозвался Север. — Все хорошо.

— Ничего не хорошо, — возразил Чо. — Слышь, Монгол, как в тебя только сейчас еда лезет? Я даже не говорю про мертвую женщину в слизи, что лежит справа от тебя в трех шагах, но неужели никакое чувство самосохранения в тебе не ёкает?

— Я могу сейчас как-то повлиять на сложившуюся ситуацию? — спросил я, отправляя в рот полную ложку жирного мяса. — Нет. А вот решить проблему с голодным желудком вполне в моей власти. И мертвая женщина мне в этом не мешает. Поскольку не претендует на мою порцию и не пялится, как некоторые…

В комнате снова стало тихо. Только было слышно, как из соседней комнаты доносится глубокое сонное дыхание Анны, и моя ложка грохочет о стенки банки, выковыривая остатки желе.

Отставив опустевшую тару, я занялся сбором образцов. Расплескавшаяся жидкость из колбы, фрагменты тканей головастых, частица светящегося нароста со стены — все это должно было понравиться умельцам из нашей лаборатории.

Чо первым нарушил тишину:

— Так… теперь у нас два игрока, — приглушенным голосом сказал он. — Монгол, вообще ты мог бы нас и предупредить. Как я понимаю, ты же сразу определил, что это за устройство такое?

Я вздохнул. Обернулся.

— И что бы это изменило?

— Ну… К примеру, у меня не было бы неприятного ощущения, что ты один все решил за остальных.

— А разве то, что я решил, для тебя каким-то образом плохо? — возразил я. — Теперь ни у тебя, ни у Севера никаких проблем не будет. Задание выполнено, клиент жив и здоров, убийца устранен. Точка. Все остальные вопросы будут уже ко мне… — на мгновение я задумался и, усмехнувшись, добавил. — Если, конечно, они вообще будут.

Чо фыркнул, как стоялая лошадь.

— В смысле «если будут»? Ты всерьез надеешься… — он понизил голос до полушепота. — … что она молчать будет? После того, как чуть не умерла в этих твоих играх?

— Нет. После того, как сама стала игроком, — так же тихо ответил я.

В комнате снова повисла тишина. На этот раз — напряженная, соображательно-мыслительная.

Чо нахмурился, Егор озадаченно почесал бороду.

Наконец Север проговорил:

— Если так подумать, при нынешнем раскладе Анне Сергеевне вряд ли захочется обнародовать ситуацию с игрой и игроками. Очень неоднозначная тема…

— Ага, — пробурчал Егор. — То есть обнародовать у нее теперь интереса нет, зато есть интерес всех нас ликвидировать к хренам, чтобы уж точно молчали. Блеск перспективка!