Мы чувствовали необходимость говорить тише. Всем известно, что чудовища устраивают себе логова глубоко в катакомбах и роют норы в грудах костей.

– А с чего это я первый? – спросил я. – Я не вызывался в предводители.

Линас просто пожал плечами и осмотрел зал, заглядывая по очереди в каждый проход.

Я осторожно вытащил из-за пояса столовый нож, который припрятал за обедом, когда заметил, что Харальт наблюдает за мной, а потом что-то говорит своим лакеям и смеется. Пусть нож был тупой, но с ним я чувствовал себя увереннее.

Линас заметил и издал испуганный смешок:

– Вот поэтому ты первый.

Невзирая на страх, я тоже ухмыльнулся:

– Ах ты, хитрая задница.

Он снова улыбнулся.

Некоторые проходы вели в никуда, туннели за ними были заполнены свежими обломками и грудами раздробленных костей. Над одним заваленным проходом я заметил маленькое отверстие в потолке. Я подошел ближе, прислушиваясь, не собирается ли он обвалиться, и почувствовал кожей легкое дуновение ветерка.

– Линас, – прошептал я. – Сюда.

Он подкрался поближе и проследил взглядом за моим пальцем:

– Это выход?

Его голос дрогнул от надежды.

Я сдержал язвительный ответ, висевший на языке. Неудивительно, что у меня не было друзей.

– Надеюсь, – вместо этого сказал я, убрал нож и попробовал вскарабкаться наверх, но осыпь была слишком рыхлой, а я не хотел выпускать из рук фонарь. – Помоги.

Линас сцепил пальцы, подставил ладони мне под ногу и приподнял так, что я смог пролезть в дыру. Я взял фонарь и сделал огонь сильнее, чтобы осветить комнату.

– Что там? – спросил Линас.

Я видел черные и склизкие потрескавшиеся стены из какого-то странного камня и сводчатый потолок.

– Не знаю, – ответил я. – Может, старая спальня. Тут какая-то куча гнилого тряпья в деревянной раме, наверное, кровать, и, возможно, остатки шкафа, стола и стульев. Из-под большой двери доносится ветерок, может быть, здесь есть выход. Костей нет, вероятно, жрецы Костлявого здесь еще не побывали.

А значит, здесь можно что-то украсть. То есть найти, поправил я сам себя. Теперь это будет не кража.

Я поставил фонарь в сторонке и протянул руку. Линас отдал мне свой фонарь, а затем полез сам. Клянусь Ночной сукой, какой же он был тяжелый! С последним рывком, едва не вывихнувшим мне плечо, он наконец протиснулся в дыру и сел, тяжело дыша и оглядывая комнату.

Его глаза сверкали, любопытство ненадолго победило страх. Пол был усеян крысиными скелетиками и высохшим пометом, а потолок почти полностью скрывала паутина. В центре лежал расколотый каменный блок, зловещая резьба на его гранях была повреждена или отбита. От того, что удалось разглядеть, у меня помутнело в глазах. Мы решили обойти его как можно дальше.

Каждый ученик слышал захватывающие истории о приключениях в Костнице, о людях, возвращавшихся с мешками золота и драгоценностей. Несколько лет назад кто-то даже сказал, что нашел в куче черепов меч с духом внутри. Но по ночам в наших общих спальнях нашептывали другие истории – о людях, которые просто исчезали, их тела поглощали древние ловушки или кровожадные монстры, и о ночных воплях, которые, как говорили, издавали обезумевшие маги, чьи тела и души поглотил Червь магии. Наставники сами рассказывали эти мрачные байки, чтобы убедить нас не поддаваться жажде власти и соблазнам Дара. Но сейчас мы с Линасом были слишком взволнованы, чтобы думать об этом. Золото! Драгоценности! Магические предметы! Я больше никогда не лягу спать голодным и даже куплю себе новый теплый плащ для холодных зимних ночей. Мои мечты были прозаичны и просты.

Мы, крадучись, обходили комнату в поисках чего-нибудь ценного, вздрагивая от хруста камней и костей под ногами. Я уловил запах гниющей мертвечины.

– Фу. Ты чувствуешь? – спросил я, ожидая в любую секунду обнаружить кишащий червями труп. – Что-то воняет, как дохлый…

Заметив виноватое лицо Линаса, я расхохотался.

– Ой, прости, – сказал он. – Кажется, мой живот не подружился с обедом.

Он начал копаться в развалинах шкафа, бормоча что-то о капусте. Я усмехнулся и, подобрав окаменевшую деревяшку, стал колотить по тому, что, предположительно, когда-то было кроватью. Под коркой засохшей слизи слои плесени и полусгнившей ткани окаменели и превратились в скорлупу, внутри которой что-то было. Держа палку в вытянутой руке, я начал осторожно разламывать ее. В глубине своей алчной душонки я надеялся найти скелет с драгоценностями. Мало что еще могло бы здесь сохраниться. Я не был брезглив в отношении денег или трупов, обитатели доков просто не могли себе этого позволить.

Линас вздыхал и ворчал, копаясь в груде обломков. А я с нездоровым любопытством смотрел, как из треснувшей скорлупы появляется человеческая фигура. Я ударил еще раз, вся оболочка разлетелась вдребезги, а я взвизгнул от неожиданности – мне под ноги плюхнулись три мумифицированные крысы.

Линас испуганно вскрикнул, я отскочил и крутанулся, взмахнув палкой. Мы стыдливо посмотрели друг на друга. Линас подошел ко мне, поглядывая на кучу хлама, которую осматривал, и уныло пожал плечами.

Я не мог отвести глаз от кровати. Там не было ни драгоценностей, ни золотых колец, только громадный скелет. Кости определенно были слишком большие для человеческих и какие-то неправильные. Их обтягивала иссохшая кожа, а на огромном черепе со странным отверстием прямо по центру покатого лба еще держалась грива белых всклокоченных волос. Бронзовые доспехи искусной работы, похоже, были сделаны скорее напоказ, чем для практических целей. Латы были украшены мистическими символами, подобных которым я никогда не видел, непотускневшее серебро мерцало в свете фонаря. Из нагрудника торчала черная рукоять, пробившая и металл, и чары, чтобы вонзиться в сердце. Я сглотнул и посмотрел на Линаса.

Он облизал губы:

– Что нашли, то наше.

– Посвети повыше, – сказал я.

Он поднял фонарь над кроватью, и мы несколько мгновений молча разглядывали скелет.

– Как думаешь, кто это такой? – спросил я и, помолчав, добавил: – Что это такое?

Линас покачал головой:

– Глянь на доспехи. Их выковал искусный кузнец.

Он указал туда, где металл оплавился и потемнел. При ближайшем рассмотрении на доспехах обнаружилось множество вмятин и царапин, как будто они побывали в битве. Я легонько постучал по бронзе палкой, затем еще раз, уже сильнее. Конец палки отломился. Доспехи все еще были прочными и, возможно, кое-чего стоили.

– Думаешь, там еще осталась магия? – прохрипел я.

Линас поежился, пожал плечами и уставился на деревянную дверь, закрывавшую единственный выход. Мне ужасно хотелось уйти. Стоять перед этим странным скелетом было жутко и совсем не так привычно,