– Уорту суждено проснуться для твоего брата, – напомнила она.
Шарлотта отчаянно пожелала увидеть в тенях фруктовой рощи блеск еще одной встревоженной души – что угодно, лишь бы не продолжать этот разговор.
С тех пор как отец умер десять лет назад, старший брат Шарлотты твердой рукой управлял домом, поместьем и ее жизнью, что порой сводило с ума. В свои двадцать шесть лорд Уильям Сэнд погряз в сельском быте. И в этом не было ничего плохого. Поместье – не та часть наследства брата, которая вызывала столь глубокое возмущение у Шарлотты.
Нет, эта честь принадлежала спящему чучелу воина, которое в данный момент висело во дворе. Пастор Ренье Уортингтон – призрак света, который связал себя магическими узами с отцом Шарлотты, а также многими предшествующими поколениями членов семьи Сэнд. Больше двухсот лет назад Пастор помог создать Орден Стражей – небольшую группу воинов, которые противостояли порабощенным призракам, защищая трон Ниво. Хотя Стражи по своей природе были бессмертны, если их сильно ранили в сражении, они вновь обращались в чучела до тех пор, пока их тела не восстанавливали. В такие моменты Стражи становились уязвимы, их сердца мог забрать любой – друг или враг, а потому им требовались надежные напарники.
И только потому, что Уильям был старше, это будущее предназначалось ему. Будущее, полное славы и приключений. Уильям увидит мир. Сможет изменить его.
А Шарлотта всю свою жизнь проведет среди мертвых.
Прогоняя прочь свое разочарование, Шарлотта сосредоточилась на предстоящей работе.
– Что пробудило призрака? – спросила она, взглянув на бабушку, когда они выехали из тени фруктовой рощи и пустили лошадей легким галопом.
В этих краях новые призраки чаще всего рождались случайно: если беда происходила с фермером, расстроенным из-за неурожая, или, к примеру, с отвергнутым любовником, их души, неспособные отпустить темные чувства, не могли двинуться дальше. Иногда призраками становились души самоубийц. После их упокоений Шарлотте было труднее всего прийти в себя: ее душила смесь страха и отчаянья.
Отец Шарлотты шутил, что бабушка была набита лавандой так же, как Пастор, ведь иначе невозможно объяснить, почему она всюду приносила с собой покой. Но что-то в ее позе едва заметно изменилось, когда Шарлотта задала свой вопрос. Женщина тяжело вздохнула, и этот звук разнесся по округе звоном костей на ветру.
– Боюсь, история стара как мир, – сказала бабушка. – Графство посетил отряд гвардии кардинала. Один солдат захотел женщину, но ее не интересовали подобные связи. Все закончилось плохо.
Щеки Шарлотты опалил жар.
– Она…
– В порядке. Физически. – Бабушка покачала головой. – Вмешался ее брат. Это его призрак.
Взгляд Шарлотты помутнел, когда она увидела, как слезы потекли по щекам бабушки, испещренным глубокими следами прожитых лет. Но вместо печали в груди Шарлотты вспыхнул гнев. Она желала получить ответы и добиться справедливости для погибшего. В каждой религии полно фанатиков – история это подтверждает. Но гвардейцы кардинала никогда не славились жестокостью. Они считались верными воинами Безмолвных Богов, и, подобно Ордену, который служил королевской семье, гвардейцы охраняли кардинала и следили за порядком на улицах столицы. Да, они часто ввязывались в потасовки с членами Ордена, но в историях, которые Шарлотте рассказывал отец, всегда чувствовался дух добродушного соперничества. Никого никогда серьезно не ранили.
– Этого солдата, разумеется, накажут, – сказала Шарлотта.
Уголок губ ее бабушки дернулся вверх, и женщина горько усмехнулась.
– Много лет назад его действительно наказали бы, – отозвалась она. – Но я уверена, рассказ об этом событии так извратят, что кардинал обвинит в произошедшем кого угодно, кроме своих солдат.
– Орден никогда бы не позволил такому случиться, – печально произнесла Шарлотта.
За десять лет, что прошли с убийства последних короля и королевы, многое изменилось. Когда заклинатели костей с пугающей частотой появлялись в королевстве, сила, способная побороть их, делала Старого Бога – и, как следствие, Орден Стражей – незаменимым. Но с годами заклинателей становилось все меньше, и люди Ниво начали обращаться к новым богам, что обещали здоровье и процветание. А потом король и королева были убиты, и вместе с ними погиб отец Шарлотты, и вину за это событие возложили на Орден. Его членов приговорили к десяти годам изгнания с королевского двора. На десять лет самим Стражам запретили просыпаться и принимать человеческий облик.
И этот срок почти подошел к концу.
Вновь в груди Шарлотты вспыхнула жажда, и она медленно вздохнула, чтобы успокоиться. Не в первый раз ей показалось, будто ее бабушка способна читать мысли.
– Ты думаешь, что все изменится, когда Стражи проснутся, но мы должны соблюдать осторожность, – напомнила она. – Люди и корона все еще помнят об их ошибке.
Шарлотта открыла было рот, чтобы возразить, но бабушка бросила на нее косой взгляд.
– Да, они совершили ошибку, – просто сказала она. – Стражи проснутся. И надеюсь, смогут заново отстроить былой порядок. Но последние десять лет их не было рядом, а люди предпочитают полагаться на то, что видят.
– Поэтому они теперь следуют за кардиналом? – Этот титул кислым привкусом осел на языке Шарлотты. – За женщиной, которая уверяет всех в своей святости, в то же время пытаясь захватить власть?
Бабушка грустно улыбнулась:
– Место кардинала Безмолвных Богов всегда занимали женщины, которые пользуются благосклонностью народа, – так сложилось исторически. И нынешний кардинал ничем от них не отличается. Лоррен Непорочная раздает людям милостыню, снижает цены на зерно, а взамен требует верности.
В этом и заключалась вся суть перемен в вероисповедании. Люди не искали связи с могущественной неземной силой. Они решали, кому – кому угодно, по сути, – отдать свою верность, исходя из того, какую выгоду это принесет лично им, ну а Старый Бог, кажется, вовсе перестал даровать что-либо своим последователям.
– Если она так печется о людях, то почему позволяет творить зло во имя своих богов? – спросила Шарлотта.
Бабушка мрачно поджала губы, но ничего не ответила. Шарлотта втянула носом воздух до рези в легких и утерла со щек злые слезы. Ей предстоит выполнить тяжелую работу. Семье неупокоенного духа не нужно видеть ее разочарование. Им требуется утешение.
Шарлотта и ее бабушка добрались до маленькой хижины на краю Воробьиной долины, но мирный пейзаж был омрачен причиной их визита. Сад зарос, зеленые побеги тянулись к солнцу, а ягнята на поле громко звали своих матерей. Из дома вышел мужчина, чтобы помочь бабушке слезть с лошади. Шарлотта спешилась сама и кивнула остальным членам семьи, застывшим на крыльце: рядом с матерью стояли двое мальчишек. Их глаза были красными, а лица – мокрыми от слез.
Шарлотта расправила церемониальную мантию, стряхнула пыль с рун и подошла ближе к бабушке, чтобы выслушать историю, поведанную отцом семейства.
– Жофф уже был зол, – сказал он и сжал крупными ладонями молот, словно забыл, что держит его в руках. – Наша дочь работает в таверне в городе, и прошлой ночью там остановился отряд гвардейцев кардинала.
Фермер смахнул слезы. Один из мальчишек попытался заговорить, но его голос сорвался, когда мать прижала его к себе.
– Жофф не дал солдату взять то, что ему не принадлежало, и на том все успокоились, – продолжил мужчина. – Но когда Жофф и Сильви возвращались домой, тот гвардеец пошел за ними. Сильви побежала…
Бабушка Шарлотты спокойно кивнула, и, хотя они обе знали, что случилось дальше, она все равно спросила:
– А потом?
Каким-то образом, когда люди рассказывали, как обратился в призрака дорогой им человек, это событие становилось более реальным. А то, что реально, можно упокоить. Ну а упокоенное со временем может исцелиться.
Жена фермера сделала глубокий вдох, словно облачаясь в доспехи.
– Мы положили его на стол для бдения, – сказала она. – Но его тело даже не успело остыть, когда он… вернулся.
Сердце Шарлотты замерло. Душу, разгневанную настолько, что она превратилась в призрака сразу же после смерти, может быть сложно упокоить. Шарлотте и ее бабушке предстоит длинная ночь.
– Я сожалею о вашей
