Рыжеволосая полукровка побледнела, когда он повернулся к ней. Она поняла, что новому риксу известно о ее тайных переговорах, и мгновенно осознала, что грозит ей самой, но не отступила:

— Даже если ты не лжешь — что ты предлагаешь взамен? Красивые сны? Тени славного прошлого? Они давно мертвы!

— Я предлагаю будущее! — ответил Пламени Подобный. — Мы — Каменные Луки. Сильнейшая септа Народа Теней! У нас лучшие воины, древняя кровь, могущественные Руны. Зачем воевать за крохи, когда можно устроить свой пир?

Молчание. Молодые лица напряженно следили за каждым его словом.

— Я не хочу больше прятаться в тенях, — продолжил осколок Единого. — Как вы все. Я говорю — мы выйдем к свету. Но не как беглецы, а как победители. Объединим весь Народ Теней под нашими сигнами. Не Черепа поведут нашу септу — мы поведем их. Нам не придется просить место под светом, ибо скоро все Народы будут нуждаться в нас. Когда Черви придут за юным Древом, кто встанет на их пути? Кто закален в боях с Червями, кто знает их уловки и слабые места? Только мы. И тогда не нам придется просить место под светом — нас будут умолять о защите те, кто изгнал наших предков в Тень.

Один из молодых воинов — высокий Восходящий со шрамом через все лицо шагнул вперед:

— Красивые слова, рикс! Но как? Другие септы не склонятся перед нами добровольно.

— А кто говорит о доброй воле? — усмехнулся Пламени Подобный. — Пожиратель Костей собирает септы угрозами и обещаниями. Я соберу Народ силой и правом древней крови. Тех, кто присоединится, приму как братьев. Тех, кто будет сопротивляться, сломлю. А червивых предателей — сожжет мое пламя!

Он сжал кулак, окутанный Холодным Огнем, и в его голосе звучала не просто сила — мощь, что могла поколебать вековые устои. Все, кто присутствовал в зале, ощутили это. Многократно сильнее обычного человека, осколок Единого перестал скрывать свою суть, выпустил ее наружу, ибо любая человеческая толпа — лишь звериная стая, а звери хорошо чуют и вожаков, и хищников. На несколько мгновений он стал огнезубом, вступившим в гнездо тенеподов, и все они отводили глаза, чтобы не столкнуться с его горящим требовательным взором.

Все, кроме огненной девы.

— Никто не ждет нас под светом Древ! — Каласса, набрав воздуха, выпрямилась и сделала последнюю попытку переломить ситуацию. — Нет иного пути, чем взять его силой. То же самое предлагают Черепа! Так в чем разница?

— Нет, Каласса, — отверг ее вопрос осколок Единого. — Есть иной путь. Не Игг-Древо мы отнимем у Людей Земли — Круг признает и призовет нас. Мы вернемся, чтобы защищать его от Червей, ибо эта битва неминуема. Тьма уже бродит по нашим землям! Но ценой будет возвращение нашего Народа на родину. В наш древний город.

— Это… невозможно. Они никогда…

— Я клянусь, что это произойдет уже в следующем цикле, — тяжело припечатал Пламени Подобной, оборвав ее лепет. — Но для этого мне нужны воины. Те, кто готов идти в огонь за свой Народ. Вы — готовы?

Он видел, как меняются лица молодых воинов. Амбиции, жажда славы, мечты о величии — все это проснулось в сердцах, и глаза тех, что несколько минут сверкали ненавистью, теперь сияли восхищением. Оставалось сделать последнее…

— Огненная-как-Ветер! — обратился он к мрачной Калассе. — У тебя сильное пламя! Оно нужно твоему Народу. Оно нужно мне! Выбирай: встань рядом и помоги вывести нашу септу к свету — или продолжай слушать червивый шепот тех, кто таится во тьме. Все вы — выбирайте!

Первым шагнул вперед высокий танаан со шрамом:

— Мне по душе твой замысел. Черный Тарн с тобой, рикс!

За ним — второй, третий. Один за другим молодые воины переходили на его сторону, окружали его, что-то горячо говорили, что-то спрашивали, а он отвечал. Поддержка Калассы растаяла, а сама Восходящая, тяжело опершись о локти, опустила голову. Она прекрасно понимала, что проиграла, но не торопилась признать свое поражение, а потом поднялась, бросила на него кипящий ненавистью взгляд, и стремительно покинула зал.

И никто не пошел за ней.

— Она не предательница, рикс, — сказал Молния-из-Стали, глядя ей вслед. — Она хочет того же, но гордость… Я верну ее!

— Нет, — остановил молодого воина Пламени Подобный. — Я сам сделаю это. Завтра вы принесете мне Клятву. А пока идите и расскажите всем остальным. Пусть Луки знают — время перемен настало!

Каласса стремительно шла к своим покоям, и эхо ее шагов отдавалось от древних стен, а встречные испуганно отшатывались в стороны — настолько явственной была аура гнева, окутывающая воительницу. Она будто спасалась бегством, и Пламени Подобный знал, что произойдет дальше — Восходящая заберет то, что ей дорого, и покинет Каменные Луки, навсегда став изгоем.

Слишком гордая, чтобы пережить поражение. Кости скольких таких же одиночек хранят бесконечные октагоны Единства?

— Остановись! — он, наконец, настиг ее. Не дело владыки бегать за своими Восходящими, но иногда бывают моменты, когда это правило должно нарушить.

Каласса резко обернулась, ее грудь бурно вздымалась, а влажные глаза сверкнули ненавистью:

— Ты! Чего еще тебе нужно⁈ Ты победил. Забрал мою Славу. Моих людей. Мой дом! Чего еще ты хочешь забрать, чужак?

— Тебя, — просто сказал он. — Ты сама сказала — сильный берет, что хочет. И не спрашивает разрешения.

— Я не склонюсь перед тобой! — прошипела она ему в лицо. — Ты не станешь моим риксом!

— Ты говорила с Черепами, — сказал Пламени Подобный. — Один из них был червивым…

— Ты обвиняешь меня в предательстве? — оскалилась она.

— Я верю, что ты не предавала свой Народ. И только поэтому говорю с тобой сейчас. Я дарую тебе выбор, Каласса. Открой мне разум, и я увижу правду. Либо его откроет Шелковая Тень в подземных камерах Рога. Выбирать тебе…

Крайне ответственный момент — окажись Каласса червивой, от нее можно было ожидать чего угодно. Пламени Подобный был готов к любому исходу, даже к проклятой Руне и появлению мерзости, и огненная дева почуяла его решимость. Она уже познала силу осколка Единого и понимала, что не устоит перед ним, а потому лишь злобно скривилась:

— Ты