Сквозь открытое окно в покои проникал холодный ветер, пахнущий пеплом и увядающими листьями. Он развевал шёлковую штору и колыхал тяжёлую ткань накидки старейшины.

Хван До Ин медленно и устало сел, будто весь гнев выжег его изнутри.

– Мы были одной из восьми Великих сект… А теперь – прокляты, забыты и приговорены.

Он опустил голову. На столе в углу стояла чаша с благовониями. Они давно погасли. Он не стал их зажигать вновь. Тьма в покоях сгущалась, а вместе с ней – тишина. Впервые за десятки лет Великий старейшина секты Пяти Пиков Бессмертных не знал, что делать дальше.

Он долго сидел в тени потухших благовоний, и в тяжёлой, гнетущей тишине его разум вновь начал извиваться, как змей, пойманный в банку. Он упёр локти в стол, сцепил пальцы перед губами, и надолго застыл, погружённый в напряжённые, тёмные мысли.

"Как же можно вынудить их отступить?" – Внезапно пришёл первый отчётливый вопрос. Медленно, будто прорываясь сквозь паутину сомнений, эта мысль стала набирать вес. Он поднял глаза к потолку, к резному кругу с изображением пяти бессмертных, что символизировали добродетели основателей секты.

"Мы же всё ещё сильны. Пусть не так, как раньше, но трое старейшин, не считая меня… Со Ёнгук, Ся Лун и Юй Мин – каждый из них пережил десятки битв, сокрушал демонов и возглавлял походы против мятежных сект. Их сила не угасла. А я… Я всё ещё носитель Техник Пяти Пиков. Если мы выступим все вместе…"

Пальцы вцепились в подлокотники кресла, суставы побелели. Он мысленно рисовал, как они выходят из павильона, как их фигуры – величественные, облечённые в ритуальные мантии – ступают по ступеням горной обители. Как они спускаются к долинам, к месту, где расположена старинная резиденция семьи Хваджон. Как грозно звучат их голоса.

"…мы явимся, и не будем просить, нет – потребуем! Напомним этим выскочкам из семьи Хваджон, на чьей земле они веками существовали. Пусть покорятся. Пусть… подарят нам провинцию. Провозгласим её новой священной обителью. Пусть платят за право жить на нашей земле, а не мы – за прошлые ошибки…"

Но как только он позволил себе почувствовать лёгкий жар былого величия, как только в груди вспыхнула искра прежней гордости… В его сознание, словно нож, врезалось одно имя. Анд Рей. И молчание в покоях стало ледяным. Старик откинулся на спинку кресла, взгляд его стал пустым и тусклым.

– Чёртова ошибка… – Прошептал он. – Наш самый большой промах…

Когда-то этот мальчишка был никем. Каким-то слугой, ущербным немым, фактически заложником их интересов, объектом наблюдения. Секта могла бы сломить его, подчинить, использовать… Но нет, жадность и трусость старейшин всё испортили. Мало того, что с ним они поторопились. А потом они начали, как вещи, передавать культистам, чтобы получить доступ к их тёмным ритуалам, своих собственных учеников. И теперь… Теперь даже этот мальчишка… Вырос… Как мастер… Как боец.

Его не просто упустили. Его оттолкнули, предали, унизили – и дали ему причину. Причину вернуться, если он захочет. Причину уничтожить их. А теперь у него – дракон. Не просто фамильяр. Не змей или дух. А настоящий Небесный дракон.

Существо, чей рёв может расколоть горы. Чья чешуя отражает стрелы и мечи, чьё дыхание сжигает не тела, а души. Если этот мальчишка действительно теперь слился с драконом… Если он способен управлять им… Тогда одна его мысль может стереть обитель с лица земли.

Хван До Ин представил, как над горами разносится визг ветра, разорванного размахом гигантских крыльев. Как солнечный свет перекрывается силуэтом зверя из легенд. Как ученики в панике бегут к вратам, а старейшины даже не успевают активировать защитные печати. Пепел. И только пепел.

Он встал медленно, как старый каменный истукан, и шагнул к окну. Холодный горный ветер обдал лицо, запах хвои и влаги напомнил о реальности. Внизу, под пиками, начинался лес. Там, где скрыты были пути к долине семьи Хваджон, к той самой резиденции, куда он хотел было двинуться с силой.

Он немного нервно сжал край оконной рамы.

– Мы уже проиграли, как только потеряли этого мальчишку… – Хрипло выговорил он, не отводя взгляда от далёкого горизонта. – И никто из нас не решится поднять руку на него. Даже я…

Потому что он чувствовал, что этот юноша больше не был просто человеком. Он был символом расплаты. Орудием возмездия. И шаг в его сторону – был бы последним шагом всей секты Пяти Пиков Бессмертных.

Задумавшись об этом, он отвернулся от окна и прошёл обратно вглубь покоев, как человек, осознавший приговор. И больше не возвращался к мысли об ответной силе.

Горные вершины, на которых когда-то величественно раскинулась обитель секты Пяти Пиков Бессмертных, теперь утопали в молчании. Ветер, пробегающий между одинокими стелами и опустевшими павильонами, приносил с собой только сухую пыль и ускользающий запах былой славы. Там, где раньше гремели утренние чтения, проводились собрания, звучал смех учеников и стук посохов мастеров во время тренировок, теперь царили уныние и безмолвие.

Когда-то эта обитель считалась одной из самых стабильных и уважаемых среди восьми Великих сект. Влиятельная, богатая, многолюдная – она словно парила над миром, уверенная в своей силе. Но теперь… теперь казалось, что сам воздух здесь впитал в себя тень стыда, страха и обречённости.

В личных покоях Великого старейшины Хвана До Ина, запахи благовоний едва прикрывали прогорклую тяжесть – здесь давно не открывали окон. Комната, некогда обставленная с величием, хранила следы запустения. Ваза, из которой стояли увядшие цветы, потрескавшаяся лакированная ширма, брошенная в углу книга с загнутыми страницами. На полу валялась пустая бутыль от вина – дешёвого, не того, к которому привыкли в этих стенах.

Старый мастер нервно шагал туда-сюда, сцепив руки за спиной. Его лицо было иссечено морщинами, но в них не было мудрости – только злость и усталость. Его губы беззвучно шевелились, словно он вёл внутреннюю беседу с демонами прошлого. Он знал, что всё рушится. Секта уже стояла на самом краю. Старейшин осталось трое. Мастера уходят, ученики разбегаются. Даже их вернейшие союзники теперь делают вид, будто никогда не знали имени “Пять Пиков Бессмертных”.

Перед внутренним взором снова возник тот самый юноша. Анд Рей. Спокойный. Холодный. В тёмной одежде, за спиной которого сейчас, неизвестно откуда, взялся древний, золотоглазый дракон. Тот самый парень, которого они