Я это отчетливо понимаю, но если честно, то вообще плевать. Не похуй мне только на одно: своих до места довезти. Вывезти их с острова. А там дальше… Либо помогут, либо так и сдохну. Ну, хоть кого-нибудь спасу.

— Яна где? — спросил я, повернувшись к Лике. Что-то странно, что из машины больше никто не лезет.

— Нет ее, — она покачала головой.

А она молодец, в истерике не бьется, вид собранный. Все могло гораздо хуже быть.

Значит, от моего воинства всего четверо осталось, если меня считать. Вот так вот. Через столько проехал, а тут почти всех потерял. А ведь эти уебки правильное место для засады выбрали: у самого моста. Кто будет пытаться с полуострова свалить, тот сюда и поедет.

— Наташа! — крикнул я девчонке. — Считаю до трех! На счет три, ты — сюда. Олег следующий!

Подросток посмотрел на меня кивнул. А он хорош, из него мне удалось настоящего бойца воспитать. Тоже не трясется, вид собранный.

— Раз! — крикнул я. — Два! Три!

Высунулся и веером высадил очередь на весь магазин. Девчонка с диким визгом рванула в мою сторону, с противоположной застучал пулемет, но она как-то метнулась вперед, чуть не проскользив по земле на коленях, и оказалась рядом со мной. Ее тут же схватила Лика, обхватила руками, будто пытаясь своим телом закрыть. Ладно, нам тут ничего не угрожает.

Я снова сменил магазин на полный.

— Олег, давай! — крикнул я. — На счет три! И пали в их сторону, как я учил, как во дворе тогда!

Надеюсь, вспомнит. Но он вроде кивнул, а я опять отсчитал до трех, высунулся и нажал на спуск.

Парень побежал к нам, но мой автомат выпустил только короткую очередь, а потом затвор вдруг застрял в заднем положении. Снова грохнул пулемет, и Олега, который не успел, швырнуло на асфальт. Он чуть приподнялся, хотя я отчетливо видел, как топорщится в местах попаданий его бронежилет, но опять хлопнул винтовочный выстрел. И парень снова опрокинулся, уставившись невидящими глазами в небо.

Сука! Сука! Сука!

Вытащив магазин из автомата, я долбанул по рукоятке затвора один раз, второй, пытаясь закрыть его. Автомат перегрелся просто, не предназначен он для такого, для пальбы длинными, на весь магазин. После третьего удара затвор оказался в переднем положении. Я дернул его один раз, второй. Вроде работает. Примкнул магазин обратно.

— В машину! — приказал я. — Уезжаем!

Тут спасать уже некого, все мертвы. Не уберег. Блядь.

Теперь лишь бы свалить, лишь бы уехать отсюда. Туда, где все закончится. Для меня однозначно, а для девчонок… Так или иначе.

Дверь была открыта, я схватился за труп Овода и выволок его с заднего сиденья.

— Наташа! — крикнул я, подхватил продолжавшую визжать девчонку и затолкнул в машину.

Одно радовало — она не отбивалась. Потеряла голову, но не отбивалась. Потом влез уже в переднее, подхватил труп Пашки, потащил наружу, выволок. Встретился взглядами с Ликой, которая явно заметила, что пуля вошла ему в затылок, что явно стреляли не со стороны врага, но она замолчала.

— За руль! — приказал я.

— Я не умею! — возразила она.

— А я отрублюсь с минуты на минуту! — заорал я. — Садись в машину, блядь, дура тупая! Жить хочешь?

Это возымело эффект. Блондинка забралась на переднее сиденье, схватилась за испачканный кровью руль, вскрикнула и тут же принялась вытирать руки о штаны. Я захлопнул дверь, запрыгнул на заднее, закрыл дверь уже за собой.

А по борту «Тигра» уже колотили пули. И стекла так или иначе покрывались трещинами. У них есть свой предел прочности.

Как, пожалуй, и у меня. И я, похоже, его вычерпал.

— Ну! — заорал я. — Передачу врубай и на газ дави! Тут по прямой всего ничего осталось!

Я чувствовал тепло в животе, но боль отрубилась. Вспышки наконец-то отступили. Эта дрянь, которую я себе вколол, начинала действовать.

Девушка резко тронула машину, меня бросило вперед, и я врезался головой в переднее сиденье. Но мы набирали скорость. Мы уезжали. И до моста оставалось минут пять, не больше.

И теперь все зависело от того, что будет там.

Глава 24

Я развалился на сиденьи. Так, не двигаться, не бередить рану. «Густотин» остановит кровь, но если я буду дергаться лишний раз, то конец. А так… Есть шанс, что часа два-три еще протяну. Если будет госпиталь, переливание, операция — то может быть и вытащат. Но, если честно, мне не особо в это верится.

Я поднял руку, запустил ее за воротник бронежилета и сорвал с шеи армейский жетон.

— Возьми, — протянул я его Лике. — Если там КПП, то покажешь. Так больше шансов, что пропустят.

Если уж я служил в каком-то секретном подразделении, то есть шанс, что на блокпосте это поймут. Что выпустят, что не дадут так просто сдохнуть. Иначе…

Лика потянулась назад, взяла жетон, убрала его в карман разгрузки и снова вцепилась в руль обеими руками, как неумелый водитель. Хотя, откуда у нее опыт водить броневик? Но тут по прямой, тут дорога расчищена, так что довезти его. Шансы есть.

Я успел заметить у нее на лице слезы, при этом на нем застыло выражение злости. Уж не знаю, на кого именно она психовала: то ли на неизвестных нападавших, то ли на меня. Черт его знает.

Чуть повернул голову, посмотрел на Наташу. Та задрала ноги, обхватилась за них обеими руками и чуть покачивалась. Раньше мы ее как-то позади держали, а теперь… Теперь ее реально могли убить. Я заметил, что пистолет лежит на сиденьи, на боевом взводе. Если упадет, может и выстрелить, механизм не сказать, чтобы надежный.

Взявшись за рукоять, я поднял вверх флажок предохранителя. Щелкнул спущенный курок. После чего протянул оружие девчонке.

— Держи, — проговорил я.

Она закачала головой, будто отказываясь брать оружие. Она ни одного раза из него так и не выстрелила, если не считать пальбы в импровизированном стрельбище. Никого не убила.

— Держи, бля! — повторил я. — Если там нет выезда, если там ничего нет, вам придется выбираться вдвоем. Ехать обратно в Дачное, прорываться. А у них может и гранатомет оказаться. От этого зависит ваша жизнь. Держи.

Она все-таки схватила пистолет, но продолжала держать себя за колени.

— В кобуру убери, — проговорил я уже спокойнее.

Меня накрывало, перед глазами плыли кровавые круги. Подташнивало, но вкуса крови во рту пока