Но вместо этого Женька стояла посреди трупов, устало уронив окровавленные руки вдоль тела. И как загипнотизированная слушала, как приближается конец ее личной истории.

Глава 6

Ущелье проклятых

Проморгавшись от цветных кругов перед глазами, я увидел перед собой руины города. Мы очутились на возвышении, так что панорама расстилалась, как в кино: мертвые улицы, взрытые дороги, почерневшие основания рухнувших высотных зданий, искореженное железо бывших мостов.

Ржавое небо подсвечивалось огромным желто-красным светилом, скрытым наполовину за горизонтом.

Справа от нас на фоне холмов из бетона и металлических конструкций виднелось вопреки всему неплохо сохранившееся строение, похожее на гигантский стадион. Слева посреди площади — вросшая носом в землю разбитая машина, судя по всему, авиалайнер или что-то в этом роде.

А буквально в нескольких шагах в стороне от разлома возвышался черный куб, метра три высотой. На нем в развевающемся пальто или шинели стояли чьи-то монументальные ноги с задницей. Верхняя половина статуи в виде мелких черных обломков валялась у нас под ногами. Уцелевший кусок головы сурово смотрел на непрошенных гостей единственным глазом из-под придавившей ее бетонной плиты с торчащими наружу железными ребрами.

Пахло чем-то химическим, горьким. А еще — тухлой водой, хотя до реки с мостами было слишком далеко.

— Твою мать… — полушепотом пробормотал я.

Чо, Вершинин и наш пестрый буддист будто окаменели. Остекленевшими глазами они смотрели на расстилавшуюся перед ними живописную картину абсолютного трындеца.

Егор с реакцией опаздывал. От перехода его слегка накрыло, так что он со стоном старательно стискивал голову руками, точно если бы он их опустил, черепная коробка могла треснуть от хлынувшей в нее боли.

Анне было совсем плохо. Раскрасневшаяся, с проступившей на лбу испариной, она аж присела на корточки, держась обеими руками за виски и зажмурившись.

Со слабой надеждой я обернулся на рифт.

Но, как и следовало ожидать, свечение разлома было прозрачным и едва различимым, будто на свету поблескивало крыло гигантской стрекозы.

Обратного пути нет.

И у меня всего восемь часов тридцать семь минут на то, чтобы в чужом разрушенном мире найти секретное убежище на случай ядерного взрыва. Проще простого.

И тут я краем глаза заметил какое-то движение возле стадиона. Неясные темные силуэты перемещались на фоне серого камня — неторопливо, по-хозяйски, раскачиваясь на ходу из стороны в сторону. На мгновение я напряг свое зрение, но сумеречное освещение играло против меня, и картинка все равно осталась размытой. Но определенно, силуэты были человекообразными и широкими, словно облаченными в доспехи.

— Вниз, вниз! — приглушенным голосом резко скомандовал я, припадая на одно колено посреди обломков, и одновременно со мной буддист Север тоже шепнул всем:

— Пригнитесь!

Все послушно присели поближе к земле.

Мы с Севером переглянулись.

— Тоже увидел?.. — спросил он меня.

— Да, только не успел разобрать, что именно, — ответил я. — На животных не очень похоже.

— Главное мы однозначно все рассмотрели, как надо, — хмуро отозвался Чо, снимая с плеча автомат.

— Я не понял, мы рифтом ошиблись? — пробормотал вечный молчун Вершинин. — Что происходит?..

Чо покосился на нас с Егором, который вдруг забыл, что у него голова болит, и, опустив руки, широко распахнутыми глазами осматривался по сторонам.

— Проблема у нас происходит. Зато, наверное, наши коллеги из ЦИР просто счастливы, — проговорил он, буравя меня пристальным взглядом. — И орден получат. За то, что нашли следы цивилизации.

— И, походу, аборигенов заодно, — пробормотал Егор, высунувшись из-за камня и с прищуром вглядываясь в даль. — Там однозначно что-то живое маячит…

А потом вопросительно обернулся на меня.

Я со вздохом кивнул.

Да, брат. Все именно так, как ты и подумал. Мы влипли.

А ведь я предупреждал Данилевского!

— Что-то я не поняла, — подала, наконец, голос Анна. — А где равнина? Куда мы попали вообще?..

Она попыталась встать, но Север поймал за руку и притянул обратно вниз.

— Простите за фамильярность, но в данный момент знакомиться с пейзажем безопасней из укрытия, — тихо пояснил он.

— Что происходит? — продолжала сыпать вопросами Анна, и речь ее звучала непривычно быстро и отрывисто. — Постройки, дороги, руины — откуда все это?.. В воздухе агрессивный галлюциноген? Это галлюцинация?

— Если вы, как и я, видите с правой стороны Колизей, а слева — какой-то разрушенный механизм, то это никакая не галлюцинация, — мрачно ответил Чо. — А так называемая теневая реальность рифта.

Вот тут уже я посмотрел на него удивленными глазами.

— Какая-какая реальность?..

— Здание на десять часов от нас, — вместо ответа сказал Чо. — Предлагаю пока оставить здесь весь лишний груз кроме рюкзаков и переместиться туда. А то мы здесь как вши на лысине.

С этим согласились все.

Мы двинулись к зданию, пригибаясь и стараясь не поднимать пыль. Каждый шаг по щебню и битому стеклу, несмотря на всю нашу осторожность, в мертвой тишине города казались мне слишком громкими. Темные силуэты у стадиона то появлялись, то исчезали за грудами обломков — медленные, неспешные, будто выслеживали добычу или просто патрулировали территорию.

Юркнув в тень разрушенного здания, мы все почувствовали себя несколько уверенней.

— Теневая реальность, говоришь? — с усмешкой спросил я у Чо, доставая маркеры, без которых в разломы никогда не ходил. — И почему я об этом впервые слышу?

— Потому что это информация уровня «если взболтнешь — будешь уволен как профнепригодный с волчьим билетом», — сквозь зубы ответил он. — Однажды я с таким уже сталкивался. И потом подписал целый ворох соответствующих бумаг, в которых мамой клялся, что никому ни слова. Суть в том, что нестабильность рифтов касается не только их основных параметров, таких как генетические требования, пропускная способность и прочее. Иногда случается, что в момент перехода происходит совместительное наложение. И ты оказываешься в абсолютно другом месте. Теневые миры отличаются от основных присутствием в них разумной жизни или ее недавних следов. И если ты этого не знаешь, — с превосходством взглянув на меня, заметил Чо. — то могу сделать вывод, что не так уж высок твой уровень доступа в твоей конторе. Потому что уж кто-кто, а ЦИР однозначно в курсе дела.

Анна слушала его с таким вниманием, будто азиат ей Нагорную проповедь толкал. Да и все остальные — тоже. Кроме Егора, который