подняться.
Мы доели пиццу, и вечер неторопливо покатился к ночи. Джулия закрывала пробелы в моих знаниях о компании, хотя постоянно умолкала, едва речь заходила о ней самой. Я всё же узнал больше про неё, чем про работу, потому что та занимала слишком большое место в её жизни. Джулия работала в поле со школьных лет, и отлично справлялась. Чем гуще смеркалось, тем чаще она косилась в окно. Уж не знаю, почему.
Она знала очень много про монстров, и даже призналась, что у неё диплом по археологии и древней истории, потому что это сильно помогает в работе.
Когда я спросил, как именно, она пояснила, что эта война началась отнюдь не вчера, на чём и остановилась. Окно привлекало её внимание. За ним стемнело.
Наконец, я не выдержал.
— На что ты отвлекаешься? — спросил я. — Что высматриваешь?
Джулия вздохнула и с облегчением поправила длинные чёрные волосы. Она зевнула, потянулась, встала, поправила одежду и приготовилась уйти. Перед выходом она хлопнула по кобуре, чтобы убедиться, что пистолет сидит хорошо.
— Мне пора.
— Уже? — спросил я.
— Ты же не знаешь, что сегодня за день, правда? — спросила она.
— Вторник? — Я взял костыль и принялся восставать из кресла.
— Кажется, мы украли не то дело. Туповат кое-кто для гения.
Я и понятия не имел о чём речь. Джулия взяла меня за руку и помогла встать. Она смотрела мне в глаза и я видел своё отражение в её очках. Карие глаза прекрасны.
— Месяц с момента нападения. Анализ отрицательный, но временами случаются исключения.
Она подвела меня к окну. Луна висела низко, и заливала небо Далласа ярким светом. Теперь я понял, зачем эти посиделки. Если не считать ногу и боль в мышцах, чувствовал я себя прекрасно. Хорошо, что лишние волосы из меня пока что не полезли, если не считать обычное количество.
— Так что, проверка?
— Ничего личного. Просто для гарантии.
— О, — я и не знал, чего тут сказать. Она была готова меня убить всё это время.
Мы в тишине следили за небом. До меня дошло, что она так и держит меня за руку, стоит рядом, и я чувствую её тёплое мягкое тело. Вместе, под светом луны, с её дыханием у себя возле уха. Хорошие были мгновения. Хотелось бы растянуть их на вечность. К сожалению, она всего лишь придержала жалкого калеку чтобы тот не упал.
Как только Джулия поняла, что я твёрдо стою на костыле, она меня отпустила и полезла в сумочку. Достала карточку и передала мне. Что-то вроде грубой карты с маршрутом и эмблемой: весёлая зелёная рожица с рогами.
— Мы набираем класс. Это будет чудовищно тяжело, потому что берём только лучших. Когда решишь, что тебе всё ещё интересно, приезжай. Начинаем через три недели.
— Приеду, — я убрал карточку.
— Хорошо. Добро пожаловать в МХИ, — она торжественно пожала мне руку.
— Спасибо.
— Я сама выйду, — закончила Джулия и пошла. Я остался глазеть на луну.
Джулия остановилась в нескольких шагах и вернулась. Я почувствовал короткий поцелуй на щеке. Хорошо, что костыль стоял твёрдо. Я бы и в окно мог вылететь от изумления.
— Ты отличный парень, Оуэн. Спасибо за ужин. Встретимся через три недели, — и ушла окончательно.
Я подождал щелчка двери и улыбнулся как идиот. Хороший всё-таки получился денёк. Я получил ответы. Нашёл работу. Она как минимум звучала интересной. Даже если эта смена карьеры и отдавала некоторым безумием. В теории, в моём кармане лежали полсотни тысяч. И что лучше всего, меня поцеловала настоящая красивая девчонка. Да, прекрасный день.
Я посмотрел на карточку. Мой путь лежал в Алабаму.
Глава 4
Три недели прошли мигом. Пафф на удивление запросто оплатили. С потяжелевшим счётом в банке я собрал вещи, продал или раздал большую часть барахла, закрыл аренду и поехал в неизвестность по инструкциям Джулии Шеклфорд.
Всё, что я оставил себе, уместилось на заднем сиденье и в в багажнике моего ржаво-коричневого «Шеви-Каприс». Пара сумок одежды, ноутбук, всякие мелочи и десяток пушек. Вот с ними я точно не расстанусь. Хорошо, что в мой багажник поместится даже в меру упитанный мафиози.
Джулия напечатала все инструкции на карточке размером с почтовую открытку. Вкратце дело сводилось к тому, чтобы оказаться в нужное время по нужному адресу. Она сказала на прощание, что питание и жильё предоставят, но подробности на этом и заканчивались.
Я проехал из Далласа в Алабаму напрямую, с думой о том, насколько же это всё абсурдно. Добро пожаловать в центральный Диксиленд, говорили знаки на обочине. Я остановился в Монтгомери, чтобы разжиться картой получше. Судя по инструкциям, ждало меня зелёное пятно с единственной дорогой и крохотной отметкой «город Казадор, Алабама».
Ещё два часа от Монтгомери, и я в Казадоре, но половину этого времени я петлял в лесу. Плотные деревья, разросшиеся кусты и ржаво-красная почва. Замечательные покатые холмы с ручьями и речушками составляли большую часть окрестностей Казадора.
Само местечко не сильно ушло от деревни. Несколько крохотных магазинчиков, баптисты через дорогу от церкви Христа, и дома там и сям. Всё старое и обветренное. Казадор, Алабама, постоянное население 682 человека. Плакат чуть поновее сулил экскурсию по садкам рыбзавода с полудня до четырёх. Я уверен, туристов ждали полные садки веселья.
В единственном хозмаге города я купил невменяемо дорогой горючки, банку газировки и протирку для стёкол — отмыть мух с лобовухи. Несколько местных лениво осмотрели меня. Никто и слова не сказал. Беззубый старикан что-то пробормотал кассиру о свежем мясе. Вот уж плевать, обо мне он злословил, или о своём заказе.
Последней в маршрутном листе шла узкая и крайне условно мощёная дорога глубже в лес. После развилки она тянулась ещё милю. Присыпанную гравием развилку я едва было не пропустил. Подтверждением того, что я по адресу, стали маленький знак «МХИ» и картинка с зелёным рогатым смайликом. Пока машина колыхалась на гравии, я лениво считал таблички «посторонним вход запрещён» и «нарушителей застрелят».
Наконец я остановился на расчистке перед воротами с частой металлической сеткой и колючей проволокой. В шезлонге под зонтиком у ворот какой-то человек слушал радио. Когда я затормозил и приспустил дверное стекло, он лениво мне помахал. Интересный парень. Усох настолько, что и возраст не определить. Невысокий, голова бритая, очки в тонкой проволочной оправе, веснушчатый нос