С этими словами, Марк расставил руки, демонстрируя обновку, на которой было, по крайней мере, на треть больше карманов на магнитных молниях. И еще какие-то накладки, определенно не декоративного назначения, но о них Джек собирался спросить наставника позже.

И о цене – тоже. Подобные обновки шились или правильнее сказать – собирались, в особых ателье и стоили, как хороший мотоцикл.

Но Марку с его премиями и халтурками это было по-карману.

А Джек теперь мог щеголять в «мотоцикле» попроще, но куда более новом, чем прошлый его комбинезон, также предоставленный Марком.

Теперь они шли по механическому цеху, как команда какого нибудь элитного гоночного союза. И хотя в ангаре стояла относительная тишина и механики находились на перерыве, потягивая что-то из керамических кружек, они снова приветствовали Марка с Джеком, а тем приходилось улыбаться и кричать что-то в ответ, пока не выбрались за тяжелые ворота, где перевели дух.

– Уф, я уже подумываю вернуться в казармы, – признался наставник.

– В казармы?

– Ну да, туда, где живут остальные пилоты Восьмой базы.

– О, Марк! – воскликнул Джек останавливаясь. – Я только сейчас понял, что мы не можем быть единственными пилотами на базе!

– Да, приятель, есть еще почти два десятка бортов, которые, паркуются у казарменного причала! – усмехаясь заметил Марк, снова увлекая Джека за собой.

– А почему же мы живем не в этой казарме? Или почему другие пилоты не живут здесь – на главной базе?

– Потому, что у ремонтного причала всего пять позиций. Одну занимаем мы.

– Это за твои заслуги? – уточнил Джек, чуть замедляя шаг, отвлеченный созерцанием девушки из вспомогательных служб, с очень зрелой фигурой, которая умело подчеркивалась ушитой формой.

– Не задерживайся, – сказал Марк, подхватывая Джека под локоть. – Это Эрика, особа весьма хваткая.

– И ты с ней тоже…

– Нет, к тому времени, как она прибыла на базу, я уже был научен горьким опытом поэтому, что называется – следил за руками. Пара поцелуев и ничего больше. Но… Она – опасна! Уверяю тебя.

Джек вздохнул и с трудом отпустил такой привлекательный образ «опасной Эрики», стараясь вернуться в мыслях к той цели, ради которой они с Марком выбрались из своего «мусорщика».

Ах да, столовка!

А вот и ее распахнутые двери с небольшим воздушным шлюзом внутри зала, отсекавшим девяносто процентов запахов.

Можно было отсекать и больше, но в главной галерее это никому не мешало и даже напротив – помогало прибывшим со смены настроиться на режим отдыха.

Внутри все было привычно. Десяток посетителей, пышная Капиталина на раздаче и ароматы домашней кухни.

Заметив, как разбегались глаза у прибывших пилотов, Капиталина расплылась в улыбке:

– Что, ребятки, в отпусках-то не так кормят?

– Ох, не так, Капиталина! – покачал головой Марк.

– Совсем не так, – подтвердил Джек, набирая на поднос блюда и стараясь не переоценить своих возможностей.

Ответив на приветствия еще нескольких знакомых, Марк наконец расположился подальше – в углу, чтобы не сразу бросаться в глаза каждому входящему в зал.

Джек видел, что слава и популярность начинали утомлять его наставника.

– Так вот, что касается казармы… – продолжил тот прерванный разговор, когда расставил на столе тарелки. – В коллективе все не так просто. Бывают всякие разногласия, а когда двадцать мужиков в постоянном нервном напряжении, случаются скандалы, драки. Да и побухать перед вылетом попадаются охотники. Вот я и решил сюда перебраться.

– Но в эфире тебя, вроде, не ругали. Я слышал лишь те же фразы, что и в ремонтном цеху, – заметил Джек, налегая на первое блюдо.

– Это потому, что ты слышал только приятелей или подлиз. Те, кому не нравится Марк Бачинский помалкивают.

– А чем им Бачинский не нравится?

– Ну, как? Ты же, вроде, автомеханик? Должен знать, какие отношения между работягами. Кто-то петрит в работе, а кто-то спит на ходу. А в конце месяца расчет и все видят у кого сколько. Начинаются разговоры, что этот много гребет, что блатной и так далее. Есть такое?

– Есть, – кивнул Джек улыбаясь, вспоминая, как еще во время практики старшие «наезжали» на него, требуя, чтобы не особо старался, так как он – пришел и ушел, а им потом по повышенным нормативам работать.

– Не у всех получается стрелять точно, способности разные. Машинку, опять же, подшаманить правильно. То, что гравитационные соленоиды менять – это все знают, а вот чего посложнее, уже никак. Так и болтаются на штатных «мусорщиках», которым по сорок лет. А много ли настреляешь со штатной «пушки»? Или, там, подхалтурить – спутник подтащить, движки нужны соответствующие.

– Так что же, действительно люди на «пустых» аппаратах в рейд ходят?

– По сравнению с нашим «мусорщикам» – да, на пустых.

– Слушай, Марк, а я все забываю спросить – какое у тебя образование, раз ты так здорово во всей этой технике разбираешься? – спросил Джек, отодвигая пустую тарелку и принимаясь за второе.

Марк улыбнулся.

– Полтора курса политеха.

– А потом что?

– Потом выгнали за пьянки. Молодой был, не понимал, что да как. Рад был, что сбежал из под родительского контроля. Одним словом, все как у всех. Долго не сообщал домой, что меня с учебы выперли, работал, то тут, то там. Но особо нигде не задерживался, снова выпивка, девки и так далее.

Марк отодвинул недоеденное блюдо и взялся за салат. Видно было, что в столовую он пошел, чтобы составить Джеку компанию.

– Так и докатился до Космического Агентства. А тут, как оказалось, много таких, как я – неприкаянных. И здесь неожиданно, понадобились все те науки, которыми я за время недолгой учебы пренебрегал. Хорошо, что хоть учебники научили листать, так я и стал самообразовываться. Не думаешь же ты, что я вот так сразу начал инженерные расчеты делать? Нет, конечно.

12

После обеда, Марк с Джеком вернулись к себе на судно, но по дороге посетили стационарный туалет – на этом настоял наставник.

– Да я не хочу. Почти не хочу… – сказал Джек.

– Ты боевой пилот, Майк, ты должен уметь кушать впрок, спать впрок и ходить в сортир впрок. А ну как, двое суток не будет такой возможности? Вытерпишь?

И увидев недоумение на лице стажера Бачинский рассмеялся.

– Не парься, это я так шучу. От нервов, наверное, из-за того, что не пробухал весь отпуск. Раньше-то у меня метаболизм другой был. Просто мы минут через пятнадцать отчаливать будем, вот я и подумал…

– Через пятнадцать?! Ты же говорил, ну, по моим