— Позже, на каждом берегу поставим приёмные станции, — объяснял я план дальнейших действий. — Там будем сжимать воздух, который будет поступать в накопители, а оттуда уже на механизмы, которые преобразуют давление обратно в механическую энергию.

Следующие дни мы занимались наладкой системы, перепроверяли все крепления и соединения. Вроде всё было сделано хорошо. В итоге, часть того, что было запланировано — сделали. Но это действительно была лишь часть.

Если для поддува достаточно было передавать просто поток воздуха, то для лесопилки требовалась более сложная система. Поэтому мы перекрыли заслонками подачу воздуха в сторону берега где была лесопилка. Дальнейшей переработкой механизма каретки решили заняться позже.

В начале ноября ударили первые серьёзные морозы, и река начала покрываться льдом. Мы с тревогой наблюдали за тем, как ледяная корка постепенно затягивает поверхность воды, приближаясь к месту, где была установлена турбина.

— Не остановится ли она? — беспокоился Петька, глядя на замерзающую реку.

— Не должна, — ответил я, хотя и сам немного волновался. — Течение подо льдом остаётся сильным. Лишь бы где от кривошипа идет вверх не прихватило.

И действительно, даже когда река полностью покрылась льдом, маховик продолжал размеренно вращаться, передавая движение на все подключённые механизмы.

— Вот теперь мы и зимой будем с работой, — довольно говорил Семён, наблюдая, как воздух ровно раздувает горн. — Не придётся постоянно крутить велосипед или сидеть сложа руки, в ожидании весны.

А я же думал о том, что сколько же теперь можно создать различных инструментов, которые могли бы работать от сжатого воздуха.

Каждый вечер, когда я возвращался с Быстрянки домой, Машкенька уже ждала меня у калитки. Она как-то особенно чувствовала время моего прихода — будто внутренние часы её подсказывали точный момент появления моей усталой фигуры на дороге. В её глазах я всегда видел то, что помогало пережить самые тяжёлые дни — понимание, которое не требовало слов.

— Ты опять заработался, наверное и не обедал даже, — говорила она, качая головой, но в этой простой фразе не было упрёка, только забота.

— Нужно съездить в город, — сказал я как-то, разглядывая почти готовый механизм. В нём не хватало всего двух деталей, но без них вся конструкция оставалась лишь красивой, но бесполезной игрушкой. — И ещё нужно заглянуть к ювелиру. Митяй говорил что шприц у него получился — нужно объяснить как иглы делать.

Машенька кивнула, даже не спрашивая, когда я вернусь. Знала, что город заберёт меня минимум на неделю. Если бы она только знала, как окажется права.

Глава 4

Долго думал каким составом ехать в город. С одной стороны можно было съездить верхом — день туда, день там и день обратно. С другой… Если подумать о том, чтоб закупиться, то можно было бы привезти мяса — неплохая мысль. Да и вообще, много чего полезного привезти можно было бы.

Ходил я по двору, размышляя и прикидывая все возможные варианты. У калитки стоял Захар, подтягивая подпругу у своего коня, и время от времени бросал на меня вопросительные взгляды. Видно было, что ему не терпится узнать, как мы поедем и кто отправится в город.

Пока размышлял, вспомнил, что Игорь Савельевич последний раз был ещё почти месяц назад — как раз перед тем, как зарядили затяжные дожди в начале октября. С этой переделкой на лесопилке все так завертелось, что его визит прошел практически незаметно. Тот, как обычно, забрал партию досок, стекло, а нам привез муки, мёда да металла листового. Ах да, ещё же привез три корпуса для буржуек! Но ими заниматься было абсолютно некогда, оставили на потом, хотя Петька и крутился вокруг них, расспрашивая, что да как и для чего. Но я отмахнулся, мол, потом, когда время свободное появится.

— Ну что, Егор Андреевич, — отвлекая меня от мыслей, окликнул Захар, — определились уже? А то день короткий сейчас, осенний. Если выезжать, так пораньше надо бы.

Я остановился, посмотрел на небо, затянутое низкими серыми тучами, и решительно кивнул:

— Вот что, Захар. Так и быть — поедем вдвоем верхом, налегке. Так быстрее доберемся, к вечеру уже в городе будем. А Фома с Семёном да Григорием пусть на двух телегах едут следом. Они же повезут стекло, бутылки и фарфор на продажу.

— Хорошая мысль, — одобрительно кивнул Захар. — Когда отправляемся?

— Завтра на рассвете, — ответил я. — Передай мужикам, чтоб готовились. Да пусть возьмут с собой провизии на три дня минимум. Мало ли как дорога сложится.

Захар козырнул по-военному и отправился выполнять поручение, а я пошел в дом, где Машенька уже собирала мне котомку в дорогу.

— Долго тебя не будет? — спросила она, складывая в холщовый мешок чистое бельё и рубахи.

— Дня три, — ответил я, присаживаясь к столу. — Мы с Захаром верхом поедем, а Фома с ребятами на телегах следом. Им-то точно дольше придется в пути быть.

Машенька кивнула, продолжая собирать вещи:

— Я тебе хлеба свежего напеку, сала отрежу. Мёду в бутылку налью. Да яблок моченых в тряпицу заверну. Чтоб не голодный был.

На следующее утро, когда ещё только-только начало светать, мы были уже на ногах. Воздух был морозный, свежий, от дыхания поднимался пар. Наши кони переминались с ноги на ногу, пофыркивая и выпуская из ноздрей облака пара.

В город с собой я взял шприцы, которые Митяй таки сделал — выдул из стекла. Я несколько раз возвращал его поделки, подправляя то одно, то другое, пока в итоге не получилось именно то, что мне нужно было. Ну и настроил его на то, чтоб у того получались в дальнейшем одинаковые — это было самое сложное, но стандартизация должна была быть — по-другому тут никак.

Аккуратно завернув стеклянные изделия в мягкую ткань и уложив их в кожаную сумку, я перекинул её через плечо. Шприцы нужно было доставить целыми, чтобы показать ювелиру, как делать иглы.

К нам подъехали Фома с остальными мужиками — две телеги уже были загружены товаром, тщательно укрытым от дождя и снега промасленной холстиной. Семён восседал на своем гнедом, держа поводья крепкой рукой.

— Ну что, с Богом? — сказал Фома, поправляя шапку. — Едем, что ли?

— С Богом, — кивнул я.

Мы выехали из Уваровки ещё затемно. Небо