— В нарды — только в длинные, да и то — средне. Шахматы — не моё. А вот преферанс, бридж, покер… — тут Тимоха оживился.

— Чёрт! — хлопнул я ладонью по лбу. —

Может, в казино податься? Есть же тут они наверняка — для скучающих господ с деньгами.

— Идея хорошая, только кто ж меня в казино пустит? — посетовал Тимоха, почесав макушку. — Настолки ещё разные.

Чёрт! Можно монополию сделать, думаю понравится народу! Точно! Только тут народ ушлый и долго монополия на монополию не продержится, перерисуют, скопируют, надо как-то права получать и прочее… Хотя идея хорошая, узнавать надо.

Мы, наконец, подошли к карете, где уже стояла, перетаптываясь с ноги на ногу, Ольга. Вид у неё был такой, что… вроде как нужда приспела. Но оказалось, всё куда серьёзнее.

— Лёша! — подбежала она ко мне. — У меня цепочку мамину… отняли! Зашла к часовщику, чтобы оценил, а он её внаглую забрал! Ещё и оскорбил, сказал — мол, украла.

— А ты точно не крала? Ну мало ли… может, тот купец твой, когда помер, и не всё пересчитали… — осторожно начал я.

— Убили его, я же говорила. Да и не брала я её, не было греха! — вспыхнула Ольга. — А коли бы и брать чего — у хозяина моего добро и подороже водилось, поверь. А цепочка эта старая, и чинили уже не раз… Просто обидно, Лёшенька… аж душу выворачивает. Раз я женщина и без мужа, значит, можно грабить⁈ И полицейских, как назло, нет поблизости.

— Ха, полицейские… Кому они поверят — бабе или местному ловчиле? Им, поди, и на лапу дают регулярно, раз местные пройдохи такие финты исполняют, — фыркнул Тимоха, всё ещё не вышедший из образа моего говорливого товарища по попаданству.

— Алексей, ехать надобно! — К нам бежит Владимир.

Я думал, тот в карете отлеживается, а он, оказывается, шлялся где-то.

— Погоди, мы не всё ещё купили! — вскинулся Тимоха, а я по встревоженному виду Владимира понял: похоже, где-то наш фельдфебель косяк спорол.

— Я цепочку отобрал, — признался тот, протягивая ювелирное украшение Ольге. — И в рыло этому жиду заехал.

— Ох и зачем? — схватилась за грудь женщина. — Да Бог с ней, с цепочкой этой… не стоила она беды!

— Не успеем. Он, поди, уже кликнул городовых, — процедил Тимоха.

— Не кликнул… Сомлел тот часовщик от удара. Пока очнётся — мы уж далече будем. Но времени в обрез.

— Тимоха — на козлы, Володя — в карету! — быстро командую я. — В другой раз город осмотрим.

— А ты там ничего больше не прихватил? — интересуется как бы невзначай Тимоха.

— Что ты мелешь, окаянный! — вспыхнул Владимир. — Я тебе что, вор какой? Грех это! Да и что брать у часовщика? Он цепочку ту в руках вертел. Я спрашиваю: эта, мол, что мадам принесла? А он мне: «Да, была тут простушка одна… Пусть теперь доказывает, что вещь не краденая — тогда верну!» Наглый! Я и не стерпел… Приложил руку.

Это что получается — любопытный Владимир проследил, куда Ольга направляется? Впрочем, сделал он это не зря!

Из города мы выехали благополучно. А что не успели закупиться, то невелика беда — весь тракт застроен торговыми лавками, постоялыми и кабаками. Были бы деньги — а что и где купить, всегда найдётся. К тому же армянский купец припасов нам дал в дорогу щедро, ещё и адрес мой московский выпросил. Так что, чую, разговор по поводу Тимохи был не последним. Купец обещался быть в Москве через неделю, сказал, что найдет меня на новом месте обязательно… Ха-ха! Моё «новое место», как пить дать, ещё отвоёвывать придётся.

Следующий большой город на нашем пути — Ростов Великий. Но до него и думать нечего добраться сегодня, ведь больше тридцати верст телепаться. Блин, да за двадцать минут пролетал бы этот отрезок в будущем!

Ехать скучно. И пейзаж за окном, как назло, разнообразием не балует: бесконечные поля с шелестящими от ветра колосьями, да редкие березовые рощицы. Но вёрсты — мотаются. Колёса кареты глухо постукивают по пересохшей от солнца дороге, пахнет пылью и полынью. Навстречу — всё тот же люд: пейзане с вёдрами и узлами за спиной, старики в лаптях да босоногие деревенские дети. Одно и то же! Тоска зелёная.

— Ой, опять худо стало! — скривился Володя, хватаясь за живот. — Останови, Алексей, карету… до леска сбегаю.

Чем его траванули так? И делать-то не знаю что. Скорую не вызовешь — нету их. Лекаря разве на станции искать? Или бабку-знахарку. Но опять же — доверия к ним нет никакого. Может, оставить Володю в Ростове? А кто с ним сидеть будет? И есть там вообще лечебницы какие?

На ночлег остановились на почтовой станции. Она, к слову, каменная, не то что прежние. И вроде бы и добротнее, но уютом особым не отличается. Ещё и места хорошие, как назло, все разобраны. Ольге, правда, сыскали комнатушку отдельную, а вот нам троим предстоит ютиться в одной.

Володю всё полощет. Он с нами и не ужинает — сидит в нумере, а мы с Тимохой пьём пиво в придорожном трактире.

— Володе бы врача какого. Он, конечно, терпит как солдат, но с утра не ел ни крохи, да и воды в рот почти не брал. Это точно кишечная инфекция, — заедая пиво копченой рыбкой, умничает ара.

— Да, если завтра по приезде в город лучше не станет, надо врача искать. Опять траты… — вздохнул я. — Может его водкой полечить? Мне как-то после отравления помогло.

— Ты ж ему жалованье платишь — пусть на свои лечится! Сейчас «больничных» нет! — Тимоха как всегда нагл и практичен.

— Не по понятиям это, — хмуро буркнул я. — Раз мой человек — значит, позабочусь.

Напрягаю память… Вроде была в Ростове Мясниковская больница — по фамилии золотопромышленника, который её на свои кровные построил. Красивый четырёхэтажный особняк, если ничего не путаю. Но, чую, двух сотен лет тому зданию, что в голове рисуется, нет. И вообще, самое старое, что я вообще помню — это Успенский собор в Москве. И Кремль.

А в трактире, признаться, повеселее, чем в номере сидеть. Да и не так душно. Сижу, разглядываю разухабистую кабацкую действительность.