— Имитирует внезапность пожара, — предположил Кошко. — Но днем сие малоубедительно.

— Покайся, Антошка, — обратился я к Гласному.

— Простите за вид мой непотребный, Ваше Императорское Величество! — попытался плюхнуться он на колени, чему помешали казаки. — Полыхнуло, и сделать-то ничего не успел, благо Марфа моя с детками на даче — сгорели бы, как есть сгорели! Господь уберег! — перекрестился, насколько позволяли удерживаемые руки.

— Юродствует, — прокомментировал Остап.

— В несознанку до последнего уходить будет, — оценил предстоящую работу Антон Аркадьевич.

В ворота бодрой рысью въехал казак, остановился и спрыгнул с коня:

— Поймали поджигателей, Георгий Александрович! Уберегли склад!

Динамично «турне» по стране начинается!

* * *

«Осень щедро одарила здешние леса красками, а людей — грибами да ягодами, собирать которые местные большие умельцы. Редкий встречный на моем долгом пути не пытался одарить нас опятами. В городах встречают нас любезно да с выдумкою — показывают диковины, устраивают представления в свойственных народам нашей Империи, стилях. Я получаю от путешествия по Родине великое удовольствие».

Улыбнувшись, я отвлекся от чтения Мишиного письма, чтобы посмотреть в окно кареты. Мы застряли в восхитительно глубокой луже, и теперь ответственные за мое перемещение мужики цепляют к карете дополнительных лошадей. Те самые дороги, которые являются одной из двух глобальных проблем! Нет, так-то основные транспортные артерии содержатся в каком-никаком порядке, и проехать там гужевым транспортом или на новомодных грузовиках не составляет проблемы, но стоит свернуть на проселки, как случается вот такое. Местные-то проедут, но мой бронированный экипаж очень тяжелый.

«Большое удовольствие доставляет мне и работа. Жители Зауралья проделали огромную работу, чтобы воплотить в жизнь наши замыслы по электрификации и индустриализации. Новые мосты и запуск Транссибирской магистрали вдохнули новую жизнь в здешние города, но этого недостаточно. Невооруженным глазом видна перегруженность железных дорог и речных магистралей. В связи с последним не могу не отметить вклада купцов и промышленников из ряда производящих речные суда товариществ. Також считаю нужным направить тебе, дорогой брат, некоторые бумаги с описанием проблем этих благодатных краёв и предполагаемыми способами их решения. Прилагаю и список достойнейших господ, коих будет полезно приставить к награде и даровать особо отличившимся титула. За свой край они радеют всею душой».

Приятно такое читать! Одним из негативных последствий глобальных потрясений в моей реальности стало опасение людей к планированию «в долгую». Зачем вкладываться, планируя отбить вложения через двадцать условных лет? А вдруг опять передел собственности произойдет? Нет, нужно рубить бабло здесь и сейчас, а там хоть трава не расти. Осуждаю такой подход, но понять могу — себе кто враг-то? Ну а в реальности этой состоятельные господа спокойненько расписывают бизнес-план на полвека вперед и охотно вкладываются в инфраструктуру, которая «отбивается» о-о-очень медленно.

«Увы, имеются в моем путешествии и мрачные оттенки. В каждом городе во время проверок находим мы приписки, двойную бухгалтерию и выявляем хищения казенных средств. Выявлен и ряд случаев злоупотребления служебным положением. Благодарю тебя за выданные мне полномочия Чрезвычайного Ревизора, позволяющие инициировать судебные разбирательства и в кратчайшие сроки наводить пусть и временный — слаб человек, все одно кто-то где-то что-то обязательно сворует — но все же порядок».

Лошадки напряглись и вытянули карету из лужи. Я посмотрел на часы — нормально, не опоздаем — и вернулся к письму, где Миша продолжал делиться впечатлениями и рассказывал об огромном количестве электростанций, заводов и фабрик — львиная доля еще только строится — на которых ему довелось побывать. Индустриализация идет полным ходом! Одно дело — видеть циферки в папках, а совсем другое — вот так, глазами младшего брата, который обладает немалым литературным мастерством. Надо будет озадачить его созданием жанра «производственный роман» в советском формате — когда молодой инженер приходит работать на завод и начинает превращать его в передовое предприятие, заодно влюбляясь в условную швею-мотористку. Нет, самому Великому князю такое писать нельзя — засмеют реальные рабочие, значит среди них какой-нибудь конкурс и проведем, выявив литературно одаренных.

— Остап, сделай заметочку на память, — попросил я сидящего напротив секретаря.

— Какую, Георгий Александрович? — спросил он.

Тьфу ты, мысли-то он не читает. Придется проговорить вслух.

К моменту, когда я дочитал письмо, на деревьях вдоль дороги начали попадаться довольно странно здесь смотрящиеся имперские флаги и гербы дома Романовых. Украшали в спешке, как смогли — два дня назад «инцидент в Брянске» случился, а во время вчерашней суеты — много городских чинуш мундиры и свободу утратили за содействие махинациям Гласного — на дороге нам встретился пьяненький крестьянин, который из чистого, надо полагать, куражу прокричал мне приглашение на свадьбу своего сына. «Почему бы и нет?» — подумал я тогда и согласился, к оторопи всех окружающих и испугу самого крестьянина Никодима Андреевича Мотыгина. Фарш, однако, назад не провернешь, поэтому, чтобы не разорять деревню Васильково, вчерашним же вечером в нее была отправлена «зондер-команда» с запасом продуктов, украшений и прочего. За создание атмосферы отвечает военный оркестр.

Ну и ночка у деревенских выдалась! С самого получения новости спешно наводили они порядок, сгребали осеннюю листву, драили родные избы — а ну как внутрь загляну? Это ж позор какой будет, ежели не убрано! — мылись в банях и готовили лучшие наряды, а лучшие хозяюшки Васильково помогали поварам готовить пир.

Гулять будем на полянке за деревней — здесь поставили столы и лавки, на которых уже стоит всяческая снедь. Имперские флаги имеются и здесь, равно как и пара сотен жителей деревни. Кланяются, но к ним я сейчас выходить не буду — нам в церковь, присутствовать на Венчании молодых.

«Молодые» в самом деле такие — лет по пятнадцать, если на глазок. Тишина у храма прямо тяжелая, а на лице пригласившего меня Никодима Андреича красуется здоровенный фингал. Перенервничали односельчане, приложили виновника торжества.

— Здравствуйте, люди добрые! — с подножки кареты поприветствовал я с полсотни поклонившихся мне людей.

Родня, друзья и особо уважаемые жители деревни.

— Здравствуйте, Ваше Императорское Величество! — за всех поздоровался со мной бледненький и трясущийся деревенский поп.

— Низкий вам поклон за то, что нашу глухомань вниманием своим осенили! — поблагодарил дородный пузатый бородач со значком деревенского старосты.

— Хорошая деревня у вас, справная! — отвесил я им комплимент, спустившись на пожухлую осеннюю травку. — Довольно кланяться, братцы и сестрицы! А день-то какой славный — эвон какое солнышко, аки румянец на