* * *

– Докладывай, Клещ. – Подъесаул Селиверстов передал уряднику карандаш и указал на схему, нарисованную на листе бумаги, который лежал на офицерской сумке в руке Лиса.

Урядник Клещев присмотрелся к рисунку и неспешно начал доклад:

– Значит, в усадьбу зайти можно с трех сторон. От Московского шоссе, а потом по Софийскому бульвару можно и броневикам проехать. Ворота в усадьбу большие, и двор большой. Все четыре, а то и пять броневиков заедут. Если их поставить так, – Клещ ткнул карандашом в четыре точки, – то на двести семьдесят градусов сектор обстрела будет обеспечен. А если пятый броневик сможет проехать сюда…

Урядник поднял голову и посмотрел на командира роты из десяти броневиков, приданных их отряду, который был одет в кожаную, утепленную мехом куртку, такой же шлем, на котором на лбу расположились поднятые вверх очки. Погоны на плечах показывали, что тот имеет звание капитана и в чинах был постарше Селиверстова.

И хотя «черные ангелы» были на особом счету и особом положении, но и три роты броневиков считались суперособым подразделением. Такое вооружение, как броневик, на настоящий момент во всем мире имела только Российская империя. Так что капитан задирал нос обоснованно.

– Что там? – задал тот вопрос невыразительным голосом, будто делая одолжение.

– Не рассмотреть, ваше благородие, но боюсь, топкое место. А так бы все вкруговую простреливалось.

Лис вопросительно посмотрел на командира бронеотряда. Тот пожал плечами и без всяких эмоций произнес:

– Попробуем.

Потом посмотрел на схему усадьбы и подъездные пути к ней, ткнул пальцем в нее:

– Тут поставлю два броневика. Через плотину тогда никто без применения артиллерии не пройдет. Сюда и сюда тоже поставлю по броневику, перекрывая подход к усадьбе по Софийскому бульвару с обеих сторон. Еще один броневик будет в резерве. Нормально будет, «ангел»?

Капитан с усмешкой посмотрел на Селиверстова. Тот утвердительно кивнул:

– Нормально, «бронеход». Моих только, если вдруг что-то такое произойдет, не задень.

– Что-то такое – это когда на защиту усадьбы три гвардейских полка полезут? Или все пять? – вновь усмехнулся капитан, но эта усмешка была горькой.

Когда ранним утром генерал-майор Аленин-Зейский инструктировал своего подчиненного и капитана, то тот несколько удивился, точнее был в полном шоке, узнав, что трое террористов из тех, кто вел огонь по Гатчинскому дворцу, скрываются в усадьбе великого князя Павла Александровича. А то, что на сегодня в усадьбе был назначен праздничный прием, его окончательно добило. В Гатчине куча трупов и раненых, а тут бал собрались проводить.

– Кто сейчас в усадьбе? – Лис посмотрел на Клеща.

– Это вам, ваше благородие, лучше Перс доложит, – кивнул урядник на молодого человека, в лице которого не было ни единой семитской черточки.

Лицо было невыразительным, и молодого в гражданской одежде, которая подошла бы охотнику в это время года, можно было принять за городского жителя любой европейской страны Восточной Европы или Скандинавии.

Перс носил фамилию Бухарин, и был он представителем древнего рода, родоначальник которого прибыл на Русь в начале пятнадцатого века из Швеции. Сначала курсант получил позывной Бухара, а потом его сократили до Перса. Он был одним из трех курсантов, которые вели наблюдение за усадьбой великого князя, и единственным выжившим. И то только потому, что во время выхода на операцию части диверсантов из усадьбы был направлен старшим группы наблюдателей на городской телеграф для ежедневного доклада.

– Докладывай, Перс, – скомандовал Селиверстов, не отрывая взгляда от уставшего лица курсанта.

– Интересующие нас лица, господа, все трое находятся вот здесь, – молодой человек ткнул пальцем в схему. – Это гостевой дом. Ранее они все пятеро в нем обитали, при этом часто столовались вместе с великим князем и его семьей. Один из них ранен. К нему вызывали доктора.

– Кто еще есть в усадьбе кроме князя и его семьи с прислугой? Прием начался? – перебил докладчика Лис.

– Приема не будет. Великий князь Павел Александрович не дурак, чтобы после событий в Гатчинском дворце бал устраивать. Еще вчера после обеда разослал всем уведомления об отмене приема. Но к нему на второй завтрак два часа назад приехал начальник гвардейской стрелковой бригады генерал-майор Кашерининов с командирами полков: генерал-майором князем Трубецким, генерал-майором Кутеповым и генерал-майором бароном Фитингофом. Чуть позже в усадьбу прибыли генерал-майор Свиты князь Енгалычев – командир «царскосельских гусар», вместе с генералом Раухом – командиром «желтых кирасиров».

Лис от удивления присвистнул и произнес:

– А это что-то новенькое.

Все замолчали, обдумывая услышанное.

– Что делать будем? Сворачиваем операцию? Если против ареста великого князя и командования бригады вместе с пехотой выступят кирасиры и гусары, то, боюсь, нам не выстоять, – прервал молчание командир автоброневой роты.

– Нет. Операцию продолжаем, но поступим следующим образом. Смотрите, – Лис указал на точку на схеме. – Здесь находится наша основная цель – трое террористов. Их надо живыми доставить в Гатчину любой ценой. Поэтому…

* * *

Павел Александрович мелким глотком отпил малиновой наливки, чуть склонив голову, быстро обвел взглядом присутствующих за столом генералов. Шесть человек, под командованием имевшие пять гвардейских полков, бросив которые на Гатчину, можно было бы быстро и эффективно решить вопрос по престолонаследию.

Для того чтобы его сын вступил на российский престол, надо было, чтобы умерло всего-то шесть человек: регент и вдовствующая императрица с детьми. Шесть человек! Такая малость! И такая большая трудность!

Великий князь еще раз быстро осмотрел сидящих за столом генералов. Сидели чисто в мужской компании. Генералы явно осоловели от обилия второго завтрака. Свежайшая буженина со слезой, вареные языки, жареное и тушеное мясо, соленья, где выделялись хрустящие грузди и рыжики в сметане, красная и черная икра, студень и рыбное заливное, пироги, блины, пасхи. Водка, коньяк, наливки, морсы, чай, кофе, десерты. Пасхальная неделя позволяла побаловать себя едой и питием.

Во время поглощения пищи и употребления крепких напитков в небольших количествах разговор за столом шел в основном о вчерашних событиях в Гатчине. Прошло уже больше суток после обстрела Гатчинского дворца, но до Царского Села доходили только слухи из города. Дворцовая территория превратилась в закрытую зону, куда стекалась информация, но из которой ничего не выходило, кроме сообщения через центральные газеты о том, что царский дворец подвергся нападению, есть жертвы, император, вдовствующая императрица и регент живы. Враг будет разбит, победа будет за нами.

Поэтому кто конкретно погиб, каким образом, кто