— Во-от! — поддержал меня довольный голос Панкрата. — Таким ты мне снова нравишься! Давай, приходи в себя и быстро думай!

Этот процесс я начал с того, что снова намотал портянки, натянул сапоги и встал. Затем сделал несколько движений, энергично разгоняя кровь и принялся рассуждать.

* * *

Когда минут через двадцать подошёл Левон-старший, я уже знал, что ему сказать. Еще минут через двадцать улетел голубь в предместье Трапезунда, так что уже ночью сюда должно было подойти шесть скорострельных баллист, треть запаса снарядов типа «Алеф», половину запаса типа «Бета», а вот тип «Гамма» — полностью, всё что имелось. Также предписывалось прихватить все ящики с красной и жёлтой каймой.

А к утру должны были подвезти со складов все имеющиеся запасы лака, фасованного в ёмкости по ⅛ таланта. Мы с Левоном особенно подчёркивали, что нам требуется весь запас, даже уже законтрактованный.

Остаток дня прошёл в хозяйственных хлопотах — разбивали лагерь, готовили пищу, выдавали винную порцию. Впрочем, особо бойцов не напрягали, у каждого получилось хотя бы часа по четыре вздремнуть в поставленных палатках.

Однако, едва стемнело, к башне выдвинулось несколько отрядов. Первые два обогнули её и принялись оборудовать позиции, отсекая пути к отступлению вдоль реки Изумрудной и берега моря.

А вот третий, самый многочисленный, приблизился к стенам Изумрудной башни на расстояние, что называется, выстрела в упор. Метров сто двадцать-сто тридцать примерно. После чего часть бойцов выдвинулась в охранение, другая же споро, но стараясь не шуметь, стала собирать ростовые щиты, способные прикрыть даже от тяжёлых стрел, метаемых катапультами. Разумеется, с небольшими хитростями, принимая удар под углом, и рассчитанные выдержать всего несколько попаданий, но — и то хлеб.

Под прикрытием щитов оставшиеся бойцы начали так же тихо копать. Что? Я уже не раз говорил, что не служил. В Советском Союзе у меня сначала была бронь, как у студента дневного отделения, а потом — как у педагога. А Руса, несмотря на свой характер бойца, просто возрастом не вышел.

Потом мне довелось несколько раз повоевать и попасть в крутые переделки, но родня предпочитала использовать меня по основному назначению, а не вбивать воинские премудрости, поэтому мой уровень так и остался на уровне «ополченец едва обученный».

Однако даже такому мирному человеку, как я, много раз доводилось слышать про то, что пусть лучше солдат льёт пот до боя, чем кровь — во время него. Вот мы и взялись за рытьё окопов и ходов сообщения.

Правда, слой почвы и рыхлого грунта тут оказался тонким, и задуманные мной «окопы для стрельбы, стоя на лошади», как любят шутить военруки, отрыть удалось лишь с применением некоторых хитростей. Например, бруствер мы выкладывали не только из вынутого грунта, но и из собранных по берегу камней. Да и грунта вынули больше, чем требовалось, лишь бы получилось то, что задумано.

Часа за два до рассвета я мог выдохнуть — позиции готовы. Теперь нас тут ни стрелой, ни копьём, ни даже горшком с зажигательной смесью не достанут. Но где же сами катапульты? Где снаряды и всё остальное?

* * *

Пришлось понервничать ещё с часок, гадая, что же могло их задержать, но к моменту, когда небо начало светлеть, всё не только доставили на позиции, но и завершали установку.

— Руса! — раздался возле уха тихий шёпот Левона-старшего. — Они что-то задумали. Вон, посмотри, отряд выпустили.

Пфе, тоже мне отряд! Так, отрядик. Три десятка человек, впереди десять щитоносцев, за ними остальные неторопливо идут. Так, стоп! Они на нас наступают! Ополоумели, что ли⁈ Да нас тут почти впятеро больше, мы ж их в землю втопчем, если что…

— Собрать строй!

— Стой! Они этого и ждут! — сообразил я. — Мы выставим строй, а они боя не примут, но начнут по строю из катапульт, луков и малых стрелять.

— А что они будут делать, если мы не выйдем? — закономерно спросил он. — Или если попрячемся после нескольких выстрелов?

— А тогда, боюсь, они наши окопы ручными зажигательными снарядами закидают.

Тупик? Мы их за щитами поразить не сможем, я катапульты на «горках» установил, чтобы стреляли под большим углом возвышения. Все расчёты показывали, что горшки пойдут по крутой дуге. Правда, в башню попасть будет сложнее, но снарядов у нас много, пристреляемся…

Я про такую хитрость из фильма про Первую Мировую узнал, там похожим образом обычные орудия превращали в замену зенитным. Что же делать?

— Слушать меня! Сегодня в бой идут одни «старики»! — распорядился Левон. — Готовьтесь, парни! По моей команде выбегаем, строй формируем на ходу. Задача — сблизиться с этими уродами как можно быстрее, не дать нас обстрелять.

Я ломанулся к ящику с красной каймой.

— Левон, скажи, пусть «хлопушки» прихватят! Мы же как раз «стариков» и тренировали их применять.

— Раздавай! — разрешил он. — Но сам в эту свару лезть не смей! Тёзка, присмотри за ним!

Я всё же изловчился. И нашёл возможность пронаблюдать хотя бы в щелочку. Едва наши парни выбежали из укрытий, по ним тут же начали стрелять. Но на такой дистанции попасть из лука или обычного арбалета по отдельному человеку, да ещё и бегущему — непростая задача, так что ранило только двоих.

А вот когда начали сбивать строй, прилетели две большие стрелы, выпущенные из катапульт. Одна прошла мимо, сказалось то, что они всё же опасались зацепить своих. А вот вторая… Она поразила сразу двоих, причём одного, похоже, насмерть.

Но тут строи сшиблись и враг приостановил обстрел. Всё было так, как учил меня Левон. Передний строй толкал щитом и иногда пытался достать противника мечом, а второй — бил копьями над плечом впереди идущего. Ну же! Есть!

По сути эти мои изделия были лишь слегка увеличенными новогодними «хлопушками». Их можно было закрепить за острием копья, и тогда при выпаде шнурок натягивался и «выстрел» производился на максимальном расстоянии от использующего их человека.

Вот только вместо конфетти она «выстреливала» крупинками зажигательной смеси, завернутой в нитрованную бумагу. В момент «выстрела» оболочка крупинок воспламенялась и быстро сгорала, а во врага прилетал заряд липкой и горящей «дроби».

Корпуса этих «хлопушек» были покрепче, чем у обычных новогодних, заряды — мощнее, так что сноп из горящей «дроби» вылетал метра на три…

Даже нескольких применений хватило, чтобы строй врага развалился и побежал. Торопливо метнув в спины бегущим свои копья, наши тоже разбили строй и побежали.