Шестьдесят вёрст. Мы победили расстояние. Слово, отправленное из Тулы, доходило до Помахово за секунды, усиливалось ретранслятором и могло идти дальше. До Москвы оставалось ещё сто сорок вёрст, но принцип доказан. Технология работает.

Я встал, подошёл к передатчику и отправил новое сообщение Николаю: «Готовимся к финальной демонстрации. Проверьте всё ещё раз. Ошибок быть не должно».

Ответ пришёл быстро: «Понял. Всё будет идеально».

Я обернулся к студентам:

— Господа, отдыхаем сегодня. Завтра начинаем финальную проверку каждого метра линии от Тулы до Помахово. Я хочу, чтобы вы прошли весь маршрут пешком, осмотрели каждый столб, каждый изолятор, каждое соединение. Проверили провод, состояние изоляции. Малейший дефект — исправить немедленно. У нас есть неделя до демонстрации для военных и чиновников. За эту неделю линия должна стать безупречной. Ни одной осечки, ни одного сбоя. Понятно?

— Понятно, Егор Андреевич! — хором ответили они, и в их глазах горел азарт.

Глава 20

Александр Зайцев шагнул вперёд:

— Мы разделимся на группы. Каждая возьмёт участок в десять вёрст. Пройдём за три дня, потом ещё два дня на исправление найденных проблем. Успеем.

— Хорошо, — кивнул я. — Павел, ты координируешь проверку. Следи, чтобы все участки были покрыты, чтобы никто не халтурил. Это критически важно.

— Слушаюсь, — Павел выпрямился.

Мы вернулись в Тулу поздним вечером. Григорий встретил нас у ворот особняка:

— Ну как, Егор Андреевич? Получилось?

— Получилось, Гриша, — устало, но с удовлетворением ответил я, спешиваясь. — Линия работает. Сигнал доходит до Помахово, ретранслятор усиливает его идеально.

Он широко улыбнулся:

— Так это ж праздник, Егор Андреевич! Надо отметить!

— Отметим после демонстрации, — покачал я головой. — Сейчас рано. Впереди самое сложное — показать это военным так, чтобы они поняли ценность. Чтобы убедились, что это не фокус, а работающая технология, способная изменить систему связи в армии.

Маша встретила меня в холле, и по её лицу я увидел, что она волновалась:

— Ну как? — спросила она, обнимая меня. — Все получилось, работает?

— Работает, Машенька, — я поцеловал её. — Твой муж только что отправил сообщение на шестьдесят вёрст и получил ответ за минуту.

Она прижалась ко мне:

— Я так рада, что у тебя все получилось.

— Ещё не конец, — предупредил я. — Впереди демонстрация. Если она пройдёт хорошо, государство даст деньги на строительство линии до Москвы, а потом и дальше — до Петербурга, до границ. Россия получит систему связи, которой нет ни у кого в мире.

В кабинете меня ждал Николай Фёдоров. Он сидел у окна с чашкой остывшего чая, и вид у него был измождённый, но счастливый.

— Егор Андреевич! — он вскочил, увидев меня. — Я получил ваши сообщения! Все, до единого! Сигнал шёл чётко, только на последних верстах стал слабеть, но ретранслятор решил проблему!

— Я знаю, — кивнул я, опускаясь в кресло и чувствуя, как накатывает усталость. — Николай, теперь нужно подготовиться к демонстрации. Я хочу, чтобы всё было организовано идеально. Военные и чиновники должны увидеть не эксперимент, а готовую, надёжную систему.

Он достал блокнот, приготовился записывать:

— Слушаю вас.

— Первое, — начал я, собирая мысли. — Нужно подготовить два пункта для демонстрации. Один здесь, в Туле — в моём кабинете или в зале академии, где больше места для гостей. Второй — в Помахово, на ретрансляторе. Мы покажем, как сообщение, отправленное из Тулы, доходит до Помахово и возвращается обратно.

Николай записывал, кивая:

— В академии будет лучше — там большой зал, можно разместить десятка два-три гостей с комфортом.

— Согласен, — кивнул я. — Второе — подготовить демонстрационные сообщения. Не технические тесты вроде «точка-тире», а осмысленные фразы. Например, генерал отправляет приказ условному полку о выдвижении. Или запрос о подкреплениях. Что-то, что наглядно покажет военное применение.

— Хорошая мысль, — Николай быстро писал. — Можно даже разыграть мини-сценарий. Один офицер в Туле отправляет приказ, другой в Помахово его получает и отвечает рапортом. Как в настоящей военной операции.

— Именно, — одобрил я. — Третье — пригласить нужных людей. Генерал Давыдов обязательно, он наш главный сторонник в военных кругах. Представители военного министерства из Петербурга. Иван Дмитриевич с людьми из тайной канцелярии. Градоначальник Дубинин. Возможно, кто-то из придворных, если удастся.

— Иван Дмитриевич уже обещал организовать приглашения, — заметил Николай. — Он говорил, что постарается привлечь самых влиятельных лиц.

— Отлично, — сказал я. — Четвёртое — техническая надёжность. Студенты проверят каждый метр линии. Александр возглавит проверку. Ни одного слабого соединения, ни одного повреждённого изолятора. Батареи в Туле и Помахово должны быть свежими, полностью заряженными. Реле отрегулировано идеально. Запасные части на случай непредвиденных поломок.

Николай дописал последние строки и посмотрел на меня:

— Когда назначим демонстрацию?

Я задумался, прикидывая сроки:

— Группам нужно три дня на проверку линии, два дня на устранение возможных дефектов. Ещё день на финальную настройку аппаратуры и репетицию. Итого неделя. Назначим на восьмое августа. Это даст нам запас времени на непредвиденные обстоятельства.

— Восьмое августа, — повторил Николай, записывая. — Хорошо. Я начну подготовку с завтрашнего утра.

Он поднялся, но у двери остановился:

— Егор Андреевич, мы создали то, чего нет нигде в мире. Англичане экспериментируют с гальваническими токами, французы строят оптические телеграфы с башнями и сигнальными флагами. А у нас — электрический телеграф, способный передавать сообщения на десятки вёрст за секунды. Это…

Голос его сорвался от переполнявших эмоций.

— Это революция, Николай, — тихо закончил я за него. — Революция в связи, в управлении войсками, в координации действий. Если мы докажем это военным, если они поймут потенциал… Россия получит преимущество, которого не будет ни у кого из противников.

Он кивнул, не находя слов, и вышел, тихо прикрыв за собой дверь.

Я остался один в полутёмном кабинете. За окном сгущались сумерки, где-то внизу, на улице, слышались голоса редких прохожих, стук копыт по булыжной мостовой. Обычная, размеренная жизнь провинциального города. Но здесь, в этих стенах, создавалось будущее.

Я встал, подошёл к окну. Где-то там, за крышами домов, тянулась линия. Медный провод, натянутый на деревянных столбах, казавшийся таким хрупким и уязвимым. Но по этому проводу бежал ток, несущий закодированную человеческую мысль быстрее самого резвого скакуна.

Через неделю