– Так точно, ваше превосходительство! Разрешите выполнять!

– Выполняй, Степаныч! Выполняй!

Вахмистр достал из кармана бекеши боцманскую дудку и засвистал сигнал «тревога». А что?! Полезные вещи мы в Аналитическом центре перенимаем из разных родов войск. Трубач в сухопутных войсках положен на роту, в кавалерии – на эскадрон. А на взвод и морской дудки хватит.

Хотя от взрывов, я думаю, все уже давно проснулись, только не знают, что делать дальше. Действия при артиллерийском обстреле Приоратского замка караульный взвод точно не отрабатывал. А вот сигнал «тревога» для них хорошо знаком, и как по нему действовать, бойцы знают на отлично.

– Все, родные мои, оставайтесь здесь. – Я чмокнул жену в щеку, после чего, повернувшись к четверке «ангелов», скомандовал: – Клещ, бойцы за мной. Овод, гони к казармам кирасирского полка. – Это я уже дал указание кучеру.

Едва разместились в карете, как она резво рванула с места без всякого волчьего воя – видимо, у казака Бирюкова с позывным Овод были свои способы заставлять коней быстро передвигаться.

От Приоратского дворца дорога среди деревьев парка шла к Гатчинскому дворцу мимо площади и обелиска «Коннетабль», а затем казарм Кирасирского полка Ее Величества. Пока неслись по дороге среди деревьев, услышали еще два взрыва, а в небе расцвела ракета зеленого цвета. Террористы-заговорщики продолжали пристреливаться по дворцу. Представляю, какая там сейчас паника. Тем более что там сейчас расширенный штат придворных, слуг, куча гостей. Под четыреста человек собралось.

Когда мы вырвались на свободную от деревьев дорогу, все прильнули к окнам кареты. Не успели это сделать, как раздался новый свист, и я увидел, как метрах в ста от Арсенального каре Гатчинского дворца вспух высокий огненный куст разрыва фугасной гранаты большого калибра.

Тут же раздался новый свист, и все мы увидели, как снаряд рванул где-то в районе памятника Павлу I. Новый свист и взрыв еще дальше от Гатчинского дворца, ближе к кирасирским казармам. Буквально сразу в воздухе вспыхнула еще одна ракета, но уже красная. За ней вторая, такого же цвета.

«Три орудия уже бьют. Сколько же захватили заговорщики?! И каким образом? Я же просил Ширинкина усилить охрану эшелона!» – билось у меня в голове, пока ракеты красного цвета медленно падали вниз, освещая округу кровавым и зловещим светом.

Когда наш «воронок» долетел до площади обелиска «Коннетабль», от которой до дворца оставалось метров триста, раздался новый свист, и огненный цветок расцвел на крыше Арсенального каре.

«Боже мой, там же на антресольном этаже комнаты Елены Филипповны с детьми, а также детей Ксении и Сандро», – подумал я, с ужасом смотря на то, как огонь от взрыва опадает, а по сторонам разлетаются куски крыши и перекрытия дворца.

Новый свист – и снаряд попадает в район Часовой башни. Даже на таком расстоянии в карете стали слышны крики, несущиеся от дворца. А с плаца перед Центральным корпусом, обтекая бастионы, начало выбегать множество народа. И в эту толпу около Кухонного каре падает еще один снаряд.

Толстые, пуленепробиваемые окна кареты, темнота и ракурс, при котором с дороги был виден дворец, не позволили мне рассмотреть все подробности этого взрыва, но мне показалось, что я увидел, как в стороны разлетаются человеческие тела и их куски. Или это мое воображение разыгралось?

Судя по тому, как рядом со мной, разглядев эту же картину, грязно заматерился Клещ, не разыгралось. Террористы накрыли тремя выстрелами дворец, пристрелялись и сейчас начнут долбить из всех стволов. Хорошо, если только из трех. А если из восьми?! Да они через десять минут от дворца действительно камня на камне не оставят. А до места разгрузки железнодорожных платформ и вагонов на станции Мариенбург от казарм «синих кирасиров» почти три километра. Пока мы доберемся до казарм, пока полуэскадрон соберется и доскачет до станции. Пока смогут уничтожить террористов. Лучше не думать, сколько они успеют натворить за это время.

В небе вспыхнула одинокая белая сигнальная ракета, а у меня в голове, пока я смотрел на ее падение, пронеслись характеристики разрушительного воздействия снарядов для этих новых гаубиц, которые бьют на расстояние до семи километров. Скорострельность составляет три-четыре выстрела в минуту при полном боевом расчете. Заряжание раздельно-гильзовое с набором из трех разных зарядов.

Первый снаряд – фугасная граната с взрывателем ударного действия, обеспечивающим дополнительную задержку. Как результат, сорокакилограммовый снаряд с массой взрывчатого вещества в полпуда тротила при попадании в землю и небольшом в нее заглублении после взрыва образует воронку диаметром до пяти метров и глубиной больше полутора метров. Главная задача этих снарядов – уничтожение укреплений. Небольшое количество осколков от снаряда после взрыва фугасной гранаты в основном летит вверх. Главный поражающий фактор на поверхности – ударная волна.

Два других снаряда – осколочно-фугасные гранаты. Весят также по сорок килограммов, с таким же весом взрывчатого вещества, но основной поражающий фактор – осколки. Стальной снаряд дает при взрыве на поверхности около одной тысячи осколков весом свыше пяти грамм, а снаряд с чугунным корпусом образует при взрыве более одной тысячи осколков массой свыше пяти грамм и около трех тысяч осколков массой менее пяти грамм. Осколки обоих снарядов поражают площадь размером семьдесят на двадцать пять метров.

Судя по тому, что я сейчас видел, террористы ведут обстрел дворца фугасными гранатами с целью его разрушения. Пока доехали до поворота к казармам кирасиров, по Гатчинскому дворцу прилетело еще четырьмя снарядами. Все они попали в Центральный корпус, и в нем на третьем этаже и в Часовой башне начал разгораться нешуточный пожар. А в небе вновь расцвел белый шар сигнальной ракеты.

По плацу перед Центральным корпусом в панике метались люди, разбегаясь кто куда, лишь бы подальше от здания. Мне показалось, что среди них промелькнула высокая, долговязая фигура великого князя Николая Николаевича. Также краешком сознания отметил, что отсутствует памятник Павлу I. На его месте воронка и куча обломков, а бронзовой фигуры императора не видно.

Наконец-то влетели на плац «синих кирасиров». Я выскочил из кареты, отметив про себя, что террористы последний залп дали только из четырех орудий. Прошло уже секунд сорок, а следующего залпа нет. И до этого перерывы между стрельбой орудий составляли от тридцати секунд до минуты. Видимо, заговорщиков не так уж и много, раз они не смогли сформировать полноценные артиллерийские расчеты.

Оглядевшись по сторонам, я увидел, что по плацу в сторону конюшен от казарм бежит множество кирасиров, многие из которых продолжали на ходу одеваться в шинели. А из конюшен на построение уже выехало несколько верховых. Я завертел