Разговаривая, таким образом, они наметили план выгрузки запасов сокровищ. Пять субмарин утром ушли к побережью. Их ожидали подводные пирсы с ангарами. Шестая субмарина, она же последняя, осталась в пределах видимости пустынного скалистого острова. Впервые Скорцени, поднявшись ночью на верхнюю палубу, увидел в темном небе стремительно мелькнувшие круглые тени. Сверкнув на мгновение свастиками, вверх из воды взмыли два дисколета конструктора Шаубергера. Лени, стоящая рядом, схватившись за поручни, ахнула. Пришлось объяснить:

— Конвой охраны остался у Мадагаскара. А здесь охрану взяли на себя, м-мм… «летающие блюдца». Так мы их называем, если быть ближе к народу.

— Что эт-то? — запнулась она в потрясении.

Диски, обогнув траекторией круг, также стремительно унеслись без единого шума куда-то вперед, к ледниковому шельфу.

Скорцени вынужден был признаться:

— Сам мало чего понимаю в этой новейшей технологии. Но знаю точно — это чудо инженерной техники пока единственное во всем мире.

Лени еще долго смотрела на едва зыбкий оставленный шлейф от бесшумных двигателей. Прошептала:

— И мы, имея такую сногсшибательную технологию, проиграли войну?

— Увы, — печально усмехнулся со скорбью тайный агент. — Мало того, что проиграли. Нас раздавили! Размяли как пластилин! В ангарах Пенемюнде такие дисколеты уже не собрать — там уже хозяйничают американцы. Вот и пришлось перевезти сюда, в Антарктиду, почти всех уцелевших видных ученых — ядерщиков, физиков, астрономов, биологов.

— Это я знаю. Но… — она потрясенно проводила взглядом растворяющийся в черном небе светящийся мистический след. — Но, позвольте! Где же был наш великий фюрер, когда эти машины только разрабатывались для серийного производства?

— И снова, увы, — печально констатировал оберштурмбаннфюрер. — Наш великий вождь нации был поглощен в тот момент такими масштабными суперпроектами, как сверхгигантская гаубица «Дора» или колоссальный по размерам танк «Маус». Не забывайте огромные титаны-линкоры «Бисмарк» и «Тирпиц».

— Их же нет уже. Потоплены союзниками.

— Да. Но в тот момент-то как раз и существовали. Поэтому фюрер мало уделил внимания на какие-то «летающие блюдца». Видимо, не увидел их потенциала.

— А сейчас? — хитро спросила она. — Находясь в Новом Берлине, он осознал свой промах?

Скорцени в ответ тоже хитро прищурился. Промолчал.

— Не пугайтесь, милый Отто. Вы уже могли заметить, что я храню тайны не хуже вас, мужчин. Мы ведь лучшие подруги с Евой Браун. Как я уже упоминала, она просила меня прибыть в Антарктиду последним караваном. И вот, я здесь.

После полуночи, с группой матросов, Скорцени с капитаном Шмидтом закопали обе части сокровищ: свою и рейхсфюрера. Пометив условными значками на карте, тайный агент скопировал ее, оставив три экземпляра себе и один передав капитану. Отныне, не считая команды копателей, о сокровищах знали только четыре человека: Лени Рифеншталь, Гиммлер, капитан Шмидт и, собственно, сам Отто Скорцени. Экипажу было объявлено, что в мешках и контейнерах закопаны архивные документы всего Третьего рейха. Но никак не сокровища. Впрочем, если кто из матросов и имел на этот счет подозрения — предпочитали молчать. Команда субмарины была десятки раз проверена и перепроверена: шпионов в ней не было. К тому же, весь экипаж получил крупное вознаграждения. Дело б о тайном кладе было закрыто.

Поздно вечером следующего дня, пользуясь наступившей темнотой, последняя подводная лодка каравана «Конвой фюрера» покинула береговую линию скалистого острова.

Впереди простиралась далекая полоса ледяной Антарктиды. Но прежде необходимо было достичь Африканско — Антарктической котловины, за ней — шестидесятой параллели, за ней — Полярного круга. А уже потом и Земли Королевы Мод, где располагалась территория Новой Швабии.

…Туда субмарина последнего каравана и направилась, держа курс на подводные ангары Базы-211.

* * *

Встреча Лени Рифеншталь и Евы Браун произошла в мастерской бывшего фюрера германской нации, а ныне тайного инженера ведомства рейхсминистра вооружений Альберта Шпеера.

— Прошу вас в салон, фрау Рифеншталь, — провел женщину личный охранник Гитлера, группенфюрер Зепп Дитрих.

Ева бросилась в объятия лучшей подруги. Обе тотчас удалились в комнату Евы, щебеча что-то по-своему, по-женски. Доложив о прибытии барону фон Риттену, Скорцени тоже последовал за ними в салон мастерской. Герр Кролль, он же бывший Вождь нации, встретил тайного агента любезно. В нетерпении сразу бросился с расспросами:

— Привезли чертежи и схематические планы архитектурных застроек Новой Швабии?

— Так точно, мой фюрер!

— Давайте скорее! Мне не терпится их рассмотреть!

На стол были извлечены из чемоданов всевозможные развертки планов и схем. Скорцени не удивило, что Гитлер не сразу спросил о положении фронта, об осаде столицы, о русских и союзных войсках. Очевидно, такие шифровки он получал каждый день из уст коменданта Базы-211. А может, просто удалился мыслями от всех перипетий глобальной войны. Кто его знает…

Так или иначе, как заметил тайный агент, фюрер, прежде всего, набросился на чертежи. Он их ждал! Они ему, видимо, снились. По стенам всей мастерской висели плакаты, эскизы, наброски его архитектурных призваний, которые он так и не смог воплотить в жизнь, будучи фюрером великой Германии.

— Вот это отложу на потом, — бормоча сам с собой, лихорадочно стал копаться в бумагах герр Кролль. — А вот этот проект нужно воплотить сразу, немедля! — потряс чертежом. — Как вам, мой дорогой Отто, эта застройка правого крыла подземного комплекса?

— Очаровательно, мой фюрер!

— Я больше скажу! Восхитительно! Придется, конечно, кое-что подправить, расчертить, добавить. Но в целом — прекрасный проект! Жаль, что мой милый Шпеер оставил некоторые неточности. Но я их быстро исправлю.

Спустя секунду Гитлер перестал замечать гостя, полностью уйдя в свои созерцания. В дрожащих руках появились карандаши, линейки, транспортиры с циркулями. Скорцени понял, что фюрер полностью погрузился в грезы своих архитектурных дарований. Кивнув адъютанту Путткамеру, поспешил удалиться. Выходя из салона, по пути встретил доктора Теодора Морелля. Пожали руки друг другу.

— Как ваш пациент?

— Принимает таблетки. Вы же знаете, Отто, как он реагирует на сводки с фронта. Вчера объявили в шифровке, что русские уже почти у стен Рейхстага. Два-три дня, и Берлин будет сдан.

— Я отбыл оттуда двадцать дней назад. Защитой руководил Геббельс.

— Увы. Пока вы разгружались караваном на верфи, сегодня пришло закодированным кодом из рейхсканцелярии: Геббельс покончил с собой. Унес в могилу детей и супругу.

Скорцени опешил. Капитан субмарины не получал такого донесения. А может, получил, когда шла разгрузка подлодок в подземных ангарах. В это время Скорцени уже направлялся