С показным благочестием Этельнот поцеловал свой нагрудный крест, но в его словах больше слышалось юношеского упрямства, чем христианского смирения. Это видел и Стюрмир — и поэтому почти не обращал внимания на слова принца, что с самого Дорестада всячески выражал свое недовольство навязанным ему путешествием.

— В Венете никто не попрекнет вас вашей верой, — заметил фриз, — там есть и христианская церковь и молельни мавров и…

— И множество капищ посвященных самым кровожадным идолам, которых только может измыслить языческий ум, — фыркнул юноша, — я уже видел такое в Дорестаде. Как говорил мне мой духовник в Кенте — тот кто молится множеству богов на самом деле не молится никому. И если вы думаете, что я способен спутать Святую Троицу с тем трехглавым чудовищем, которое почитают в Венете, то…

— Вам не стоит говорить этого в самом городе, — предупредил Стюрмир, — там терпимо относятся к чужой вере, но не любят, когда порочат их богов…

— Не волнуйся, фриз, — кентец надменно вскинул подбородок, -я несколько лет прожил заложником в Дорестаде и хорошо знаю, как вести себя среди язычников.

С видом оскорбленной невинности Этельнот развернулся и удалился на корму.

— Опять спорили о божественном? — за спиной послышался женский голос. Стюрмир обернулся и увидел Эльфгиву — красивую сероглазую девушку со светло-каштановыми волосами, перевитыми золотыми парчовыми лентами. Стройную фигуру прикрывало синее платье отороченное мехом горностая по воротнику. На горле и на плечах его скрепляли золотыми броши в виде изогнувших шею птиц. Грудь же девушки украшало роскошное монисто из оправленных в золото кусочков янтаря, разных форм и размеров, с застывшими насекомыми и ящерками в самых крупных бусинах. Этот подарок прислал молодой князь Венете вместе с посольством, принесшим весть о его согласии на смотрины — и принцесса Сассекса не снимала украшения с самого Дорестада, явно воодушевленная мыслью о знакомстве с юношей, делающим столь дорогие знаки внимания.

— Я не знал, что вы уже проснулись, — ответил Стюрмир.

— В каюте тесно, душно и скучно, — пожала плечами молодая англичанка, — не то место, в котором захочешь сидеть весь день напролет. Вот я и вышла посмотреть на окрестности.

— Вашему сородичу этот вид доставляет не много радости, — усмехнулся Стюрмир.

— Тем хуже для него, — передернула плечами Эльфгива, — я краем уха слышала ваш разговор. Если он сам обрекает себя на вечное недовольство всем, что он увидит — пусть не обижается, если его и дальше никто не будет воспринимать всерьез. Я же, собираясь в самый богатый город Янтарного моря, не хочу лишать себя всех радостей, что он может мне дать.

— И вас не пугает тамошнее язычество? — поинтересовался Стюрмир.

— Я ведь уже давно живу в Дорестаде, — рассмеялась Эльфгива, — ничего, как-то и там мне находилось с чего радоваться жизни. На груди я ношу образок Богородицы рядом с амулетом Фрейи и думаю, что вдвоем они оберегут меня лучше, чем поодиночке.

Стюрмир одобрительно кивнув, хотел сказать что-то еще, но вдруг замер с открытым ртом, внимательно вглядываясь в некую точку вдали. Эльфгива, с тревогой наблюдавшая за изменившимся лицом фриза, уже раскрыла рот для вопроса, но так и не успела его задать, когда от носа дромона разнесся громкий крик.

— Парус! Впереди парус, нет, два!

— Позади тоже парус, — тут же откликнулся голос от кормы

— Идите в каюту! — приказал Стюрмир мигом побледневшей Эльфгиве, — и не выходите, пока я не позову. Быстро!

Девушка, кивнув, исчезла в своем пристанище, тогда как Стюрмир метнулся к носу судна, наблюдая за чужими суднами. Теперь он их ясно видел — два больших драккара с квадратными желтыми парусами с красными полосами, стремительно приближались с востока. Еще один корабль, также быстро подходил с запада.

— Что случилось? — из-за спины Стюрмира вынырнул встревоженный Этельнот, — это враги?

— Возможно, — процедил фриз, не сводя взгляда с приближавшихся кораблей, — друзьям здесь взяться неоткуда. На всякий случай приготовься к бою.

Этельнот кивнул, положив руку на висевший у него на поясе короткий меч, с посеребренной рукоятью в виде головы коня, весь гонор молодого принца куда-то испарился. Меж тем драккары подошли уже совсем близко — настолько, что Стюрмир мог видеть стоявших на них крепких мужчин, вооруженных мечами и топорами, в кольчугах и латах из вареной кожи, толпившихся за круглыми щитами вдоль бортов. На носу одного из кораблей, шедших с востока, стоял статный мужчина, в блестящей добротной кольчуге и полукруглом шлеме с наносником и полумаской, из-под которой весело глядели синие глаза. С кожаного пояса, украшенного золотыми монетами, свисал длинный меч, из голенища сапога торчала рукоять ножа. Из-под шлема выбивались золотистые волосы и именно по ним Стюрмир узнал хозяина корабля даже прежде чем он открыл рот.

— Я Хакон Златовласый, ярл Химмерланда — громко крикнул мужчина, — кто вы такие и что делаете в моих водах?

— Я Стюрмир, сын Йорни, этелинг из Дорестада, — громко выкрикнул в ответ фриз, — мы идем с товаром в Янтарное море, для торговли в Волине.

— Купец? На таком корабле? Сам Локи постеснялся бы столь наглой лжи!

Этот голос раздавался сзади и Стюрмир, оглянувшись, увидел, что драккар, шедший с запада, тоже подошел близко. С носа скалил зубы выкрашенный в черное дракон, черным был и широкий парус, на котором красовалось изображение уродливого красного великана с дубиной. Не менее устрашающе смотрелся и человек, стоявший под парусом: на голову выше любого из своих людей, широкоплечий мужчина с рыжей бородой и ледяными голубыми глазами, недружелюбно посматривавший на воинов фризского дромона. Всего в нем было хоть немного да больше, чем в любом другом человеке: выше рост, шире плечи, более крупные черты лица и большие острые зубы. Огромное тело облекал доспех из вареной кожи с нашитыми костяными пластинками, с шеи свисал волчий клык. Уродливый рогатый шлем казался слишком мелким для такой большой головы и из-под него выбивались косматые рыжие волосы. Из оружия он имел огромную секиру, с нанесенными на лезвие рунами, и казавшуюся чуть ли не тонким прутиком в могучих лапищах.

— Я Халоги, ярл Халоголанда, — проревел рыжеволосый гигант, — и разрази меня Тор, если я