А вы как думаете? Слышали что-нибудь интересное про их космические дела?
Внутренне я усмехнулся. Ну да, конечно. Мало что он понимает. Но внешне я лишь с готовностью кивнул, откладывая вилку в сторону. Это был шанс, и я должен был им воспользоваться, оставаясь в рамках возможного для обычного курсанта.
— Ну, как же, Сергей Павлович, — начал я, стараясь говорить как можно более естественно, как рассуждал бы любой интересующийся темой человек. — В газетах пишут, конечно. Не так много, как хотелось бы, но кое-что просачивается. Их программа «Джемини», насколько я понимаю, — это отработка тех вещей, которые нужны для полёта к Луне. Выходы в открытый космос, стыковки на орбите…
Я сделал небольшую паузу, как бы собираясь с мыслями.
— Вот недавно, в июне, их астронавт Уайт вышел в открытый космос. У нас, напомню, Леонов был в марте. Так что они догоняют, но мы впереди. — Я пожал плечами. — Хотя их скафандр, я слышал, устроен по-другому, не как наш «Беркут». У них там своя система… какая-то другая.
Королёв заинтересованно покивал и даже головой покачал, как бы безмолвно говоря: «Во дела!».
Я специально сделал вид, что не совсем помню детали.
— А насчёт Луны… — я продолжил, — нужна громадная и очень мощная ракета. А у них такой нет, хотя где-то, уж не помню где, слышал, что работы ведутся. Врут, наверное. Но… — я многозначительно понизил голос и подался вперёд, — если хотите знать моё мнение, то у меня есть большие сомнения, что у них всё получится в ближайшее время.
Королёв слушал меня внимательно, не перебивая, его лицо оставалось невозмутимым, лишь в уголках глаз собрались лучики мелких морщинок. То ли от улыбки, то ли от напряжения.
— Сомнения? — переспросил он с лёгким интересом. — А на чём они основаны? У них же вроде технологии неплохие. Денег не жалеют.
— Технологии технологиями, — я напустил на себя важный вид, какой только бывает у молодых людей с юношеским максимализмом. — Но Луна — это вам не околоземная орбита. Там всё гораздо сложнее. Надо и траекторию рассчитать правильно, и системы навигации создать сверхточные, и с посадкой на Луну разобраться, а потом ещё и взлететь с неё. Это же колоссальные технические задачи… Настоящий вызов.
Я со значением и гордостью добавил:
— Наши, кстати, тоже не стоят на месте. И даже опережают. Думаю, вполне понятно, кто будет первым.
Я понимал, что рискую, но не мог удержаться. Мне хотелось посмотреть на реакцию Сергея Павловича.
Королёв внимательно посмотрел на меня, и в его глазах на мгновение мелькнуло что-то похожее на одобрение.
— Оптимистичные прогнозы, — произнёс он нейтрально. — Вы, я смотрю, глубоко в тему погружаетесь. Это похвально для будущего лётчика. А что вы насчёт ихних аварий слышали? Говорят, у них не всё гладко идёт.
— Слухи ходят разные, — осторожно ответил я, небрежно пожав плечами так, будто тема меня не интересует. — Где-то что-то взрывается, где-то что-то не срабатывает. Но что правда, а что вымысел — сложно сказать.
Я развёл руками.
— Это же мои предположения, скорей всего ошибочные. Я просто логически рассуждаю, исходя из того, что известно. Физику никто не отменял. Чтобы к Луне лететь, нужны совсем другие технологии, чем для полёта вокруг Земли.
Королёв кивнул, и на его губах появилась едва заметная улыбка.
— Логика — дело хорошее. И физика — тоже. — Он отхлебнул из своего стакана и снова посмотрел на меня. — Ну что ж, поживём — увидим. Может, и вправду наши первыми будут.
Он произнёс это так просто, так буднично, что никто, кроме меня, пожалуй, не мог оценить весь скрытый смысл этих слов. Для всех остальных это была просто беседа двух людей, интересующихся космосом. Но для меня это был разговор с человеком, который уже знал для себя ответ на этот вопрос и вкладывал в него всю свою жизнь.
Беседа постепенно перетекла на другие темы, но я ещё долго сидел, переваривая произошедшее. Это одна из самых сюрреалистичных встреч в моей жизни: и в этой, и в прошлой. Сидеть за одним столом с Сергеем Павловичем Королёвым и обсуждать с ним американскую лунную программу, делая вид, что не знаешь, кто он… Это было что-то невероятное.
Я поймал на себе взгляд отца. Он смотрел на меня задумчиво и, как мне показалось, с лёгким беспокойством. Но я лишь невинно улыбнулся ему и взялся за свой стакан.
Остаток вечера прошёл в лёгкой, непринуждённой атмосфере. Значимых разговоров о космосе больше не было, да я и не стремился их инициировать — переигрывать было бы глупо. Пару раз у нас с Королёвым всё же вспыхивали разговоры о самолётах. Я рассказывал о своих полётах в училище, о характеристиках самолётов и о тонкостях пилотирования.
Сергей Павлович вежливо слушал, кивал, задавал простые, будто бы дилетантские вопросы, делая вид, что мало что понимает в авиации. Он мастерски изображал человека, далёкого от техники, и только лёгкая искорка в его глазах выдавала истинное положение вещей.
Мама Кати, Нина Павловна, пару раз пошутила, обращаясь к мужу и моему отцу:
— Гриша, Вася, кажется, у вашей любимой рыбалки появился достойный соперник в лице авиации и космоса. Смотрите, как Серёж затянуло!
Все дружно рассмеялись, споры о рыбалке вспыхнули с новой силой. Атмосфера была по-настоящему домашней и тёплой.
Постепенно наша компания начала редеть. Первыми ушли подруги Кати, оживлённо обсуждая что-то своё, девичье. Вскоре поднялся и Сергей Павлович.
— Мне пора, — сказал он, глядя на часы. — Рано вставать. Спасибо за гостеприимство, Нина Павловна, Георгий Петрович. Катюша, с днём рождения ещё раз.
Он стал прощаться со всеми. Когда подошла моя очередь, он снова крепко пожал мне руку, задержал её на секунду дольше, чем того требовала простая вежливость, и посмотрел мне прямо в глаза.
— Я буду следить за вашими успехами, Сергей, — сказал он с намёком.
Все вокруг снова рассмеялись.
— Вот как нужно человека приобщать к чтению газет! — Поддразнил его мой отец.
Но я уловил в словах Сергея Павловича совсем другой посыл и внутренне довольно сощурился, как кот, объевшийся сметаны. Я достиг сегодня того, к чему стремился весь вечер — привлёк внимание этого человека.
Пусть пока лишь в качестве любопытного, многообещающего курсанта. Далее нужно будет постепенно, но неуклонно усиливать этот интерес, мелькать на его горизонте почаще, демонстрировать и знания,