Наконец, Глебов кивнул, соглашаясь:

— Вы правы, нам стоило бы пообщаться, но лучше не здесь. Вы где остановились?

Странный вопрос, продолжает меня проверять что ли…

— Где и положено — в нашем посольстве.

— Хорошо, тогда давайте я на днях вам позвоню и договоримся о встрече. Только, простите, с кем я все-таки имею честь?

— Владимир Тимофеевич Медведев.

— Хм… То-то я смотрю на вас и думаю, что лицо знакомое! Не тот ли Медведев, который…

— Да-да, тот самый, — поспешил перебить его, не желая, чтоб он озвучивал подробности моей биографии.

— Простите, но вон уже идет моя жена, — сообщил Глебов, глядя в сторону достаточно миловидной женщины, направлявшейся в нашу сторону.

— Да-да, извините, — я поднялся со стула. — До встречи, Роман Николаевич. Буду ждать вашего звонка.

Я вернулся на свое прежнее место. Мне поднесли горячее — огромную отбивную, которую здесь называли «схабовы». Края отбивной вылазили за пределы тарелки, но кое-как я сумел с ней справиться.

В этот момент в зале начали чествовать именинницу. Гости один за другим потянулись к ней, чтобы вручить подарки. Глебов, встретившись с женой, тоже встал в очередь, приготовив какую-то симпатичную бархатную коробочку.

И только в этот момент мне вдруг дошло, что я приперся на юбилей к незнакомой женщине совсем без подарка! А ведь, считай, целый день без толку слонялся по городу. Кто мешал зайти в любой из магазинов и что-нибудь купить? Впрочем, здесь люди собрались солидные и подарки у всех непростые, а я с каким-нибудь случайным сувениром смотрелся бы не менее позорно, чем без подарка вовсе. Сгорая от стыда, так и просидел за столом, ковыряясь в своей тарелке.

Остаток вечера прошел без особого интереса. Разве что удалось один раз перекинуться парой слов с Калиским. Он еще раз поблагодарил меня за вчерашнюю услугу и пожелал приятного отдыха. Большего сказать не успел, так как был не один. Рядом с генералом стоял Глебов и оба они были с женами. Сестры действительно оказались похожими одна на другую, только одна была брюнеткой, а вторая крашеной блондинкой.

Конца вечеринки дожидаться не стал, покинув ресторан раньше других гостей. Попросил швейцара вызвать мне такси. И через час уже находился в посольстве.

Еще было не так поздно, чтобы ложиться спать. Впрочем, когда это было для меня большой проблемой? Ужинать тоже не хотелось по понятной причине. Но не успел я подумать, чем заняться, как зазвонил телефон. Я снял трубку, думая, что это кто-то из Москвы.

— Товарищ Медведев, — сообщил дежурный, — с вами хочет поговорить гражданин Прондек. Переключать?

— Да, конечно, — согласился я, удивившись, что Глебов позвонил настолько быстро, всего через несколько часов после нашего разговора.

Но в следующую минуту в трубке я услышал другой голос, от чего удивился еще сильнее.

— Товарищ Медведев, мне ваш номер дал Мартин, — сообщил Калиский, — надеюсь, вы еще не спите?

Глава 17

— Нет, еще не ложился, — ответил я, прижимая трубку к уху.

— Товарищ Медведев, — голос Калиского был глуховатый, словно он говорил, прикрывая рот ладонью, — нам с вами нужно срочно кое-что обсудить.

Я посмотрел на часы, висевшие на стене.

— В общем-то я не против. Но почему такая срочность?

— Завтра с утра экстренное заседание, — коротко пояснил он. — Если ничего не предпримем, многое из того, что должно оставаться тайным, окажется на виду. Это будет международный скандал.

Понятно, видимо завтра Ярузельский собирается публично предъявить Калискому обвинения. Это также можно считать атакой на Герека. И если министр обороны решился на такое, значит чувствует за своей спиной серьезную поддержку. Что до «международного скандала», уверен, что Калискому на него плевать. Он переживает не за скандалы, а за свое собственное детище. Возможное закрытие проекта, над которым профессор трудился столько лет — вот настоящая причина его тревоги. Как бы там ни было, наши цели совпадают — не допустить огласки.

Почему обратился именно ко мне? Тут тоже все ясно. Калиский сообщил Глебову, а тот признался во временном ограничении собственных возможностей по случаю приезда «проверяющего» из УСБ КГБ. Так что вполне логично в критической ситуации посоветоваться в первую очередь со мной, а не со своим непосредственным начальником — Маркеловым. Впрочем, с ним наверняка тоже был разговор, после которого Иван Алексеевич перевел стрелки на меня.

— Где и когда? — коротко спросил я.

— Сейчас я в Пясечно, это километров двадцать от вас. Уже собираюсь выезжать, машина ждет. Так что минут через сорок уже можем встретиться.

— Хорошо. Место встречи?

— В центре нас могут заметить, а потому… Есть один ресторан на Мокотуве. Адрес продиктую. Ничем не примечательное заведение, никто не обратит внимания.

Он продиктовал название улицы и номер здания. Несмотря на иностранные названия, я запомнил, не записывая.

— До встречи, — попрощался и повесил трубку.

Спустился вниз. Дежурный сидел за стойкой, читал газету. Услышав шаги, поднял голову. Я подошёл ближе.

— Закажите мне такси, пожалуйста, — попросил его. — Но лучше не прямо ко воротам посольства, а чуть дальше. Например, у входа в парк Крулевские Лазенки. Через десять минут.

— Понял, — кивнул дежурный и потянулся к телефону. В голове у него мелькнула мысль: «Поздновато для прогулок. Совсем недавно приехал, а уже по бабам пошел, Казанова». Но вслух он ничего такого, разумеется, не сказал.

Я вернулся в комнату, накинул пальто, взял документы и вышел.

От посольства до входа в парк, где меня должно ожидать такси, было всего пятьсот метров. Пересек дорогу, и как только подошел на место, в ту же минуту туда подъехало и такси.

Водитель оказался полным, пропахшим дешевыми сигаретами, мужиком лет за пятьдесят. Я сел сзади, назвал адрес. Таксист недовольно поморщился — оказалось, что до ресторана, где планировалась встреча, всего-то три с половиной километра. То есть много на мне заработать не получится.

Поездка заняла совсем немного времени, меньше десяти минут. Транспорта на улицах было уже немного. Город готовился ко сну, редкие прохожие спешили к остановкам или в ближайшие магазины, которые вот-вот собирались закрываться.

Ресторанчик, к которому меня привезли, пока еще работал, но, судя по табличке у входа, до закрытия оставался всего