Мы следом за Данилой рассмеялись «черной» шуточке, и боярин предложил тост:

— За слободу греческую! За хозяина ее, Гелия Далматовича, да за вас, люди добрые!

И пошел пир! Хлебный, ягодный да медовый квасы перетекали из бочек в кувшины, оттуда — в чаши, и бурной рекой вливались в желудки. Соперничали с квасом березовый сок, взвары из ягод да плодов, сдобренные медком и молоко.

Основою пира служило «мясо с пожара» — павших татарских лошадей кушать неприемлемо, а вот тройку наших, которые по разным обстоятельствам померли во время погони за степняками, разделать и зажарить на вертеле можно. Далее — три бычка и восемь свиней.

На «первое» «богатые», наваристые щи с обилием мяса да капустки. Полагается сдобрить ложечкой сметаны. Второе блюдо и гарнир — гречневая и пшенная каша, добротно заправленная салом. Ну и конечно же на столах имелся богатый выбор пирожков с капустой, грибами, ягодами, яйцами и мясным фаршем. Раскочегарить поджелудочную и помочь переварить вышеперечисленное помогут продукты ферментации: квашеная капустка, моченые яблоки, брусничка, грибы да огурчики.

Сам я к плите да горшкам уже давненько почти не прикасаюсь, изредка приготовляя что-то особенное для себя любимого: местные высокую кухню один черт не оценят, так зачем тратить силы? Другое дело Данила, вот ради такого едока можно на часик пораньше встать, приготовить для нашего, «элитного стола» чего-нибудь интересного.

Лебедь под соусом — тушка ощипывается не полностью, на голове и крыльях остаются перья. Запекается на вертеле, а потом оторванные ранее перья «одеваются» обратно. Выглядит так, словно живой лебедь склонил голову. Соус на основе вишни и сливы с добавлением пряных трав (как же мне не хватает перца!) придает мясу кисло сладкий, пряный вкус, идеально оттеняя жирное мясо дичи.

— А это, братья, яйца черные! — выкатил я заготовленный заранее сюрприз и взял яичко, содрав кусок скорлупы и показав почерневший белок.

— Ишь ты! — восхитился батюшка игумен.

Очень Алексий доволен — сегодня поста нет, и можно вкушать любые вкусности.

— А не пронесет? — подозрительно прищурился на черный белок Данила.

Посмеялись.

— Не знаю, — честно признался я. — Сам не пробовал еще.

Посмеялись снова, и с Богом приступили к дегустации.

— Блюдо сие символично, — заявил я после того, как все оценили первый кусочек.

Вкус удивительный — напоминает сыр с легким привкусом мясного бульона, а сверху все это залили соевым соусом. Вызывает ассоциации с минералкой, а желток имеет ореховый привкус с нотками серы и аммиака. Поразительно, но последние — не неприятны, а напротив очень гармонично встраиваются в общий вкусовой букет.

— Враг с черной душою приходил, — продолжил я. — Тела их — словно скорлупа, кою мы разбили.

— Красиво, — оценил Данила.

— Истинное блюдо победы, — сквозь смакуемое яичко одобрил игумен.

Внезапно, со стороны южных ворот, из-за угла валеночного цеха номер три прямо верхом появился мой дружинник Олег — он и другие воины продолжают прочесывать округу.

Сердце ёкнуло — что-то случилось.

Затормозив у столов, под взглядами затихших людей, Олег спешился и бегом направился к нашему столу. Настроение мое ухудшалось прямо пропорционально расстоянию, которое пробегал дружинник. Остановившись пред наши очи, Олег поклонился:

— Беда, Гелий Далматович! Степняки идут, войском большим!

По спине, как и в прошлый раз, пробежал холодок. Что есть «большое войско»? И почему еще одна пачка степняков решила попытаться меня ограбить? Тут что, мёдом намазано? Ой, люди же смотрят, ждут, а я молчу и боюсь. Нельзя так.

Нарочито-расслабленно вздохнув, я расстроенным тоном заявил:

— Даже попировать спокойно не дают! Не простим! Грядет вторая битва, братья! Уже проходили, уже побеждали, теперь нужно повторить! Приказываю — готовиться к обороне!

И началась суета:

— Бегом в арсенал!

— Ступай бей в набат!

— Как знал арматуру в арсенал не сдал!

— Эх, так бычка и не отведал…

— Помолись за нас, батюшка, — повернулся я к игумену.

— Ступай с Богом, — перекрестил он меня и отправился со своими в монастырь. — Всех, кого смогу из наших воинов на подмогу пришлю ежели туго придется, — пообещал напоследок.

— Данила Романович, — повернулся я к боярину.

— Доесть успеем, — махнул он рукой. — И врагов наших встретим с полною силою! — подтвердил участие себя и его дружины в битве.

Мог бы в Москву свалить, типа за подмогой. За подмогой прямо сейчас уже должен бежать кто-то из дружинников, и я уверен, что об этом мои десятники и сотник не забыли.

— Насколько войско большое? — спросил я Олега.

— Говорят, рекою черной сквозь леса да деревни бегут, — ответил он.

— А ежели на выпуклый глаз? — не отстал я.

— Больше тысячи.

Глава 17

Враги пришли солнечным ранним утром четвертого мая. Спасибо им за неспешность — за это время мы успели подготовиться к «встрече». «Слабое» место трудовым подвигом мужиков сократилось вдвое — теперь всего метра три погонных «голого» частокола осталось. Изнутри мы успели нарастить стрелковые позиции и выстроить баррикады на случай, если частокол степнякам получится опрокинуть. Баррикады хитрые, формирующие узкие проходы с частыми поворотами — такими, чтобы защитникам было удобно орудовать оружием в правой руке, а врагам приходилось отбиваться левой. Какое-то количество левшей в этом уравнении не учитывается — их всегда меньшинство.

Стройкой укреплений было кому командовать, поэтому я занялся другим делом — мы с Иваном переработали остатки сырья в огненную смесь «старого образца»: она готовится проще, быстрее, и хорошо себя зарекомендовала. Заодно упаковали в горшки весь имеющийся «брак» в виде бензина. Новую смесь, которая настоящий Греческий огонь (в моем понимании, хрен его знает какой рецепт