— У нас завтра игра с «Трактором», а ты что удумал? Пить? — Валерий Васильевич выпучил глаза и прошипел, — не пущу.

— Не имею такой привычки, пить накануне матча. Вернусь из клуба, зайду в вашу комнату и дыхну в трубочку, — хмыкнул я и быстрым шагом вылетел на улицу, где мороз щипал нос и щёки, скрипел снег и светила большая белая Луна.

В местном ДК к тому времени уже гремела музыка. Звучала популярная композиция «Мой адрес — Советский Союз». «Заботится сердце, сердце волнуется, / Почтовый пакуется груз… / Мой адрес не дом и не улица, / Мой адрес — Советский Союз», — задорно голосил солист, и разновозрастный народ, начиная от отдыхающих здесь пенсионеров и заканчивая подростками, прибывшими на спортивные сборы, потешно дрыгался под этот заводной ритм. Я невольно улыбнулся, так как в этой новой истории автором данной музыки и текста являлся не кто иной, как хоккеист Иван Тафгаев. Правда, авторских отчислений, что могли меня сделать очень богатым человеком, я так и не дождался.

«Дааа, контингент не тот, — проворчал я про себя. — Куда же пропала сборная по лыжным гонкам, в которой имелось несколько симпатичных и фигуристых барышень? Неужели всё, разъехались по домам? Вот ведь незадача».

Я покосился на сборную области по фигурному катанию и по бегу на коньках и мысленно обозвал их детьми. Так как некоторым девчонкам-парницам больше 14-и лет на вид дать было нельзя. Насколько я знал, в эту дисциплину специально набирали девочек миниатюрной комплекции, а парней наоборот брали постарше и значительно выше. Примерно так будут выглядеть будущие олимпийские чемпионы Екатерина Гордеева и Сергей Гринько. Кстати, в этот самый момент эти миниатюрные девчушечки со своими 18-летними партнёрами достали бутылку с какой-то жидкостью и пустили её по кругу.

И я уже хотел было надрать им уши за нарушение спортивного режима, как обратил внимание на приятную во всех отношениях даму лет 30-и. Она вошла в танцевальный зал, одетая в модный брючный костюм, и на фоне пенсионеров и подростков выглядела как «белая ворона». Такое иногда случается. Человек приехал в дом отдыха в надежде весело и с приключениями провести пару недель, а тут одни пенсионеры и «детский сад» в придачу. Возможно, именно такие мысли роились в голове симпатичной незнакомки. Но тут наши взгляды встретились, заиграла медленная и романтичная композиция про снегопад, напоминая всем собравшимся, что снег кружиться, летает и летает, и незнакомка мило улыбнулась.

— А вас, молодой человек, каким ветром сюда занесло? — прошептала она, когда мы, обнявшись в центре танцевального зала, стали медленно кружиться под приятную мелодию.

— Ветром перемен, — галантно кивнул я головой. — Завтра ветер переменится, / Завтра, прошлому взамен, / Он придёт, он будет добрый, ласковый, / Ветер перемен.

— Это у вас такой юмор? Однако, — захихикала незнакомка. — А чем вы занимается, кроме юмора?

— Работаю, — пожал я плечами и тут же руки опустил чуть-чуть пониже талии, дабы проверить верность хода своих размышлений. И не получив ни слова упрёка удовлетворённо кашлянул. — Работа нервная, сопряжённая с риском для здоровья. Я забиваю шайбы в одном секретном цеху. Вот приехал, по совету мастера поправить нервную систему. Извините, забыл представиться — Иван.

— Очень приятно — Наталья, — смущённо прокашлялась незнакомка.

«Ещё одна Наталья. Наверное, это судьба», — пронеслось в моей голове, и я спросил:

— А вы какими судьбами попали в этот природный уголок?

— Я тоже поправить нервную систему, — протараторила барышня и, постреляв глазками по сторонам, вдруг сказала, — и у меня к вам есть необычное предложение. Кхе. Давайте переберёмся в более укромное место?

— Намекаете на парочку шахматных партий? — шепнул я. — Белые начинают и ставят мат в два хода?

— Это как пойдёт, — хитро улыбнулась она. — Только давайте пойдём к вам, а то у меня соседка громко храпит.

— Хорошее предложение, тем боле я как раз живу один-одинёшенек, — кивнул я.

«Ну шаман Волков, ну дорогой мой друг Михаил Ефремович, наколдовал ты мне удачу, спасибо тебе большое, — бурчал я про себя, когда мы с Натальей из тёплого местного ДК вышли на морозную улицу. — Вот прямо тебе, дорогой шаманидзе, низкий поклон до земли. Только я захандрил, так вот оно и лекарство — само идёт в руки».

Я внезапно для незнакомки остановился, посмотрел по сторонам и, чтобы подтвердить свои фантазии и предположения, обнял её и поцеловал прямо в губы. От моей случайной подруги приятно пахло земляникой и ещё какими-то травами, и она охотно ответила на поцелуй.

— Может быть, мы прибавим шаг, а то холодно, — хихикнула незнакомка.

— Да-да, не сдержался, — улыбнулся я и снова мысленно поблагодарил шамана Волкова.

И только я произнёс слова благодарности, как на тропу выскочил невысокий и широкоплечий мужчина. «Спортсмен, наверное, — подумал я, когда он бросился в нашем направлении. — Штангист или гирьевик. Сейчас в доме отдыха много спортсменов. Закурить, что ли захотелось? Так я не курю».

— Стоять! — заорал он, а Наталья, спрятавшись за мою спину обиженно пискнула:

— Николай, это не то, что ты подумал. Я ходила в библиотеку и заблудилась. А молодой человек меня просто согласился проводить.

— Да-да, сейчас в библиотеке новый завоз приключенческой литературы, о путешествиях, о новых странах, — пробурчал я и моментально догадался, что это и есть та самая громко храпящая вечерами соседка, точнее сосед.

— Я тебе сейчас устрою «кругосветку», — прорычал он и, выскочив на ударную позицию, махнул в мою сторону сжатым кулаком.

Благо я ждать плюхи в челюсть или нос не намеревался. Поэтому сделав резкий шаг в сторону, провалил ревнивца Николай и зарядил ему снизу уже своим кулаком точно в солнечное сплетение. Мужик охнул и моментально присел на корточки.

— Николай-Николай, — запрыгал вокруг него моя незнакомка, — ты не так всё понял. Мы шли из библиотеки. А тут столько дорожек, что я буквально заблудилась.

— Спортсмен что ли? — прохрипел мужчина. — Боксёр?

— Почему боксёр? Хоккеист, — усмехнулся я.

— Вы — грубиян, а не хоккеист, — обиженно произнесла Наталья и, пока её «Отелло» не видел, хитро улыбнулась.

— Так это вы в четвёрке живёте? — кивнул головой ревнивец. — Что ж ты сразу-то ничего не сказал?

— Не успел, — хмыкнул