молодых, сохраняли привычку посидеть в каком-нибудь заведении, попивая кофе и не спеша просматривая газету. Да и автомобильный трафик в центральных районах оказывался меньше, чем в русских городах. И это при том, что в Советском Союзе предпочитали развивать общественный транспорт, особенно трамвай. Мужчины любого возраста даже сейчас носили преимущественно традиционные костюмы-тройки и тирольские шляпы с пером. Которые с истинно венским шиком приподнимали, приветствуя друг друга. А женщины по-прежнему считали модным ходить в платьях с облегающим лифом и широкой юбкой. Правда, в последнее время юбки и у молодых девушек стали настолько короткими, что любой мужчина девятнадцатого века при одном взгляде на такую картину получил бы инфаркт. И машин на улицах, надо признать, с каждым годом становилось все больше и больше. Как и туристов. Но пока столица Австрийской республики сохраняла свой уютно-патриархальный колорит.
Эта атмосфера явно подействовала и на переговорщиков, большинство членов американской делегации выглядели расслабились и спокойными. Словно на отдыхе на Гавайях. Тем более, что сами переговоры, как докладывали дипломаты, что по ограничению стратегических вооружений, что по заключению «дополнительных соглашений» шли без особых трудностей. Удивительно, но русские, обычно упорно отстаивающие каждую букву любого пункта и часто, словно из врожденной вредности, выступающие даже против логичных изменений, в этот раз вели себя миролюбиво и не торопились отвергать любые предложения американцев. В результате все тексты договоров согласовали очень быстро. Осталось подписание документов президентом США Эдвардом Муром Кеннеди, а со стороны СССР — Президентом СССР Александром Аксеновым.
Том, конечно же прилетел вместе с основной делегацией во главе с президентом Кеннеди. До этого он, как и предлагал президент США, побывал в Москве и Тюратаме, поприсутствовал при запуске ракеты с двумя космонавтами и одним астронавтом на борту к Международной Орбитальной Станции. На которой, кстати, шла сборка большого лунного корабля и накапливались материалы для последующих пусков транспортных кораблей. Несмотря на проблемы с финансированием программа создания лунной станции продолжала выполняться, пусть и с некоторым отставанием от первоначального плана.
А под конец визита Том даже смог переговорить напрямую с новым генеральным секретарем Георгием Поярковым[32]. Бывший военный летчик, участвовавший, по сведениям полученным Томпсоном, в войне во Вьетнаме, Джордж вел себя доброжелательно. И ничем не напоминал «антиамерикански настроенного ястреба», которым его пугали эксперты из АНБ. Вопросы генсек тоже задавал грамотные. Причем многие из них, судя по реакции переводчика, являлись не согласованными заранее с экспертами импровизациями, показывающими глубокое понимание сути вопроса. Конечно же, они разговаривали через переводчиков, как и положено по протоколу. И только в самом конце разговора Георгий, махнув рукой переводчику, обратился напрямую к Тому.
— Говорят, в Корее твоя диверсионная группа была единственной, уцелевшей после атаки ставки Ким Ир Сена?
Том нагло ухмыльнулся и, тоже сделав знак переводчику, ответил вопросом на вопрос.
— Говорят, во Вьетнаме до сих пор вспоминают русского летчика, сбитого в бою и сумевшего пройти через территорию горцев, словно настоящий осназовец?
Оба потрясенных таким нарушением протокола переводчика с удивлением увидели, как американский гость и генеральный секретарь дружно засмеялись. После чего попрощались вполне дружески. После чего о позиции советской делегации Том нисколько не беспокоился. Элита Союза, судя по наблюдениям Тома, посчитала СоВладение выгодным для себя проектом и не собиралась от него отказываться.
Намного больше Томпсона волновали «родные» американские элитарии. Несмотря на уничтожение самых несговорчивых и непримиримых, оказавшихся, по странному капризу судьбы заодно и врагами клана Кеннеди и Томпсона с соратниками, элита США оставалась в основном такой же «стаей волков», готовых разорвать любого, показавшего свою слабость. Если же учесть, что часть из них продолжала мыслить категориями доклада Кеннана, Форрестола и Клиффорда[33]. Который,надо заметить ставил две основные задачи в отношениях с СССР — уменьшить мощь и влияние Союза до таких пределов, при которых он больше не будет представлять угрозу американским интересам во всем мире и поставить у власти в Москве правительство, которое будет согласно с любым поворотом американской политики. А если учесть еще и интересы военно-промышленного комплекса, то заключение договоренностей можно было считать первым и самым легким этапом реального воплощения мер по СоВладению в жизнь.Хотя Том оптимистично надеялся, что успеет увидеть новую реальность еще до впадения в старческий маразм. Особенно с учетом того, что США, ввязавшиеся в оккупацию Ирака и Ирана, одновременно вкладывают большие деньги в «лунный проект». Учитывая повышение цен на нефть, а также кризисные явления в экономике Европы, вызвавшие сокращение торговли, Штаты явно и неотвратимо сползали в очередной экономический кризис. Возможность выхода из которого за счет увеличения торгового оборота с рынком социалистических стран казалась для части американских промышленников весьма заманчивой. Как отметил для себя Томпсон, президент явно разделял эти настроения. Хотя были в его администрации и недовольные. Но в открытую выступать против не осмеливался никто.
Вот и сегодня заключительное заседание по договору об ограничении войск и вооружений прошло тихо, спокойно и даже как-то скучно. Подвели итоги, согласовали формулировки и контрольные сроки присоединения к договору союзников США и СССР… и разошлись. В результате у Тома внезапно появилось свободное время, которое он столь же неожиданно решил потратить на посещение одного хорошо знакомого кафе.
Ностальгия, как и многие болезни приходит с возрастом. А возраст у Томпсона был как раз подходящий, хотя из всех болезней пока даже ностальгия остро воспалялась только изредка. Если не считать внезапных головокружений и головной боли, конечно. Контузии так просто и так быстро не уходят, какое бы не было у контуженного железное здоровье. Но сегодня никаких болезненных симптомов не наблюдалось, а сидеть в номере и работать с документами не было никакого желания. Поэтому Томпсон, предупредив охрану, вместо того, чтобы идти в отель «Захер», сел в трамвай.Из которого и вышел на следующей остановке. Прошелся по улице, осматриваясь и пытаясь вспомнить, как все это выглядело десяток лет назад. Потом внезапно свернул и вошел в двери кафе «Штурмфогель».
Предупредительный официант, с радостью встретил Тома, усадил за свободный столик. Выслушал заказ, включавший «фаризер» и газеты, услужливо кивнул и быстро принес газеты вместе с рюмочкой рома. Заодно уверил «майстера» на ломаном английском, что заказ будет готов через несколько минут. Решив подождать заказанный кофе, Томпсон нашел среди газет вчерашнюю «Винер Цайтунг» на английском, развернул и начал ее просматривать. За несколько минут Том успел просмотреть две статьи, посвященные саммиту в Вене и ему принесли кофе со взбитыми сливками. Отложив газету, Томпсон взял в руки чашечку и отпил глоток, осторожно рассматривая посетителей. Его внимание
