По берегам тянулась густая тайга, изредка встречались песчаные пляжи. В воздухе витал запах хвои и речной воды. Ближе к концу первого дня наша, изрядно вымотавшаяся, команда остановилась у небольшого заливчика, укрытого от ветров нависающими скалами. Матросы-китайцы быстро разбили лагерь и установили пару палаток, которые мы прикупили, когда были в Пусане. Никита проследил за установкой походного котла. По дороге нам удалось поймать увесистого амурского осетра, распотрошив которого мы получили в довесок еще пару килограммов отличной черной икры, которую тут же правильно засолил бывалый лоцман. В прошлой своей жизни, как-то к рыбалке я равнодушно относился, вот и в этой примерно так же, поэтому без Михаила, не видать бы нам такой наваристой осетровой ухи как своих ушей.

Пока мы принимали пищу и готовились ко сну, ночью все-таки решили не идти. Надо немножко дать себе время для отдыха, расслабиться и просто чуть-чуть притормозить. Ведь мы бежим постоянно, куда-то торопимся. И эта гонка бесконечная, она чертовски выматывает. Каждому человеку рано или поздно нужно давать себе отдохнуть. И как-то так получается, что в этой жизни, в новом мире, я как белка в колесе. Что в Питере, что в Забайкалье. Говорил я, наверное, об этом, да вот опять накатило. Стал размышлять о том, как бы сподручнее перевести матушку со всем семейством в Питер. Очень надеюсь, что она не начнет упрямиться. Санька так-то уже всеми ногами и руками готова голосовать за переезд. Мы подробно рассказали о нашем житье-бытие в столице, и она уже предвкушала прогулки по Невскому, по столичным паркам, походы в театры, новые платья. Всё это манило девчонку, хоть и было видно, что она испытывает какой-то страх. По сути, как и Нгуен, наша милая Май немного переживает о том, встроиться ли в столичное общество незнакомой страны. Она однозначно едет с нами. У нас выходит достаточно большая группа для путешествия по знакомой нам проторенной уже не раз дороге. Единственное что не очень нравиться, это то, что по всей видимости идти нам придется зимой. Похоже мы соберем целый обоз, что позволит нам даже не искать никаких попутчиков, по крайней. Если мы загрузимся в 3–4 фургона, то будет уже хорошо.

Мы заканчивали наш шикарный ужин, и пили крепкий чай с бутербродами, на которых толстым слоем лежала подсоленная черная икра. Эх, маслица сливочного не хватает. И тут из-за небольшого поворота в видимости с места стоянки повернуло какое-то паровое судно, чадя густым дымом из трубы, сразу можно было определить новое направление его движения, оно двигалось к нашей стоянке.

Глава 16

Буксир Монгол: От Николаевска до Аргуни

Дым из трубы судна, приближавшегося к нашей стоянке, застилал воды Амура. Видимо, этот небольшой пароход — а уже сейчас появилась возможность разглядеть и понять, что, скорее всего, это буксир — намеревался на ночь встать там же, где и мы остановились на своей парусной джонке. Как выяснилось позже, это был буксир Монгол, который с 1899 года бороздил воды Амура и таскал баржи между разными населёнными пунктами. Он принадлежал Товариществу Амурского пароходства. Вообще речной флот России в это время развивался очень бурно. Паровой буксир Монгол притёрся к берегу недалеко от нашей джонки; с его борта спустились люди — я насчитал девять человек, как оказалось позже в составе экипажа был капитан, помощник капитана, штурман, отвечавший за навигацию, два машиниста, два кочегара, один рулевой, четыре матроса. Всего двенадцать человек. Конечно, на длинных рейсах экипаж могли увеличивать, но та задача, которая стояла перед ними сейчас, требовала иного; люди, сошедшие с буксира Монгол, сразу направились к нам.

— Доброго вечера, господа! — поздоровался с нами опытный речник лет сорока-пяти в форменном сюртуке темно-синего цвета с золотыми пуговицами. Фуражка на его голове была украшена кокардой с эмблемой пароходства.

Это был капитан буксира Монгол, Пётр Иванович Громов, он протянул руку самому старшему из нас — нашему китайскому другу, капитану Вонгу. Я подключился к диалогу, так как Вонг не обладал достаточными знаниями русского языка. Это те китайцы, что жили на границе с Российской империей, худо-бедно говорили по-русски с диким акцентом. А Вонг за свою долгую жизнь в России ни разу не был. Поэтому его знания русского языка ограничивались лишь теми словами, которые за время пути нам удалось ему передать, а ему с горем пополам запомнить.

Мы познакомились с остальными членами экипажа. Помощником капитана был Андрей Соколов, 32-летний мужчина в кителе с серебряными погонами. Его форма была в более потертом состоянии, чем у капитана Громова. Штурманом на буксире служил Михаил Бельский, машинист Иван Рябов, 40-летний речник в суконной темно-зеленой тужурке, кочегары Степан Чернов и Фёдор Сидоров; рулевой Василий Орлов; ну и матросы: Пётр, Николай и Егор. Матросы были молодые на вид около 20 лет. Представлялись они полностью, но, признаться, в суете неожиданной встречи я не запомнил их фамилий. Все члены экипажа носили кожаные сапоги с высоким голенищем. А на кочегарах были ещё плотные фартуки. Видимо, настолько привыкли к грязной работе, что, даже сойдя на берег, они их не сняли.

У нас оставалась практически половина котла ухи из осетра, поэтому мы с удовольствием накормили новых знакомых. Да и они принесли с Монгола приготовленных к ужину харчей. В процессе знакомства выяснилось, что буксир следует к месту слияния Аргуни и Шилки. Ему была поставлена задача проверить состояние водного пути в месте слияния рек, что важно для планирования будущих перевозок, короче контроль фарватера. Также в задачи входило осмотреть навигационную обстановку, проверить бакены и навигационные знаки, разведать глубину на пути следования, выполнить работы по очистке фарватера в случае, если это понадобится, изучить оптимальные места для составления будущих маршрутов движения в этом районе и, если получится провести контроль ледовой обстановки —это конечно, если их плавание затянется до ледостава. Уже в процессе того, как капитан Громов рассказывал о своих дальних планах, я понял, что появление этого транспортного средства в данном месте для нас — просто отличная возможность увеличить скорость нашего продвижения. Все-таки паруса — это хорошо, а паровая тяга во сто крат лучше, особенно