Даже сейчас, стоя вытянувшись по стойке смирно, Иван Жуков, казалось, отдыхает и изо всех сил сдерживает желание улыбнуться.

Через неделю майор будет знать старшего сержанта как облупленного, а вот куда направить энергию этого улыбчивого рыжего парня сейчас, Павлычев решить никак не мог. Не были укомплектованы ни то, что стрелковые батальоны его полка, водители и трактористы во всей 32-й ТД в настоящее время были на вес золота.

Размышления майора прервал телефонный звонок, дежурный сообщил, что на станцию пришёл очередной эшелон с личным составом и техникой.

— Жуков, а ты полуторку водить умеешь?

— Умею, товарищ майор.

Не робкое «немного умею», не самонадеянное «чего там уметь то», а краткое «умею» уверенного в своих словах человека. Уточняющий вопрос Павлычев задавать не хотел, он вырвался как-то сам собой.

— Хорошо умеешь?

— Хорошо. Я знаком с конструкцией грузовика, товарищ майор. Могу найти причины типовых неисправностей и произвести текущий ремонт автомобиля.

«Ишь ты. Знаком. Могу. Ну хорошо коли так.»

— Сейчас на вокзал приехал состав с нашей техникой, там должны быть двенадцать автомобилей для полка. А водителей свободных у меня сейчас столько нет. Поможешь?

— Конечно. Только бы переодеться во что-то старое, товарищ майор. Я ж пока машины проверять буду — перепачкаюсь.

— Так ты что, выходит по-настоящему разбираешься? Учился где?

— Нет. Просто у нас за отделением была закреплена полуторка, мы её сами обслуживали. Ну и изучали конечно. Автотранспорт такое же оружие, как пулемёт или снайперская винтовка. Важнее, как говорил наш Командир, только лопата и сапоги.

Старший сержант всё-таки не сдержался и заулыбался, да так заразительно, что Михаил Петрович не сдержавшись улыбнулся в ответ.

— Хорошо, потом это обсудим. Сейчас иди на первый этаж, в левом крыле крайняя дверь справа. Найдёшь старшину Байрамова, скажешь я приказал выдать тебе ремонтный комбинезон.

— И обувь хоть самую разбитую, товарищ майор.

— Смотрю тебе палец в рот не клади. Ладно и обувь. Пять минут на переодевание потом найдёшь во дворе полуторку. Кабина чуть светлее и доска из заднего борта выломана.

— Понял. Разрешите идти?

— Иди.

«Ну и жук» от чего-то улыбаясь, подумал майор, когда дверь за старшим сержантам закрылась.

На первом этаже Иван неожиданно встретил полное непонимание со стороны старшины Байрамова. Упёртый пожилой таджик наотрез отказался выдавать Жукову какие-либо комбинезоны, мотивируя свой отказ их отсутствием на складе. После скоротечной, но ожесточённой словесной баталии стороны всё же смогли прийти к компромиссу. Иван получил ещё крепкие галифе неопределённого цвета и телогрейку без пуговиц. В качестве обуви Иван получил державшиеся на честном слове ботинки на пару размеров больше.

— Не нравится — не бери. Вещевое довольствие прибудет хорошо если в конце недели, — пояснил старшина недовольному Ивану.

Обувь вызывала большие сомнения и прочностью, и размером, а вот штаны казались достаточно плотными, да и телогрейку можно было перехватить ремнём, поэтому Жуков решил всё-таки переодеться.

— Товарищ старшина, как вас величать то?

— Юсуп.

— А по батюшке?

— Отца звали Оразгелды. Давай не юли. Говори, что ещё желаешь спросить? А хочешь уважение показать говори Юсуп-ака, — старшина хоть и пытался хмуриться, но было заметно, что он доволен вопросами Ивана.

— Хорошо. Могу я на время оставить свои вещи у вас Юсуп-ака? Вернусь с вокзала и надеюсь уже смогу забрать их.

— Оставляй, чего уж.

Без лишнего стеснения Жук переодел галифе, снял шинель и достал из вещевого мешка наплечную кобуру с ремнями. Под пристальным взглядом Байрамова, не торопясь закрепил, переложил пистолет и, наконец, накинул сверху ватник.

— Ну как, Юсуп-ака? Не заметно?

— Что же это у тебя, как у шпиона какого, ремешки эти.

— Не у шпиона, товарищ старшина, а для шпиона. Советская власть тут ещё не прочно закрепилась, вот и будет для всяких врагов и вредителей сюрприз. Да и если честно я себя без оружия как голый чувствую.

Юсуп Оразгелдыевич Байрамов в молодости очищал Красный Туркестан от басмачьих банд поэтому вредителей и всяких других врагов советской власти ненавидел со всем пролетарским (а сын чабана самый что ни на есть пролетарий) пылом. К тому же, получив в ночном переполохе, устроенном одной из таких банд, саблей по плечу, людей, никогда не расстающихся с оружием, наоборот, крепко уважал.

— А нук сержант, как ты говоришь зовут тебя, постой тут недолго.

— Иван Жуков, можно Жук.

— Вот и стой Жук, не уходи.

Кладовщика не было буквально пару минут, Иван успел лишь немного помахать руками, поприседать да пару раз подпрыгнуть привыкая к новой одежде.

— На примерь, — в руках старшина держал крепкие на вид хоть и явно не новые кирзовые сапоги.

— Как влитые Юсуп-ака, — проверяя как держатся ножны засапожника на новой обувке, улыбнулся старшине Иван.

— Кхм, ты, старшой, как на войну собираешься.

— Не одобряете, товарищ старшина?

— Одобряю, почему не одобряю. Просто интересно откуда ты такой резвый взялся. Ирбис в шкуре джейрана.

— Потом расскажу. Хорошо, Юсуп-ака? Сейчас бежать надо, приказ.

— Раз приказ беги. За вещи не беспокойся у меня в сохранности будут.

Искать полуторку со светлой кабиной долго не пришлось. Выйдя во двор, Иван сразу уткнулся в сдающий задом грузовик, как раз с недостающей доской заднего борта.

Обойдя машину сбоку, Иван постучал по дверце привлекая внимание водителя.

— Чего тебе? — нейтрально, но с нотками превосходства раздалось из кабины.

— Здорова, браток. Это ты шоферов на ЖД вокзал повезёшь?

— Я. А ты шофёр?

— Да.

— Вот здорово! А то мы зашиваемся тут просто. Ты к нам в 32-й автобатальон?

— Пока не знаю. Тебя как зовут-то, браток?

— Емеля.

— А меня Ваня, можно просто Жук. Я тогда, Емеля, покемарю у тебя в кузове, а то только что с поезда.

— Да без проблем. Залазь.

Жуков не заставил себя повторять дважды и мигом очутился в кузове. Изнутри машина была неухоженная и Иван решил, что если ему придётся разъезжать на ней постоянно, обязательно поговорить с водителем Емелей. Газ-АА всё-таки не печка, ухода требует и бережного обращения.

Устроившись поудобней в правом углу кузова, Жук поплотнее запахнул ватник, натянул фуражку и подумал, что как ни крути, а служить хорошо, не успел устать и опять можно отдыхать. Понятно, что такая лафа продлится не долго и нужно пользоваться моментом. Иван прикрыл глаза и с Мэй под ручку весь в