— Вам по деловому вопросу, или скрасить досуг? — тихо уточнил молодой человек чуть старше двадцати.

— По деловому. Хочу древесины прикупить.

— Третий столик, — подбородком указал в нужную сторону парень. — Купец Михайлюк при заказе сетовал, что казенные лесопилки его лес не законтрактовали.

— Благодарю.

Вот так. И полагаю, отец здесь не один такой, кто к буфетчику с подобным вопросом обращается. И купец о том знает, потому и обмолвился о своей проблеме. Вроде все чинно, благородно, но при этом — заказчик и покупатель, или деловой партнер при таком подходе быстрее смогут найти друг друга. Ай да Софья Александровна! Интересно, как долго она обучала слуг такому, и сколько сил ей пришлось приложить, чтобы все стало работать как часы?

— Вы позволите? — спросил отец, когда мы подошли к указанному столику.

— Не имею возражений, — кивнул купец.

Внешне он был довольно подтянут, что не вязалось в моей голове с образом его деятельности. Борода есть, но аккуратно подстрижена, никакой «лопаты». В сюртуке, лет сорока, из кармана выглядывает цепочка часов.

— Сергей Александрович Винокуров. А это мой сын — Роман Сергеевич, — усевшись, представил нас отец.

— Игнат Пархомович Михайлюк. Приятно познакомиться.

— Впервые в Дубовке? — завязал разговор отец.

Мне же по статусу пока было не положено влезать, пока ко мне напрямую не обратятся. Мал еще. Вот как хотя бы раз обратят на меня внимание, тогда уже и можно будет самому реплики вставлять. Этикет-с.

— Да-с. Так-то я из Усть-Медведицы, — брови моего отца взлетели вверх от этих слов, — в Калач вот сначала приехал. Прослышал про царский заказ — на стройку новой дороги, вот и решил свой лес предложить. Да не успел. К Мельникову я даже не совался. К Новосельскому не пустили, а Кокорев сказал, что все уже законтрактовано, — развел руками купец.

— Не ближний свет — ваша станица, — сказал отец, когда Игнат Пархомович сделал паузу, приложившись к бокалу с вином.

— Уж что поделать, купца ноги кормят, — улыбнулся мужчина.

— Полагаю, потому вы здесь и оказались?

— Да. О театре госпожи Зубовой при мне не раз очень лестно отзывались. И как место, где можно провести приятно время, или где можно найти выгодный союз или партнера.

— Да, моя сестрица поставила шикарное заведение.

Тут уже самому Михайлюку пришло время удивляться.

— Так Софья Александровна — ваша сестра?

— Да, это так. И вам не соврали насчет возможности найти партнера. В моем поместье имеется пилорама. Сын предлагает ее усовершенствовать, — указал на меня отец. — Но чтобы у новой мощности была полная загрузка, требуется лес.

— Как хорошо, что я все же решил посетить театр госпожи Зубовой, — улыбнулся Михайлюк, приготовившись к торгу.

И таки да, дальше начался именно торг. Все же станица Усть-Медведицкая находится от нас за многие версты. Доставка дерева оттуда в копеечку влетит купцу, поэтому и для нас древесина от него резко вырастет в цене. Зато хоть водой можно ее доставить, а это — самый дешевый способ ее транспортировки.

— Две с половиной тысячи за барк, ниже не могу, — после ожесточенного торга, начав с трех тысяч за барк, сказал Игнат Пархомович. — Иначе мне в убыток уже будет. Я тогда лучше вообще тот лес рубить не буду, — твердо заявил он.

Отец замолчал, нахмурив брови. Две с половиной тысячи — это много. С другой стороны в барк вмещается примерно столько же бревен. Чуть меньше, но все же. Итого нам каждое бревно чуть дороже рубля выйдет. Тогда как у Уварова за шестьдесят копеек покупаем. Понятно, почему отец торгуется. Но Уваров — вот он, рядом. Да и лес у него не такой длинный, как Михайлюк предлагает. У Леонида Валерьевича бревна в четыре сажени примерно, а купец обещает в шесть сажень поставлять. Доски будут длиннее, да и брус из такого дерева можно толстый выпилить. Шире ассортимент получится. И одного барка нам надолго хватит. Я прикинул в уме — сейчас мы в день по двадцать пять бревен четырех саженных распускаем на доски. При модернизации лесопилки, если я прав, эта цифра увеличится до сотни. Но тут — шести саженные бревна. На них больше времени уйдет. Ну, допустим, восемьдесят успеют, а не сто. Плюс-минус лапоть, как говорится. Если поделить количество бревен в барке на восемьдесят, то получим, что весь барк мы где-то за месяц перепилим. Ну, может чуть больше. Все-таки воскресенье и здесь выходным днем считается. Пусть даже за сорок дней. Игнат Пархомович утверждает, что самое долгое — за десять дней барк с лесом к нам доберется. То есть поставки он может делать три раза в месяц. Что для нас избыточно.

Так, а сколько доска стоит? Вроде по пятьдесят копеек мы продаем казне на строительство дороги? Миллер попросил за свою помощь скидку в пятнадцать процентов. То есть у нас излишки он купит за примерно сорок с небольшим копеек. Сейчас мы отгружаем по сто досок, будем по четыреста. Триста — излишек. Триста досок Миллеру дадут нам сто двадцать рублей в день. С одного бревна в шесть сажень сколько досок выйдет? Точно больше, чем с четырех саженного. Допустим восемьдесят шести саженных бревен дадут нам то же количество досок, что и сто четырех саженных. Итого умножаем сто двадцать рублей, которые «заработаны» будут за день на тридцать и получаем… Три тысячи шестьсот рублей! Вычитаем обязательный налог в десять процентов, и все равно три тысячи с лишком остается в плюсе. Короче, по такой цене древесину брать можно!

Но я тут же себя одернул — ведь сама модернизация лесопилки тоже в копеечку встанет. Да только на одни ленточные пилы не меньше двух тысяч уйдет! А еще — работа инженера, который будет нам их устанавливать, да настраивать функционирование всей пилорамы в новом режиме. Тут еще рублей пятьсот накинем, для верности.

«Но Миллер обязался в течение года всю доску скупать, — вспомнил я, — тогда, если раскидать по месяцам, то уже через полгода усовершенствованная лесопилка окупится!»

Я аккуратно тронул отца за рукав, привлекая внимание. Тот с недоумением посмотрел на меня, словно только вспомнив, что не один ведет переговоры с купцом.

— Предложение выгодное, — тихо сказал я ему. — Но детали можно обсудить чуть позже, а пока составить «протокол о намерениях».

— Чего составить? — удивленно переспросил он.

— Предварительный договор, — поправился я. — В котором оговорить, что обе стороны готовы к сделке по тем условиям, что вы сейчас обсудили. А конкретные сроки мы обозначим чуть позже.

Игнат