С приходом «шилохвостов» на Балтику и это надо менять. Сюда, на оконечность берега возле Мёртвой Вислы, надо посадить крепостицу. И назвать Вестерплятте. С маяком для моряков и сигнальной вышкой для связи с Гданьском. На основном фарватере установить всплывающие «акульи зубы». Но прежде пройтись землечерпалками: здесь не мои речные каналы, где расшивам-плоскодонкам глубин не надо. Сигурд прав: надо копать. Глубоко и быстро.

Затемно добрались до города. Встреча по высшему разряду: факела, колокола, стяги. Сама Самборина со свитой, в украшениях, со сводными братьями и вельможами.

Шубу соболью одела. Ту самую. На который мы с ней в последнюю ночь во Всеволжске кувыркались. Когда я её задницей стол сломал. А потом пришёл Курт и долго смотрел ей в глаза в ходе процесса.

Дразнится княгиня: шубка - намёк. При полном понимании, что я нынче с ней играться не буду: слишком много глаз вокруг. Подставлять Сигурда не хочу, а без звона не обойдётся. Она понимает и, уверенная в своей безнаказанности, дразнится. Типа: вот, я предложилась. А ты, мил дружок Ванечка, не схотел, не осилил, не обогрел женщинку одинокую… Ишь, ухмыляется красавица.

Тут вперёд вылез Курт. И в её улыбке осталась только настороженная вежливость. Всякие намёки и экивоки отпали.

Моя эскадра на месте, Дик во главе почётного наряда, оркестр военно-морской марш сыграл. Мда… а из ребят-музыкантов, которых я в Полоцке с собой забрал, которые со мной Польшу прошли, прошлой ночью один умер. Множественные переломы, потеря крови, переохлаждение. Четвёртая потеря за два дня плавания.

Большой княжеский пир, как намеревалась Самборина, пришлось быстренько свернуть. Но необходимое я сделал: показал местным живых Казика и Болека. У первого текут слюни, у второго - сопли. Оба живы, что подтверждает легитимность княгини-регента Елены.

Чуток напряг Кадлубека. Зря, что ли, за собой таскаю?

- Винцент, у тебя есть добрые друзья в Польше, Германии, Италии?

- Конечно, синьоре. Кто именно вас интересует?

- Все, обладающие доступом к светским и церковным лидерам. Напиши им письмецо. Кратенько, оптимистично. Что у тебя всё хорошо, что я отношусь к тебе с вниманием, миролюбив и доброжелателен ко всем ветвям веры христианской, и ты надеешься вскоре узнать много нового. Что Великий Князь Польский и наследник его - живы и направляются в Святую Землю через Русь. Опиши наше чудесное спасение в ужасную бурю. Одним лишь попущением божьим. Про процветание Гданьска под властью нового князя Сигурда. Напиши. И принеси мне посмотреть.

Пиар-ход. Один из многих. Малозначимый, труднооцениваемый, но полезный. Поддержка легитимности Елены в Польше и Сигурда в Гданьске.

Типа: у нас всё хорошо, католиков не режем, мятежников не имеем - не испытывайте иллюзий об уместности вашей враждебности.

Для него - возможность проявить свою полезность:

- Ежели меня «можно стричь и доить», то не будет же «Зверь Лютый» меня в море выкидывать?

Перед выходом почитаю. Латынь, факеншит… Справлюсь. Самборина отправит по адресам. А сами адресаты… станут темой для моего Точильщика.

«С людьми надо жить». И знать. Поименно.

Местного радиста по имени Липок - наградить. За проявленную сообразительность и ответственность.

Не его одного: оборона местного «Русского двора» показала собственных героев.

Обсудить пожелания местного фактора. И сами по себе, и в связи с грядущим выходом на Балтику по Двине.

Тема не очевидна: три точки - Руян, Гданьск, Кауп - необходимо согласовать по номенклатуре и объёмам товаро-потоков. Минимизировать период оборачиваемости и сократить накладные расходы. Учесть скорую замену «Новгородского» пути - «Полоцким» и вытекающие из этого через год-три следствия.

Впрямую фактории не конкурируют. А вот их контрагенты… Координация пойдёт через меня, через центр. Дальняя связь позволяет. С общей, а не с локальной оптимизацией.

Местный поп порадовал: не орёт тупо, с людьми разговаривает. Со здешним ксендзом - взаимно уважительно. Ксёндз этот с момента прихода сюда Сигурда уже четвёртый. Предыдущие были… неуважительны.

Дик, «шилохвосты»… взахлёб. Мне всё про них интересно. Вплоть до ржаных сухарей и парусиновых тапочек. А морякам интересно рассказывать: первые на Балтике. Другие воды, погоды, берега...

- Стоп, Дик. В море наговоримся. Что дальше?

- Согласно твоего плана, как радисты отстучали, мы берём восемь-десять сотен пленных на Двину. Корабли у берега отстоялись, мелкий ремонт сделан, команды отдохнули, припасы почти приняли. Завтра добираем и грузим полон. Ночью в бриз можем идти.

Бризы заметны только в условиях слабого общего переноса воздуха, в средних широтах - в устойчивую безветренную погоду.

После бури устанавливается безветрие. И я снова начинаю переживать: вот мы выскочим в море. А там штиль. А у нас на корабликах тыща душ. И чего делать? Жаждой да голодом до смерти заморить?

- Не, княже, главное - отскочить подальше, вёрст за тридцать. А там западник поймаем.

М-м-м… Но Дик - моряк, мне со своим кувшинным рылом в ихний калашный ряд…

Часть понятия «новые воды» - новые ветра. Какие, когда, приметы… Для парусников это особенно важно.

Полон надо из Гданьска забирать. Аж печёт. Кормить их нечем, многие из близких земель - пытаются сбежать. За них приезжают просить, пытаются освободить. Были уже эксцессы. Основная масса: обозники из армии Мешко да сброд из Быгдоща, оставшийся там после ухода армии Болеслава. Воинов мало, воришек и мошенников много.

Цепей, наручников, ошейников на такую ораву нет. Гданьские из своих закромов достали. Недорого.

Вот и ушла моя прибыль от Гудлейк, ещё и должен остался.

К концу ночи удалось порешать мелочи всякие: купцы в свою сторону тянут, поп в другую, теперь ещё и морячки добавились. Местные в эти споры всовываются...

«Русскому двору» в Гданьске нужен отдельный комендант. С внятным собственным силовым компонентом.

Под утро смогли с Самбориной немножко посидеть спокойно. Нет, не с глазу на глаз: «внешняя благопристойность не менее важна, чем чистота внутренних помыслов». В «узком кругу доверенных лиц».

Она к этому времени устала и перестала играть то радушную хозяйку, то игривую стерву, то вельможную правительницу.

Как-то она не очень счастлива. Нет, по жизни всё хорошо. Но чего-то не хватает. Так-то она рада. И титулу Сигурда, и приращению удела, и устранению опасности со стороны центрального правительства...

«В целом - положительно».

Не греет. Про сыновей послушала - не интересно. Про порт, углубление Мёртвой Вислы, канал Висла-Одра… мимо. Единственное, на что как-то оживилась, когда вскользь ювелирку упомянул. Камушки, драгоценные и не очень. На слова «алмазы»,