Металлический скрежет, короткий, резкий. Что это? Я рванул обратно. На моих глазах один из стеллажей в кладовой с треском пополз в сторону, и за ним распахнулась дверь. Скрытая дверь.

На пороге стоял Ландер. Белое лицо, глаза вытаращены — он не ожидал нас увидеть.

— Стоять! — рявкнул я, поднимая автомат.

Но профессор юркнул обратно, резким движением попытался захлопнуть дверь. Тяжёлая, металлическая, с электронным замком. Если она закроется, черта с два ее откроешь. Весь дёрнувшись вперед, я успел просунуть ствол автомата в щель. Дверь бухнула, металл лязгнул по стволу, в ушах отозвалось скрежетом.

Главное, что замок не мог сработать. Я быстро распахнул дверь снова.

Снизу уже слышались гулкие шаги Ландера, он торопливо сбегал по ступенькам.

— За мной! — крикнул я и рванул вперёд.

Я спрыгнул на бетонные ступени, скользнул вниз и вылетел в ярко освещённое помещение. Лаборатория.

В глаза сразу бросился лабораторный холодильник, вдоль стен стеллажи, заставленные банками, пробирками, какими-то колбами. На столе — старый компьютер, рядом ноутбук, открытые блокноты, исписанные мелким почерком.

Ландер уже был у противоположной двери. Пальцы мелькнули по сенсору, и дверь с шипением захлопнулась за ним.

— Сука… — выдохнул я, вскидывая автомат. — Теперь уже не уйдёшь!

Мой голос гулко отразился от бетонных стен:

— Открывай! Тебе некуда деться!

* * *

За час до описываемых событий.

Профессор Ландер безвылазно сидел у себя в лаборатории. В который раз оглянувшись, он очень отчетливо почувствовал себя пленником. Формально, конечно, он был хозяином этого места, но прекрасно понимал: каждый его шаг просматривается, каждое движение отслеживается. Инженер оказался на голову выше, чем он предполагал, и теперь Ландер видел перед собой лишь один сценарий — вечная работа в этой самолично оборудованной подземной тюрьме, где он будет создавать убийц для чужих целей. От этой мысли его просто наизнанку выворачивало.

Он понимал — убежать невозможно. Найдут. В лучшем случае убьют, в худшем — вернут и посадят на цепь уже окончательно.

Нет, нет. У него есть один выход — обогнать план Инженера, завершить исследования раньше, чем от него потребуют результата, и построить свою армию. Личную армию из послушных солдат, которые будут подчиняться только ему. Мысль о собственном войске становилась навязчивой, сводила с ума, но в то же время придавала силы. Он бредил ею, думал об этом каждую минуту.

Ему нужен был новый подопытный. Материал непростой, не из тех, кого присылали. Ему нужен был Яровой. Ландер вспоминал их беседу — короткую, случайную, но в ней он почувствовал то, что редко испытывал. Инстинкт исследователя, почти животная чуйка подсказала: этот человек особенный, в нём скрыт потенциал. Настоящий. Даже в сравнении с Дирижёром он видел разницу — рядом с Яровым тот казался бы мальчишкой.

Инженер его не понял, но это теперь и к лучшему.

Он выпустил Дирижёра на улицу. Ночь стояла глухая, фонари еле светили. На крыльце массивная фигура с чёрной повязкой на глазу казалась тенью.

— Иди, мой мальчик, — сказал Ландер тихо. — Найди его. Приведи ко мне. Приведи целым.

Дирижёр не ответил, только двинулся в темноту, растворяясь между деревьями.

Ландер вернулся вниз, в свое «подземелье». Одна из дверей вела в камеру, где сидел Шульгин — этот живучий экземпляр, каким-то чудом выдержавший ударную дозу препарата, был весь избит после испытаний. Сейчас он уже дышал ровно, приходил в себя, и у Ландера родилась новая мысль. Гениальная, как ему показалось: использовать его.

Ну конечно. Отправить за Яровым не Дирижёра, а его коллегу. Товарища. Это будет сильнее любого приказа. Ведь он знает, где найти мента, он и сам мент. И даже, возможно, его друг.

А если так, то это беспроигрышный вариант.

Карл Рудольфович открыл ноутбук, нашёл фотографию Ярового — в статье о молодом полицейском, участвовавшем в громком деле против криминальной империи Валькова. Поднёс экран к решётке.

— Узнаёшь? — спросил он.

Шульгин не поднял глаз.

— Смотри! — рявкнул Ландер и нажал на кнопку. По телу пленника прошёл разряд. Металл браслета на ноге искрил. Шульгин уже зашипел от боли, но молчал.

— Хочешь ещё? — профессор дал новый разряд. — Укольчик? Знаю, что хочешь…

Тело дёрнулось, и Коля, пошатываясь, поднялся с койки, протянул руку сквозь решётку. Ландер мгновенно вколол новую дозу препарата. Шприц был наполнен до отказа.

Если сдохнет — не жалко. Если выдержит — прогресс ускорится. Так думал Ландер.

Через несколько секунд Шульгина скрутило судорогой, всё тело выгнуло дугой. Ландер наклонился ближе, голос его стал ровным, монотонным, как метроном.

— Запомни… всё, что с тобой происходит, все твои мучения — из-за него. Видишь этого человека? — он ткнул пальцем в экран с фотографией. — Это он виноват. Он твой враг. Он — само зло.

Он говорил ритмично, мягко, будто укачивал. Между словами выдерживал паузы, чтобы каждое осело в сознании. Использовал приёмы классического гипноза: фиксировал взгляд Шульгина на фото, монотонно повторял ключевые формулы, подкреплял их болевым раздражителем — лёгкими импульсами тока.

— Ты слышишь только мой голос. Только мой. Всё остальное неважно. Твоя цель в жизни — этот человек. Ты должен его найти.

С каждым словом он подкреплял внушение жестом руки, чуть покачивавшейся, словно маятник. Голос не менял интонации, оставался ровным, лишённым эмоций.

— Он тебе не друг. Не товарищ. Из-за него ты здесь. Из-за него твои страдания, твоя боль. Запомни. Он — враг. Он — твоя цель.

Шульгин дрожал, губы шевелились, будто он хотел возразить, но очередной разряд и новая волна боли заглушали рождающуюся мысль. Ландер продолжал, уверенный, что каждое слово врезается в мозг пленника.

— Найдёшь его. Приведёшь ко мне. Это единственный способ избавиться от мук. Найди его… найди…

Профессор откинулся, вытер пот со лба. Глаза горели. Ему казалось, что в этот момент он сделал верный шаг к своему освобождению от Инженера.

* * *

— Пятнадцатый, прием, — проговорил я в рацию. — Мы нашли профессора. Он заперся тут, в подвале. Вызывайте группу.

Рация зашипела, защелкала.

— Принял, — ответил Мордюков. — Что ещё нашли? Приём.

— Здесь, внизу — целая подпольная лаборатория, — ответил я. — Продолжаем поиски.

Я повернулся к своим.

— Антон, стой здесь. Будь у двери на тот случай, если докторишка попробует выйти. Смотри в оба. Понял?

— Понял, — кивнул молодой опер, нервно сглотнув.

Мы со вторым оперативником по имени Сергей двинулись дальше по коридору. Я