– До свидания, синьорина Кроу, – сказал юноша.

Когда я отошла на несколько шагов, то услышала за спиной шёпот Леаны:

– Я так рада, что она будет преподавать!

– А будет ли? – недовольно ответил Делмар.

– Что ты имеешь в виду?

– Неважно. Всё равно главное в обучении зависит от нас самих.

– Поэтому мы и должны всё провернуть! – понизив голос, сказала девушка.

– Это безумие!

– Остальные согласны…

Я завернула за угол, так и не поняв, о чём они говорили. Зато слова Делмара о моём преподавании продолжали звучать в голове до самого кабинета ректора.

После короткого стука и позволения войти я открыла знакомую дверь. Санторо сидела за столом, устало уперев лоб в сцепленные руки. Ещё вчера, во время разговора с Вороном, она казалась другой – полной жизни и стойкости, несмотря на болезнь. Теперь же в кресле ректора сидела бледная пожилая женщина, которая, впрочем, подняв на меня взгляд, снова стала Леди Проклятий, какой я её знала.

– Синьорина Кроу, чем я могу быть полезна?

– Надеюсь, вы чувствуете себя хорошо. – Британская вежливость, ничем не искоренимая, не позволяла мне сразу перейти к сути разговора и тем более с порога просить о сочувствии.

Ректор усмехнулась, потирая пальцем переносицу.

– Возраст, синьорина Кроу, даже для ведающих может стать бременем.

«Никогда не задумывалась, сколько лет Санторо. Она выглядит не старше шестидесяти…» В случае с ведьмами внешность часто бывала обманчивой. Ведающие жили дольше, чем простые люди. Некоторые переступали рубеж ста лет, сохраняя красоту при помощи зелий или заклинаний. Однако природа всегда брала своё, и после века жизни даже самые сильные ведающие отправлялись в Обитель. Ворон был исключением, разумеется. И своих тайн он не раскрывал.

– Если я чем-то могу помочь, прошу, скажите.

– Благодарю, но не стоит беспокоиться. Я ещё поживу, синьорина Кроу, – Санторо говорила уверенно и спокойно, и я очень хотела, чтобы её слова были правдой. – Так о чём вы хотели поговорить?

Память вовремя подкинула план, возникший у меня накануне, – поговорить с Санторо об Адриане. В конце концов, письмо отца было куда менее важным, чем жизнь и здоровье человека, а потому могло подождать.

Неловко прочистив горло, я произнесла:

– Мне повстречался один человек, поэт.

– Поэт? – женщина мечтательно улыбнулась. – В вашем возрасте я знавала много поэтов… В Венеции они особенно хороши.

Франческа Санторо была итальянкой до мозга костей. Несмотря на строгий образ, в её словах часто проскальзывали фривольности, которые уже давно перестали меня смущать.

– Этот мужчина оказался под действием проклятия, – вынуждена была добавить я.

Выражение лица ректора мгновенно стало серьёзным.

– Уровень? Тип?

– Второй уровень. Проклятие чужой души. Источник – писчее перо. Но с этим уже покончено.

– Вы использовали очищение? – уточнила Санторо.

– Не совсем. Я пыталась узнать истинное имя проклятой сущности, которая была в пере, и освободить поэта.

Тяжёлый взгляд ректора приковал меня к месту. Конечно, можно было солгать: сказать, что помогло простое заклятие очищения. Но я не жалела о своём выборе и готова была принять осуждение Санторо, не раз предостерегавшей нас от подобных рисков.

– Разве вы забыли мои уроки? – нахмурилась она. – Вы могли не сдержать проклятие, и оно поработило бы вас. Или пострадали бы люди поблизости.

– Риск был, – согласилась я. – Тем не менее проклятие удалось уничтожить. Поэт выжил, и никто не пострадал.

Санторо молчала, продолжая буравить меня строгим взглядом, и я вынуждена была добавить:

– Я хорошо запомнила ваши уроки, ректор. Но вы сами говорили, что каждый ведающий избирает свой путь.

– Это всё, о чём вы хотели мне сообщить? – тон женщины был жёстким.

Она не одобряла моего поступка. «И пусть. В этот раз мне удалось спасти много жизней».

– После уничтожения проклятия пришли инквизиторы Ордена.

– За вами? – строгость исчезла, и Санторо с неподдельной тревогой подалась вперёд.

– За поэтом. Его обвинили его в распространении ереси и арестовали. Меня он представил ничего не знающей цветочницей…

– Эстер, mia cara[29], скажите, что вы не стали вступать в конфликт с Орденом!

– Я не хотела никаких конфликтов! – поспешно заверила я. – Но мне нужно было понять, в чём обвиняли этого человека. Он не казался еретиком. И всё было очень странно…

– Эстер… Что вы сделали?

– Ничего предосудительного! Последовала за ними к дилижансу, задавала вопросы.

Негодование, что я увидела в глазах ректора, убедило меня в том, что о знакомстве с Ричардом Блэкуотером ей рассказывать не следовало.

– Я думаю, что душа в проклятом пере заставляла поэта писать еретические памфлеты. Один из инквизиторов подтвердил, что у Ордена были схожие подозрения. И это был не первый случай.

– И вы рассказываете мне это, потому что?.. – нахмурилась Санторо.

– Потому что я надеялась, что у вас будет возможность узнать о судьбе поэта. Его имя Адриан.

– Адриан Николетти?

– Да… – кивнула я и тут же удивлённо добавила: – Вы знакомы?

– Плащ ректора вынуждает меня присутствовать на многих громких суаре[30]. Адриан Николетти часто выступал на подобных мероприятиях. Милый юноша.

– Есть ли способ узнать, что его ждёт?

– Зачем вам это, Эстер?

Я вспомнила, как Адриан, даже будучи измождённым проклятием, пытался выгородить меня перед инквизиторами. «На добро нужно отвечать добром».

– Он хороший человек, ректор Санторо. Он пытался помочь мне, когда пришли инквизиторы. Я не могу просто забыть о нём. К тому же, как я уже сказала, мне удалось освободить его от проклятия, а значит, определённую ответственность за его восстановление после этого я тоже несу.

Ректор молча изучала моё лицо и лишь спустя долгие мгновения заговорила:

– Я наведу справки, синьорина Кроу, но не питайте особых надежд.

– Спасибо, – улыбнулась я.

– Это всё?

– Не совсем. Должность профессора…

– Если вы приняли решение, то я сообщу об этом верховному ведьмаку Ворону, и он назначит встречу, – Санторо беспомощно пожала плечами. – Боюсь, этот вопрос больше не может быть решён только со мной.

– Понимаю, но я ещё не готова дать ответ и хотела предупредить как раз об этом.

Ректор кивнула, а в уголках её губ промелькнула грустная улыбка.

– Будьте осторожны, Эстер. Я готова ждать столько, сколько потребуется, но сомневаюсь, что верховный ведьмак проявит такое же терпение.

– Я понимаю.

В этот момент дверь в кабинет с грохотом распахнулась, и за ней показалось бледное напуганное лицо Вивьен.

– Ректор Санторо! – почти крикнула она, а увидев меня, выдохнула с облегчением. – Эстер, твоя помощь тоже может понадобиться!

– Синьорина Даае, успокойтесь, – строго велела ректор. – Что произошло?

Успокоиться Вив явно не могла.

– Третий курс! Они ушли тренировать очищение в палаццо Контарини! Одни!

– Невозможно, – хрипло сказала Санторо. – Академия закрыта: я сама ставила чары. Для выхода