— Кстати, отдельный привет хотим передать тем, кто рассчитывал, что какие-то пара полков смогут сдержать генерала у Эль-Пасо, — Гумилев перешел на шутливый издевающийся тон. — Уже сегодня утром мы просто обошли их, окружили и разбили. Город взят, а генерал официально объявляет Зимний бал свободного Юга. Через неделю в Сан-Антонио, Техас, в здании бывшей миссии Аламо Плаза!

Элис не выдержала и выругалась, словно портовый грузчик. Плевать на очередной город, который Макаров собрался взять. И пусть Сан-Антонио — крупнейший город Техаса, пусть там стоит второй самый большой форт США, плевать даже, что это удар по отцу, который сам планировал туда приехать на встречу с «Руф Райдерами», с которыми когда-то брал Кубу… Главное, это Аламо. Город, где когда-то была почти задушена Техасская революция, где были убиты Джеймс Боуи, Уильям Тревис и Дэвид Крокет…

В тот раз под клич «Помни Аламо!» техасцы смогли победить при Сан-Хасинто и добиться независимости от Мексики. И вот снова это слово! Все-таки умеют Макаров и его люди найти болевые точки.

Решено! Элис перестала наматывать круги, резко замерла, а потом бросилась к шкафу. Она тоже поедет на юг — хотя бы просто чтобы своими глазами увидеть, чем все закончится. За какие-то полчаса закончив забивать чемоданы, девушка крикнула слуг, чтобы грузили все это в машины и отправляли на вокзал. Поезда в сторону Лос-Анджелеса уходили каждый час, так что Элис не сомневалась, что найдет себе там место. Дальше будет сложнее, но… Она уже немного понимала войну. Как бы далеко ни ушел Макаров, к нему постоянно будут ходить составы с припасами, а значит, и она что-то придумает.

Как сказал Гумилев, Зимний бал в Аламо состоится через неделю — времени более чем достаточно! Вот только стоило девушке добраться до станции, как ее решимость дала трещину… Нет, ее никто не задерживал, ей никто не мешал. Но тут кипела такая работа! Люди, машины, краны — настоящий хаос, в котором статус дочери президента враждебной страны ничего не значил. Неожиданно взгляд Элис зацепился за еще один островок спокойствия среди этого хаоса.

Чемоданы, модно одетые люди, девушки, причем как русские с японками, так и местные, а в центре… Словно звезда, которая удерживала вокруг себя всех остальных, замерла невеста Макарова. Княжна Гагарина, начальница русского госпиталя, где спасли уже тысячи жизней американцев, на которую молились в бедных кварталах, а иногда даже и в среднем городе… Но сегодня она была без привычных красных крестов. Словно рыцарь господень решил спуститься к простым смертным — и это могло означать только одно.

— Княжна! — Элис замахала рукой. — Татьяна! Госпожа Гагарина!

Несколько незаметных до этого казаков с черными глазами попытались заступить Элис дорогу, но ее заметили. Татьяна еле заметно покачала головой, и девушку не стали задерживать, дав возможность подобраться к своей жертве. Да, очень правильное слово.

— Вы же в Сан-Антонио? — Элис не стала терять время и с ходу нанесла первый удар.

— С чего вы взяли? — на лице княжны не дрогнул ни один мускул.

— А кому бы еще генерал смог доверить организовать Зимний бал? — Элис широко улыбнулась.

Татьяна просто улыбнулась в ответ. Чертовы русские — когда хотят, совершенно не умеют понимать намеки.

— Уверена, вам бы пригодилась на месте помощь той, что сумеет выстроить разговор с местными шишками, — улыбка Элис стала не такой искренней.

— Пока от вас будет польза, я с радостью найду вам место в своей свите, — а вот Татьяна улыбнулась от всей души.

Стерва — поставила свой диагноз Элис. Предложить дочери президента стать частью свиты… Заговорить с ней, Элис Рузвельт, о пользе, а не о том, что сама ее компания и участие — это честь. Но иногда можно заплатить и гордостью за то, чтобы оказаться в первых рядах.

— Я рада, — Элис махнула рукой своим слугам, чтобы тащили сюда чемоданы. Кажется, эта поездка будет сложнее, чем она думала.

* * *

Поездка стала сложнее, чем я рассчитывал. Все-таки слишком рано американцы о нас узнали, слишком рано начали попытки забросить навстречу подкрепления, слишком рано неприметные люди в черных котелках попытались развести беспорядки в оставленных городах. Первые две проблемы, впрочем, были не такими уж и страшными.

Армия Першинга уже успела выгрести из Техаса и ближайших штатов всех, кто мог быстро собраться. Мексиканцы, сотрудничавшие с Огинским, докладывали, что в форте Сэма Хьюстона осталась буквально треть солдат, а главное, федералы очистили еще и все артиллерийские склады. Чтобы все это вернули с севера, потребовалось бы гораздо больше времени, чем 15 часов, которые нам самим нужно было провести в пути.

— А почему вы так уверены, что Першинг или пришедший в ярость Рузвельт не кинут против нас тут всю собранную ими армию? — Буденный долго терпел, но в итоге не удержался от вопроса. — Я, с одной стороны, понимаю, что мы бьем врага в спину, что это неприятно и обидно. Но разве мы сами не подставляемся?

— Учитывая сетку железных дорог, несмотря на расстояние, наш тыл остается прикрыт, — напомнил Огинский.

— Все верно, мои полки прикрывают все уже захваченные вами города и станции. Любые небольшие отряды, что американцы могли бы провести в обход «Сауф Пасифик», не смогут ничего сделать, — с еле заметной обидой добавил Людендорф.

Да, после задержки в Тусоне и Эль-Пасо германские части смогли нас нагнать, и я пригласил полковника присоединиться к нашему небольшому совету.

— И тогда Першингу, реши он ударить по нам всеми силами, пришлось бы километр за километром отбивать у нас то, что мы захватили за какую-то неделю, — я позволил себе немного помечтать. — Все силы на одно не самое главное для нас направление с десятками очень удобных для обороны рубежей. Если бы он решился на подобную глупость, то это стало бы лучшим подарком, что мы могли бы получить.

— Да, вы бы задержали его тут на год или дольше, а за это время Новая Конфедерация успела бы нарастить мясо, — закивал Людендорф. — Вряд ли Першинг, учитывая, какие о нем ходят слухи, этого не понимает. Нет, в его ситуации единственный верный военный, а не политический выход — это остановить нас, блокировать продвижение, а потом бить… Не там, где чешется, не там, где нам удобно, а там, где он сможет реализовать свое численное превосходство.

— Где чешется… — Буденный хмыкнул. — А уж мы сделаем все, чтобы у них там не просто чесалось, а зудело!

* * *

Элвин с друзьями, а вместе