А когда дело дошло до нормальной тренировки на льду, то я с неудовольствием заметил, что почти все игроки команды прибыли на занятие с «большого бодуна». Даже от моих крайних нападающих, Ковина и Скворцова, попахивало перегарчиком. Не буду кривить душой, руки сами чесались надрать им уши. И когда пошли двусторонние игры, то первые три шайбы я забросил после сольных слаломных проходов через всё поле, игнорируя своих юных партнёров. Лишь потом Саша Скворцов извинился и сказал, что они с Володей просто не хотели отделяться от коллектива, чтобы быть как все. На что я ответил, что они — не как все, они — кандидаты в сборную СССР.

— Если уж на то пошло, то могли бы выпить по кружке пива, — прорычал я. — В современном хоккее на одном таланте далеко не уедешь.

А затем я подкатился к старшему тренеру Валерий Шилову и спросил:

— Мы сегодня готовиться к завтрашней игре будет или как?

— Что тебя не устраивает? — поморщился наш наставник.

— Всё. Прежде всего, спортивная форма наших героических голкиперов, — прорычал я, покосившись в сторону Виктора Коноваленко. — Давайте на спор — я сейчас заброшу из пяти буллитов все пять, хоть Котомкину, хоть Шутову.

— Шутова не трогай, ему завтра в рамке стоять, — пробурчал Валерий Шилов и, дунув в свисток, объявил двухминутный перерыв. — В последнее время в чемпионате Высшей лиги участились случаи пробития хоккейных штрафных ударов, — обратился он уже к игрокам команды. — Поэтому сейчас я попрошу товарища Тафгаева и Александра Котомкина показать нам, как нужно действовать в данной игровой ситуации. На всё про всё две минуты и пять буллитов. Время пошло!

Валерий Васильевич дунул в свисток, я въехал в центральный круг, куда Саша Скворцов набросал несколько хоккейных шайб. После чего, держа в уме ограниченный временной отрезок, буквально полетел к воротам Котомкина. Я на высокой скорости пересёк синюю линию и, не доезжая до рамки ворот метров семь или восемь, швырнул с кистей точно в правый угол, метя голкиперу чуть выше щитка. И Саша Котомкин после вчерашнего банкета на бросок среагировал с большим опозданием. Шайба забилась в сетке, а я, резко затормозил на две ноги и, подняв коньками множество ледяных брызг, снова бросился к центру поля.

Второй свой выстрел я произвёл тоже с дистанции, но на сей раз шайба от моей клюшки влетела в левый верхний угол. Третью я положил опять впритирку к правой штанге, бросив над щитком. Четвёртую шайбу я уже довёл до полукруглой вратарской площади и пропихнул Саше Котомкину между щитков, поймав его на противоходе. И наконец, свой пятый буллит я закончил снова броском, воткнув шайбу под правую подмышку голкипера. Старший тренер дунул в свисток и скомандовал продолжать двухстороннюю игру между третьей и четвёртой пятёркой.

— Ну и что ты этим хотел сказать? — прошипел Валерий Шилов.

— Пока в команде два вратаря, дисциплины не будет, — хмыкнул я. — Вот вчера Котомкин и Шутов хорошо погуляли, как и вся команда, и ничего вы им не сделаете, потому что ставить в рамку некого. А появится третий страж ворот, они будут вынуждены держать себя в форме.

— Предлагаешь взять кого-то из молодёжки?

— Почему сразу из молодёжки? — я снова покосился на Виктора Коноваленко. — Я предлагаю дозаявить легенду горьковского и советского хоккея, товарища Коноваленко. Вот тогда наши киперы возьмутся за голову.

— Кого? — захохотал Шилов. — Сергеича? Он же старше меня на три года? Хотя идея неплохая. А то Шутов с Котомкиным совсем перестали ловить мышей.

В этот самый момент Владимир Орлов получил пас в десяти метрах от ворот и простым кистевым броском пробил Геннадия Шутова, который ловушкой махнул мимо шайбы. Я подмигнул Виктору Коноваленко, а старший тренер по-стариковски закряхтел и сказал, что подумает. «Вот и ладушки», — усмехнулся я про себя.

* * *

Известие о том, что с завтрашнего дня вратарь Коноваленко будет дозаявлен в состав горьковского «Торпедо», Виктор Сергеевич воспринял с большим воодушевлением. Этим вечером, когда мы вместе выехали на патрулирование улиц Сормовского района, он буквально пылал энтузиазмом. У бывшего вратаря сборной СССР наконец-то появилась новая настоящая цель и соответственно смысл жить, трудиться и делать себя ещё лучше.

— Я уже и график тренировок составил, — с жаром шептал Коноваленко, пока мы сидели в его «Волге», припаркованной напротив дворца культуры завода «Красное Сормово». — Завтра утром и начнём. Разминочка, растяжечка и потом ты мне по уголкам пошвыряешь, как сегодня Котомкину. Может мне ещё и с блином упражнения добавить, у меня дома разного железо немерено, как считаешь?

Я глянул на часы, стрелки которых показали без десяти девять, недовольно крякнул, так как даже не представлял, за счёт чего мы сможем ликвидировать непонятного злого духа Вендиго, и проворчал:

— Блины и штангу отставить. Закачаешь руки, пропадёт реакция. Первым делом тебе нужно привести в норму пресс, мышцы спины и подкачать ноги. У нас в зале есть тренажёр для тяги, вот на нём и будешь разные грузы тягать. А для ног сгодится велотренажёр и прыжки из глубокого приседа.

Я снова замолчал и уставился на улицу, как будто сквозь тьму можно было узреть что-нибудь необычное и подозрительное. На данный момент рассказ лыжницы Веры — это было единственное, что хоть как-то приближало меня к битве со злым индейским духом, точнее говоря с носителем этого духа. Из слов девушки выходило, что их с подругой преследовал какой-то психованный парень, который нацепил на голову шлем с оленьими рогами. Кроме того у психа имелись и вполне конкретные приметы — высокий рост и худое телосложение. Именно его я и хотел сегодня выследить. Правда, что с этим пареньком делать дальше, вести его в психушку или к батюшке на исповедь, я не имел ни малейшего