– А ну, что тут?

Заслышав крики, Николенька дернулся… и острое лезвие лишь распороло Мавре запястье…

Барчук же вскочил на ноги и со всех ног бросился в кусты…

Не удалось, что ж… А никто его и не видел! Молодой Соснов не очнулся еще, а сестрица его не успела… да, если и увидала, так только со спины. Что же касаемо крепостных – так те против своего бывшего барина никакие не свидетели! Слова их всегда можно оспорить.

– Как он? – выпрыгнув из седла, Катенька подбежала к брату, всхлипнув, затрясла за плечи. – Антон, братец! Очнись, милый… Очнись!

* * *

Юноша открыл глаза. Кто-то тряс его за плечи, будил… Катенька… Нет, не похоже… Какой-то небритый мужик с рыжеватой растрепанной шевелюрой… Слуга или кучер?

– Антон! Антон! Как вы?

Черт побери! Щеголев! Архивариус… Да какой там архивариус – изобретатель!

– Виктор Иваныч!

– Антон, друг мой! Как же я рад! Как же…

– А мне такой сон изумительный снился… Хотя… все же, верно, не сон?

– Не сон! Вы действительно там были… В прошлом!

Молодой человек уселся на старом диване и, поморщившись, помотал головой.

– Не сон… В прошлом…

– Ну! Рассказывайте же! Как все прошло?

– Как прошло? Я, кажется, нашел Веру! То есть ее следы…

– Значит, не зря!

– Не зря… Ох, как же голова-то болит! Прямо раскалывается…

– Последствия перехода сознания, – покачал головой Щеголев. – Вас ведь там чуть не убили?

– Ну да… почти… – Антон попытался вспомнить… – Не знаю, кто… Кажется, я слышал выстрел… или свист пули… Что-то такое… Ох же, башка…

– Пожалуй, вам нужно отдохнуть, друг мой, – улыбнулся изобретатель.

Молодой человек отмахнулся:

– Да я уж и так спал… Интересно, сколько?

– Около суток, – ученый неожиданно поежился и, зачем-то глянув в окно, понизил голос: – Знаете, а я ведь вас еле вытащил!

– Как это – еле вытащил? – удивленно переспросил Соснов. – Что-то с аппаратурой не так?

– Все так, но… – Виктор Иванович помялся. – Знаете, с вектором какие-то подозрительные сбои.

– Что значит – подозрительные? – подойдя к окну, Антон посмотрел на улицу.

Здесь, как и там, в прошлом, день уже клонился к вечеру, оранжево-золотистое солнце закатывалось за дальним лесом, за колокольней…

– Сам пока не разобрался. Надо проанализировать… Может быть, дую на воду…

Слова архивариуса вызвали у молодого человека, по меньшей мере недоумение, но какого-то внятного ответа Щеголев так и не дал – мол, самому разобраться надо.

– А пока… расскажите же наконец!

Антон с большим удовольствием припомнил весь прожитый в прошлом день… Маменьку, Вареньку, Катерину… И мерзких Самосиных!

– Вот ведь родственнички! Крепостники! Впрочем, мы тоже… Ну, тамошняя моя семья. Я же богат! Очень!

– Это хорошо! Это славно, – с большим интересом выслушав рассказ своего протеже, Щеголев довольно потер руки. – Богатому и влиятельному человеку, друг мой, гораздо легче что-либо предпринять… Только вот… – изобретатель неожиданно вздохнул. – Боюсь, это для вас не будет простой и легкой прогулкой…

– Загадками говорите, Виктор Иваныч! – шутливо погрозил пальцем Антон. – У нас поесть что-нибудь найдется? А-то что-то оголодал…

– А! Картошку сейчас пожарим… С тушенкой! А завтра можем и за грибами пройтись, развеяться… А то я без вас не решался.

– Грибы – это хорошо, – молодой человек потянулся… вроде бы и голова уже перестала болеть – это славно!

– Самосин сказал – когда Веру продали, сделку заверяли… в Нарве, в присутствии…

– В присутствии кого?

– В смысле – кого? А-а-а! – поняв, в чем дело, засмеялся Антон. Ну да, ну да, далекие от истории люди могли и не догадаться, о чем идет речь…

– Присутствием, Виктор Иваныч, в те времена называли просто любое государственное учреждение. Контору, ну, офис, если совсем уж по-современному.

– Ага, понятно… А вы уверены, что та девушка – ваша возлюбленная?

– Нет конечно же! Но это пока единственная реальная ниточка… Сами посудите: реальный человек из будущего, угодив в восемнадцатый век, явно будет сильно отличаться от тамошних жителей! Это я… мое сознание… получает подсказку от сознания… как вы называли – донора?

– Да, да, так… – покивал архивариус. – Вы все правильно понимаете, друг мой. Я же говорил – очень хорошо, что вы историк!

Тут молодой человек вдруг вспомнил кое-что еще, о чем давно уже собирался спросить:

– Виктор Иваныч… Я про архив. Вот те газеты, учебники… где описана победа Турции… То есть совершенно иная история… Почему же, кроме меня, никто больше не удивился, не заинтересовался! С документами ведь работают многие – студенты, аспиранты, преподаватели… А заметил только я – так выходит? Или… были еще?

– Только вы, – как само собой разумеющееся, спокойно пояснил ученый. – Потому что вы – один из очень немногих… Другие этих изменений просто не видят! А вот ваша девушка, думаю, могла бы…

– Та-ак… – Антон вновь уселся на диван. – Выходит, если я вдруг начал бы возмущаться… вот всем, что написано… Так меня никто б и не понял бы?

– Именно так, друг мой! Вы все схватываете на лету… – довольно покивал Щеголев. – Еще есть вопросы?

– Да появятся, думаю… – молодой человек на миг задумался. – Да! Вот еще что… Можно ли передавать из будущего в прошлое и из прошлого в будущее… какие-то вещи?

– Можно, – без раздумий отозвался изобретатель. – Только маленькие… Впрочем, наверное, и большие… Но мы у себя в лаборатории до таких экспериментов не дошли, так что наверняка утверждать не могу.

– Значит, маленькие – можно?

– Можно… Через так называемые «проклятые места»…

– Что-что? А! Понял теперь, почему это вас так насторожило… – Сосновский всплеснул руками. – Ну, тогда, когда Эльвира Петровна упомянула одно такое место – Почуганово и Чертову гать!

– Чертова гать… – одними губами повторил архивариус.

– От нас не так и далеко… Километра четыре. Как раз где колокольня… – Антон тряхнул головой. – Значит, одно проклятое место – у нас, другое – в прошлом? А как происходит сам процесс перехода… передачи? Ну, в общем, вы поняли.

– Обычно это сопровождается какими-то природными явлениями, – пояснил собеседник. – Сильная гроза, туман… может быть даже землетрясение!

Юноша потер руки:

– Ясненько! Ну, Виктор Иваныч, когда же вы отправите меня… так сказать, на более длительное время?

– Не раньше чем денька через три, – беспрекословно заявил ученый. – Вам надо хоть немного отдохнуть, а мне… кое с чем разобраться. Эти подозрительные побочные эффекты…Еще пару раз и… это все может плохо закончиться! Откуда-то идет наводка…

– Да-да, помню, вы как-то говорили, – Антон покивал, – какая-то эстонская радиостанция…

– Для радиостанции слишком уж мощно, друг мой! Скорее всего, здесь явный узконаправленный луч! А это значит…

Виктор Иванович поежился, словно от предчувствия какой-то большой беды, и вдруг улыбнулся:

– Впрочем, это