— Месье! — сразу же услышал я голос Планше. Пробившись к слуге, и отпихнув несколько человек в стороны, я обнаружил его не в лучшем состоянии. По голове его текла кровь, рубаха была разодрана. Рядом со слугой, всё также кутаясь в тряпьё, дрожала Джульетта.

— Что случилось? — спросил я у них. Джульетта всхлипнула.

— Де Бержерак ещё внутри, — пояснил Планше. — Он хотел задержать того безумца.

— Второй этаж? — только и спросил я. Слуга кивнул, и я снова начал проталкиваться вперёд. У самых дверей народу было ещё больше, и, к счастью, это были не просто зеваки. Люди действительно пытались остановить продвижение огня. Увы, у меня не было времени им помогать.

Я вбежал в распахнутые двери постоялого двора. До большого зала, где обычно сидели и пили постояльцы, пламя ещё не добралось. Зато оно вовсю трещало надо мной. Я поднял голову — балки ещё не начали гореть, и на том спасибо. Схватив со стола оставленный кем-то плащ, я на ходу обмотал им лицо. Добравшись до бочки с водой, что стояла у барной стойки, окунул в уже нагревшуюся воду голову. Не кипяток, так что ничего страшного. После этих нехитрых и скорее всего недостаточных приготовлений, я выхватил из ножен шпагу и вбежал по лестнице на второй этаж.

Вот там пламя уже разгулялось. Понятия не имею, как работал поджигатель, но горело всё-таки изнутри. При чём пламя валило из нескольких комнат сразу. Я услышал, через треск огня, звон стали и бросился на звук. Огонь, словно в адском коридоре, окружал меня со всех сторон. Языки пламени вырывались из распахнутых дверей, дым застилал глаза.

Повязка едва ли помогала, вода испарилась уже на середине коридора. Но звуки борьбы были всё ближе. Я дошёл до комнаты, которую мы снимали с Планше и Джульеттой. Вход был объят пламенем, но сталь звенела именно в этой комнате! Я чуть было не перекрестился, и перепрыгнул через горящий пол. Только в момент прыжка я сообразил, что пламя было локализовано тут и там. Будто бы кто-то сперва бросил горящее масло (или какую другую горючую смесь), а потом уже от него загорелись половицы.

Не знаю уж, кого благодарить за то, что через огонь я перепрыгнул невредимым. То ли скорость д'Артаньяна, то ли Судьбу. Но я стоял в затянутой дымом комнате, а напротив меня едва сдерживал натиск неизвестного израненный де Бержерак. Его левая рука висела плетью, дыхание давно сбилось. Мужчина перед ним, затянутый в старый и грязный плащ, теснил носатого в огонь. Мы чуть не столкнулись с де Бержераком, так что мне пришлось крикнуть ему:

— В сторону, приятель!

Носатый узнал мой голос и отскочил влево, чуть не сбив собой старый деревянный столик. Кошельков с золотом на нём не было — Планше мог быть напуган, но про денюжки не забывал. Я усмехнулся, и бросился вперёд. Мужчину в грязном плаще частично закрывал густой дым, но и мне это было на руку. В конце концов, тот же дым скрывал от неприятеля и мои маневры.

Незнакомец дрался одной шпагой, второй рукой придерживал сумку на поясе. Зарычав, но не сказав ничего вразумительного, он попытался пробиться через меня к уже раненому де Бержераку. Конечно же, я не был намерен его пропускать.

Я хотел было съерничать, сказать что-то весёлое и отвлечь неприятеля, но дыма вокруг было слишком много. Просто бросив короткую фразу де Бержераку, я уже вдохнул больше, чем мне бы хотелось. Пришлось нападать молча, что радовало меня также сильно, как и ранение друга (или испуг слуг).

Моя шпага описала высокую дугу, благо потолок позволял, и опустилась в нескольких сантиметрах от шеи незнакомца. Он едва успел подставить своё оружие, сталь заскрипела почти у самой гарды. А следом за трещал потолок, до которого наконец-то доползло пламя. Нужно было спешить. Поджигатель повернулся ко мне, взгляд хрустально-голубых глаз упёрся в меня. Я позволил себе улыбку и выхватил левой рукой кинжал.

Де Бержерак, вместо того чтобы отступить, снова вступил в схватку. Он сделал осторожный выпад, отвлекая на себя человека в плаще. Тот отбросил шпагу носатого в сторону, но не до конца успел среагировать на мой выпад. Я оцарапал ему плечо, кровь полилась по бардовой рубахе. Поджигатель выругался, и тогда я уколол ещё раз. Во второй раз, противник успел отразить обе атаки — мою и носатого — но мы неумолимо теснили его к открытому окну.

Меня всё больше напрягало состояние де Бержерака. Бледный парижанин едва держался на ногах, но всё равно упорно наступал на врага. Я понял, что мне нужно разделаться с неприятелем как можно скорее, чтобы успеть вытащить этого героя из пожара.

Человек в плаще, тоже замечая, что парижанин сдаёт, атаковал его. Носатый успел отбросить шпагу врага в сторону, но после этого зашёлся страшным кашлем. Я рубанул сбоку, поджигатель заблокировал удар, но всё равно смотрел на де Бержерака.

Добить его, дураку понятно, было приоритетной задачей. Как бы плохо не выглядел носатый, он всё равно раз от разу вставал на ноги и отвлекал человека в плаще. Тот попытался прорваться через меня, ткнул шпагой не глядя, только чтобы я отступил. Я же, напротив, сделал ещё один шаг вперёд, отбросив шпагу врага в сторону. Следующим движением, я вогнал кинжал незнакомцу в живот.

Противник наконец-то закричал, пуская в свои лёгкие дым. Я ударил его лбом в нос, потом ещё раз. И без того раненный противник уже не мог сопротивляться. Я воткнул шпагу ему в грудь, и постарался сквозь дым разглядеть его лицо. Блондина с хрустально-голубыми глазами я до этого никогда не видел. В этот момент, огонь уже вовсю пожирал потолок над нашей головой, а чёрный дым застила

Подхватив под руки де Бержерака, я выбрался с ним через окно. Толпа становилась всё гуще и гуще. Вряд ли у кого-то из них были с собой носилки. Я окрикнул ближайшего зеваку без ведра, и спустил за руки де Бержерака. Раненного приняли, а затем я и сам довольно небрежно соскользнул вниз. Через несколько секунд, из окна вырвалось несколько ярких языков пламени.

— Сумка, — прохрипел Сирано де Бержерак. — У него там было что-то…

— Масло? — спросил я.

— Хуже, — ответил парижанин. На