Хрущев, которому Кузнецов доложил в обход своего министра, был в ярости. Только совсем недавно, в пятьдесят втором году выявили махинатора Николая Павленко, который умудрялся безнаказанно красть миллионы и даже получил орден Красной звезды. Николай Павленко был сыном зажиточного мельника из села Новые соколы Киевской области. Будущий криминальный гений и подпольный миллионер с детства отличался сообразительностью и феноменальным чутьем. Когда в стране началась коллективизация, он раньше других понял, чем это грозит его семье.

В 16 лет он оставил родительский дом и сбежал в Минск. Подделав документы, он поступил в политехнический институт на дорожного строителя. Отучившись два года, подлог с документами вскрылся и ему снова пришлось бежать.

Павленко осел в городе Ефремове Тульской области и устроился на работу в местное строительное управление. Но жить на одну зарплату аферисту не понравилось. В 1935 г. его арестовали за кражу стройматериалов. В то время в стране действовал сталинский закон о трех колосках. Даже за мелкое хищение могли поставить к стенке, но Павленко сумел выйти сухим из воды. НКВД в обмен на свободу, предложило Павленко дать показания на других инженеров, которые работали вместе с ним в управлении. За сотрудничество его не только освободили, но и помогли устроиться в Главвоенстрой, выполнявшую оборонные заказы. Здесь у хваткого мошенника были все шансы сделать головокружительную карьеру, но карты спутала война. Воентехника 1-го ранга Николая Павленко направили на Западный фронт строить дороги и укрепления. На передовой аферист пробыл не долго и через 4 месяца он подделал командировочное удостоверение, выписал себе грузовик с шофером и убыл с места службы в город Калинин, ныне Тверь. Вскоре он познакомился с искусным резчиком по дереву Людвигом Рудниченко. Во время застолья, тот в шутку вырезал из подошвы сапога гербовую печать с надписью «Участок военно-строительных работ №5 Калининского фронта». Вскоре аферист организовал свою воинскую часть. В местной типографии распечатали пакет поддельных документов. По ним заказали продовольствие и пошили военную форму. От Павленко идут письма даже в военкомат, откуда присылаются военнослужащие. А благодаря связям и взяткам, Павленко получал подряды в Калинине, строил аэродромы для 4-й воздушной армии и заработал миллион рублей. Деньги поступали на счет в госбанке, который тоже открыли по фальшивым документам. Липовая войсковая часть Павленко даже сотрудничала с официальным управлением военно-строительных работ и дошла до Берлина. Перед подчиненными Павленко играл роль строгого командира и даже лично поставил к стенке за мародерство троих солдат. При этом сам махинатор крал буквально вагонами. Чтобы вывезти из Германии награбленное: автомобили, тракторы, скот, одежду и швейные машинки, предприимчивый мошенник убедил военного коменданта города Штутгарта выделить ему эшелон из 30 вагонов. Трофеи потом сбыли на черном рынке. Он выхлопотал для фальшивой войсковой части 230 наград. Самого Павленко отметили орденами отечественной войны 1 и 2 степени, красной звездой и боевым красным знаменем. После войны, Павленко вначале присвоил себе звание майора, затем полковника. В 1946 он расформировал свою часть, выплатил себе щедрую премию — 90 000 ₽, купил 4 автомобиля Победа, два дома в калининской и Харьковской областях и начал коллекционировать антиквариат. Казалось бы, махинатор замел все следы и мог не опасаться разоблачения. Но Павленко привык к легким деньгам и не желал отказываться от прибыльного дела. В 1948 он перебрался во Львов и организовал управление военного строительства. Подельник Людвиг Рудниченко изготовил нужные печати и бланки. Павленко быстро договорился с местными чиновниками, снова набрал солдат и начал получать строительные подряды. Заказчиками стали десятки крупных организаций: винзаводы, горнодобывающие комбинаты и предприятия машиностроения. За 4 года Павленко заключил десятки договоров на баснословную сумму — 38 миллионов рублей. Большая часть этих денег осела в карманах афериста и его подельников. Аферист успел скрыться, но его выдал глава личной контрразведки Константинов. Павленко арестовали на конспиративной квартире в Кишиневе. При нем нашли новенькие генеральские погоны. В ближайшее время он собирался повысить себя в звании.

Хрущев немедленно созвал Политбюро — Товарищи! Воспользовавшись доверчивостью товарища Молотова, в МИДе окопался еще один аферист и мошенник. Предлагаю Громыко отдать под следствие, пусть он и его жена, которая организовала вместе с ним преступную группу, получат по максимуму! А товарища Молотова, который оказался слишком близорук, чтобы не увидеть творящихся в его ведомстве безобразий и воровства, предлагаю снять с должностей министра иностранных дел и первого заместителя председателя Совета министров СССР, оставив выполнять обязанности председателя комиссии по пересмотру открытых процессов и закрытого суда над военачальниками. Так же предлагаю вывести товарища Громыко из состава членов Политбюро. На место Громыко предлагаю товарища Шепилова. Давайте голосовать.

После Политбюро Хрущев поспешил на завод ЗИЛ. Настроение у него было паршивое, Хрущев пытался понять как Молотов проглядел то, что у него подносом творил его Первый заместитель. Молотов был человеком номер Два в государственной и партийный иерархии сталинской эпохи. С его именем ассоциируется заключение мирного договора между СССР и Германией (пакт Молотова — Риббентропа) в августе 1939 года, и именно Молотов 22 июня 1941 года сообщил советскому народу о начале Великой Отечественной войны, закончив свою речь словами: «Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами!» Сам Молотов после известия о воровстве в МИДе был растерян — он потерял веру в людей, которым он доверял. Сам то он в карман государства и помыслить не мог запустить свою руку. "С одной стороны, я конечно же возможно и перегнул палку, потребовав вывести из Политбюро Молотова, а с другой стороны — я убрал еще одного претендента на власть. Слишком уж много силы набрал этот бывший сторонник Сталина. Но ничего, в следующем году я этого усатого мудака так выставлю на Съезде, что память о этом горце, считавшего себя русским, навсегда забудется, а при первой же возможности я выпну его тело из Мавзолея.

Глава 6

Богдан и Николай ждали прибытия Хрущева в приемной директора завода. В здание заводоуправления они проникли под отводом глаз и теперь они заняли место за огромным фикусом в кадке, стоящим возле окна. С удовлетворением они наблюдали за ажиотажем: из приемной в кабинет директора и обратно сновали сотрудники с бумагами, снабжая Крылова справками и отчетами. Через сорок минут в кабинет вошел министр автомобильного транспорта и шоссейных дорог Лихачев — Здравствуйте товарищи! Предлагаю немедленно пройти к заводским цехам, товарищ Хрущев будет на заводе с минуты на минуту.

— Иван Алексеевич, конечно, мы