Очевидно, что «Старые друзья» торгуют товаром основательным, пользующимся постоянным спросом и не зависящим от Нового года, который, к великому сожалению детей и женщин, наступает всего раз в году. Однако совсем недавно господин Удар открыл второй магазин неподалеку от первого, в доме 31 по улице Ломбардцев, назвал его «Слава Франции» и стал продавать там все самое изысканное, что только производят из сахара и что только заворачивают в конфетные обертки. Здесь продаются апельсиновые цукаты древнего и нового вида, начиная с сердечка и кончая египетской вазой, а также храмы, посвященные всевозможным божествам и съедаемые после службы; конфеты с билетцами, содержащими рассказ обо всех памятных событиях года и изображения героев и героинь театра Водевиля. Сластены истово поглощают и тех и других, воссылая при этом к Небесам молитвы об их здравии и благополучии – источнике наших радостей и удовольствий.

Одним словом, «Слава Франции» сможет в один прекрасный день поколебать славу господина Бертелемо, которого чужой успех должен вдохновить на новые свершения, а главное, на снижение цен, ибо у господина Удара они более чем умеренны.

Господин Борден

Магазин господина Бордена находился прежде на неуютной улице Симона Франка, одной из самых грязных в квартале Сен-Мартен (и этим все сказано[271]); теперь, однако, господин Борден перенес и свой магазин, и свою фабрику в великолепное здание на улице Сен-Мартен, неподалеку от Венецианской улицы. Именно там царит во всей своей красе та душистая целебная горчица, которая удостоилась чести быть выставленной в Лувре[272] и заслужила одобрение Медицинского факультета. Именно там предлагают покупателям превосходный столовый и туалетный уксус, а также одно из самых аппетитных дополнительных блюд зимнего времени – фрукты и овощи, в уксусе заготовленные, не говоря уже о водке, киршвассере и анисовке, которые так хороши на вкус и так благотворно воздействуют на пищеварение. Товары, произведенные на фабрике господина Бордена, одной из лучших и знаменитейших в Париже, известны теперь во всех странах Европы. Русские едят горчицу как варенье, датчане пьют уксус как сироп, а лапландцы глотают огурчики вместо леденцов.

Господин Борден меж тем, вместо того чтобы почивать на лаврах, без устали улучшает свои творения. Ему помогает сын, воспитанник первого парижского химика[273], и благодаря его познаниям производство горчицы и уксуса совершенствуется каждодневно и безостановочно; трудно даже вообразить, до какой степени это совершенство может дойти. Больше того, господин Борден сумел опровергнуть даже известную народную мудрость насчет бесполезности горчицы после обеда: ведь Борденова горчица так хороша, что с нею всякий согласится отведать говядину после кофе; поэтому нет ничего удивительного в том, что спрос на эту чудо-горчицу всегда превышает предложение и что из всех морских портов уплывают во все страны света ящики, содержащие каждый от шести до восьми сотен банок.

Господин Леше

Задержимся на улице Сен-Мартен, если мы хотим отведать страсбургской кислой капусты; ее отлично готовят у господина Жакоба Леше – того самого, что в прежние времена снабжал ею королевский двор, с которым вообще был связан множеством уз. Известно, что правильно приготовленная кислая капуста служит превосходным обрамлением для говядины и даже для сосисок; так вот, кислая капуста господина Леше пользуется среди Гурманов очень хорошей репутацией, равно как и его киршвассер. Адрес господина Леше – в доме 68 по улице Сен-Мартен, возле фонтана Мобюэ.

Господин Вожуа

Продолжим наш путь по улице Сен-Мартен, которая меняет название так же часто, как банкрот, скрывающийся от кредиторов[274], и очень скоро мы окажемся на улице Арси перед знаменитой «Зеленой обезьяной». Пойдем дальше, сказал мне мой спутник, Гурману нечего делать там, где продаются деревянные и костяные безделушки, пусть даже они выточены самим господином Вожуа, который, бесспорно, владеет этим ремеслом лучше всех в Париже. Позвольте, любезнейший, с вами не согласиться: ведь в этой лавке нас ждут вилки из слоновой кости, которыми так удобно перемешивать салат, и самшитовые солонки в новейшем вкусе, которые не заржавеют, в отличие от медных, и не разобьются, в отличие от хрустальных. Ждут нас здесь также судки для уксуса из черного дерева, подносы для ликеров и пунша из дерева красного, чашечки для яиц из палисандра и вообще все приборы, необходимые для стола,– недорогие, но притом бесконечно изящные. Как видите, «Зеленая обезьяна» вовсе не так далека от нужд Гурмана. Для рантье и философов магазин вроде этого – все равно что ювелирная лавка для модницы.

Господин Ланж

Мы находимся неподалеку от улицы Святой Авуа – воспользуемся случаем полюбоваться превосходной фабрикой ламп с двойной подачей воздуха, которые изготовляет господин Ланж, их изобретатель или, по крайней мере, один из изобретателей[275]. Конечно, ничего съедобного мы здесь не найдем, однако истинный Гурман не может остаться равнодушен к возможности созерцать роскошный стол при ярком свете, а самый яркий свет дают, конечно же, лампы господина Ланжа, который довел свое изобретение и свою фабрику, а точнее сказать, свой гигантский завод, до последней степени совершенства. Завод этот – один из красивейших в Париже, и посещение его доставит удовольствие людям любознательным. Торговля идет полным ходом, и все, кто хочет иметь настоящие, а не поддельные лампы с двойной подачей воздуха, по-прежнему обращаются не к бессовестным подражателям, которых развелось у господина Ланжа великое множество, а к нему самому. Он рассылает свои лампы по всему свету.

Господин Кор

Не наше дело раздавать награды, пусть даже награды за лучшие блюда из свинины, однако если бы у нас спросили наше мнение, мы, пожалуй, отдали бы пальму первенства господину Кору, колбаснику, чья лавка располагается на Сент-Антуанской улице, неподалеку от улицы Сине-зеленого колокольчика[276], и славится среди знатоков. Сосиски его никогда не бывают пересолены и тают во рту; белая колбаса нежна, как сливки; кровяная колбаса жирна в меру; сардельки, с перцем ли, с трюфелями ли, с чесноком ли, могут соперничать с теми, какие привозят из Лиона; его итальянский сыр на редкость мягок, но не слишком жирен; в ветчине соли ровно столько, сколько нужно (а угадать эту меру способен только большой мастер); его свиные ножки, фаршированные трюфелями и фисташками, суть настоящая пища богов; наконец, его языки ведут лишь речи самые приятные. Поэтому,