Продавцы коровьего масла и яиц

Коровьим маслом и яйцами на Рынке торгуют одни и те же люди, которые заодно продают еще и сыры, изготовленные в Бри, Мароле, Нёшателе. Все это крупные торговцы, которые либо приобретают товар напрямую у производителей, либо покупают его оптом на Площадке. Они не чванливы и торгуют не только оптом, но и в розницу. Располагаются они в большинстве своем между Столбами[266], неподалеку от торговцев оловянной посудой; от прочих выгодно отличается господин Тёрло, у которого товар превосходный, а цены не только умеренные, но зачастую гораздо ниже, чем у его собратьев.

Торговцы фруктами

Фруктов на Центральном рынке продается не меньше, чем всех прочих припасов, но они сильнее поражают глаз; зрелище великолепных прилавков на улице Овощного рынка[267] поистине не имеет себе равных. Именно здесь самое время воскликнуть вместе с Буало:

Для богача Париж – блаженная страна,

Здесь в городе ему деревня создана.

В его саду всегда деревья зеленеют

И посреди зимы весною дивно веет.

Разница заключается лишь в том, что на Рынке (богатейшем из всех садов и огородов европейских) богач в любое время года находит вместо бесполезных вечнозеленых деревьев все без исключения земные плоды. Каким-то чудом здесь в январе торгуют клубникой, на Пасху – виноградом, а ананасы здесь вообще не переводятся круглый год. Солнце стремит свой бег в обратную сторону, времена года забывают привычный порядок, оба полушария с равным усердием шлют свои дары для роскошного десерта современных Лукуллов.

Посетить Рынок стоит уже единственно ради того, чтобы полюбоваться на этих торговцев фруктами, из которых мы назовем здесь лишь господина Клемана и госпожу вдову Фонтен, в первом браке известную под фамилией При-Ливернуа[268].

В тех же рядах располагаются самые лучшие бакалейные лавки во всем Париже; здесь же продаются и самые лучшие соленья, варенья и сушеные фрукты. Анчоусы из Ниццы, селедки из Голландии, соленая треска, маринованные устрицы и маринованный тунец, фаршированные оливки, мелкие каперсы, огурчики в уксусе – все это возбуждает ваш аппетит; чернослив из Тура и Ажена, виноград панса из Роквера, провансальский изюм, виноград мускатный и малагский, мелкие и средние фиги из Ольюля и крупные фиги из Калабрии, финики простые и китайские, бриньольские сливы и лесные орехи, миндаль в шелухе и без оной, свежие фисташки, парижская анисовка, киршвассер – от всего этого ломятся удивительные магазины, которые открыты только при свете дня и в которых вместо кенкетов свешиваются с потолка огромные байоннские окорока.

Лавок этих всего пять-шесть, и все они снабжают товарами большинство торговцев съестным из Пале-Руаяля, за исключением тех, которым все эти лакомства доставляют курьеры напрямую из тех мест, где они произрастают; самая заметная из этих лавок, самая богатая товаром и самая сходная ценами – «Свинья за прялкой», столь знаменитая в прежние времена; с тех пор она успела прийти в совершенный упадок по вине господина Модюи, но сегодня, попав в руки господина Пеллетье-Пети, вновь обрела былую славу. Кроме товаров, нами перечисленных, а также многих других, для перечисления которых нет у нас ни времени, ни места, в «Свинье за прялкой» продается зеленый горошек, сохраненный в свежем виде благодаря особой методе господина Пеллетье, которая позволяет маю расцветать на столах среди зимы[269].

Улица Ломбардцев. Конфеты и сласти

Как ни жалко покидать Рынок, надобно, однако же, сделать над собой усилие и двинуться дальше, иначе путешествие наше никогда не кончится, а ведь мы обязаны хотя бы ненадолго завернуть в улицу Ломбардцев – не ради многочисленных торговцев лекарственными травами, но ради любезных кондитеров, чьи ароматные произведения известны всей Европе, ибо нет ребенка, который, только заслышав название этой улицы – столицы царства сластей,– не принялся бы облизываться, предвкушая новые удовольствия. Именно на улице Ломбардцев вот уже два столетия сахар вступает в самые разные союзы для того, чтобы ублажать чувственность лакомок; именно там картонки принимают самые разные формы для того, чтобы, прияв в свое лоно превосходные конфеты, сделаться новогодними подарками – впрочем, ни к чему не обязывающими. Ибо надо признать, что после Революции эти милые игрушки для взрослых утратили немалую часть своей привлекательности; нынче в моде вещи основательные, и лакомки предпочитают получать конфеты во вместилищах более солидных. Кондитеры, однако, на этом ничего не потеряли и зарабатывают на конфетах ничуть не хуже, чем прежде.

Госпожа вдова Руссо

«Верный пастух», который вот уже целое столетие пользуется расположением своих верных клиентов, не утратил его и поныне, и вдова Руссо делает все возможное, дабы это расположение удержать[270]. Мы, увы, не можем сказать того же о «Великом монархе», который был так знаменит еще пятнадцать лет назад и который так прочно забыт сегодня. Быть может, в первые годы Революции этому способствовало его не слишком демократическое название. Вероятно, владелец лавки от неудач впал в уныние, и это сказалось на его товарах, так что ныне никто уже не помнит о былой славе этого заведения, и это очень досадно: ведь господин Дюваль – настоящий мастер своего дела.

«Старые друзья» господина Удара

Но если республиканцы отвратили лицо свое от монарха, «Старым друзьям» они не только привержены по-прежнему, но даже откровенно предпочитают их всем прочим заведениям с улицы Ломбардцев. Здесь круглый год полно народу, прежде всего торговцев, и покупки совершаются чаще оптом, чем в розницу. Круглый год здесь ежедневно в три или четыре приема варят по 30–40 фунтов ячменного сахара: леденцы выходят отменные и совсем недорогие, а потому в лавке не задерживаются. В этом заведении все поставлено на широкую ногу; здесь изготовляются в большом количестве засахаренные фрукты и варенье, сиропы и драже, обсахаренный и поджаренный миндаль, яблочная карамель и витые лакричные батончики, алтейные леденцы, алтейная паста и паста из китайского финика – а это как раз те товары, за которыми приходят к кондитеру особенно часто и на которых зиждется его благосостояние. У «Старых друзей» все делается без вычур, по добрым старым правилам, а прямой и сговорчивый характер господина Удара привлекает к нему покупателей ничуть не меньше, чем