более после шести. Но мы жили не в центральной миссии, а в ПВОшном доме,
«Глобо», кажется, назывался. Сидели как-то, выпили уже достаточно, все уже до лампочки. Думаем: куда пойдем? Вечер на дворе. Один говорит: я знаю тут один бар, можно футбол посмотреть. И мы все ломанулись в этот бар, по ночной Луанде. Не помню, были ли там телевизоры – кажется, были. Мне запомнилась певица Сабрина, которая пела между матчами, время заполняла. Мы заказали что-то себе – переводчики виски пили, мы пиво втихаря попробовали местного, в общем, отдохнули по-человечески. Это был поступок из разряда «Вы меня Родиной не пугайте!», как в знаменитом фильме, все уже было безразлично. Была такая поговорка: «дальше Кушки не пошлют, меньше взвода не дадут». Командировка все равно закончилась, нечего уже было бояться.
24 июня ночным рейсом «Луанда-Москва» на Боинг-707 ангольских авиалиний (у них почему-то фирменной эмблемой является петух на хвосте самолета) я вылетел в Москву и 25 июня благополучно приземлился в аэропорту Шереметьево.
Возвращался буднично без каких-либо торжеств и звуков фанфар, без официальных провожаний и встреч. В Москве в «десятке» мне сказали, что пока будут готовиться мои документы, перечисляться какие-то финансы, заработанные мной в Анголе, у меня есть 3-4 дня. Поэтому в тот же день, не раздумывая, я уехал в Минск повидать родных, близких, показаться, что жив и здоров.
Пребывание в Анголе какого-либо влияния на мою дальнейшую судьбу не оказало. Слава богу, вернулся живым и сохранил здоровье. Правда, лет через десять – пятнадцать начали сниться сны, что я в очередной раз направляюсь в командировку в Анголу.
После Анголы я вернулся на старое место службы – в Эстонию, где и прослужил до марта 1992 года. В 1992 году, когда начался «парад суверенитетов» и из Эстонии начали выводить группировку войск Советской Армии, я перебрался в Минск. Последним местом службы на протяжении почти 11 лет до увольнения в запас в 2006 году было Минское суворовское училище, где я служил в качестве офицера-воспитателя. После увольнения в запас работаю инженером в филиале «Междугородняя связь РУП Белтелеком».
Имею статус воина-интернационалиста с полагающимися льготами. Как я уже говорил, награжден кубинской медалью «За оборону Куито-Куанавале» и медалью ВС СССР «За боевые заслуги».
Так как у меня удостоверение о льготах, которое в то время обычно выдавалось афганцам, меня, собственно говоря, к ним и причисляли, не зная подробностей. А потом с удивлением узнавали, что я был не в Афгане, а в Анголе. Тем не менее 15 февраля я отмечаю в кругу «афганцев».
Каких-либо воспоминаний я не писал и интервью не давал. Это, по сути, мое первое воспоминание за прошедшие 22 года.
P.S.
1. Когда летел в отпуск в августе 1987 года через Париж, меня впечатлил тогда торговый центр в аэропорту. Блестящие сверкающие витрины, во всем чувствуется достаток, богатство, изобилие. По сравнению с нашей тогдашней действительностью и дефицитом – небо и земля. Только сейчас к нам нечто похожее приходит в торговых центрах типа «Экспобел» или «Корона» с опозданием почти на четверть века.
2. Когда летел обратно из отпуска в октябре месяце, уже через Рим, я обратил внимание на большое количество вооруженных полицейских в аэропорту, внимательно прощупывавших всех взглядом на «террористическую принадлежность». По-моему тогда в Западной Европе прошел ряд терактов каких-нибудь «Красных бригад» или «басков». Так что вопросы антитеррора для Европы были актуальны уже в то время, а мы опять с опозданием в 20 лет только к этому приходим.
3. Уже в Союзе, прослужив пару лет, особенно в первое время, заметил такую особенность: у определенной части обывательски настроенного гражданского населения, да и у некоторых военных, кому судьба не дала шанс побывать за границей, сложилось мнение, что мы туда ехали только чтобы заработать валюту, накупить себе шмоток и аппаратуры. Возможно, для тех, кто служил в западной и северной группе войск того периода (Германия, Венгрия, Чехословакия, Польша), это так и было. Некоторые думали, что мы в Анголе два года ходили «в шортах и пробковом шлеме», по вечерам сидели на террасе виллы, пили пиво и любовались закатом солнца над Атлантическим океаном или огнями ночного города. Наверное, у особо избранных так и получалось. Но поверьте, были и те, кто действительно ехал исполнять интернациональный долг, оказывать помощь, выполнять свои профессиональные обязанности. Я пересекался с теми (особенно это касалось вертолетчиков и летчиков транспортной авиации, десантников), которые, побывав в Афганистане, продолжали свою деятельность в Анголе или Мозамбике, Эфиопии. Короче из одной горячей точки попадали в другую.
Поэтому, резюмируя все сказанное, хочу отметить, что для большинства из нас, кто побывал в Анголе и других горячих точках, это были сложные командировки, связанные с непростой, а порой и опасной работой в условиях специфического климата, риском подорвать свое здоровье экзотическими болезнями или погибнуть «неизвестным героем» в далекой жаркой стране.
«Основную тяжесть конфликта в Анголе несли кубинские военнослужащие. Они были хорошими солдатами»
Валентин Николаевич Стасюкееич, подполковник в отставке, служил в Анголе в 1987-1989 годах в качестве военного специалиста[236]
Я родился 14 октября 1957 года в г. Иваново Брестской области.
В 1978 году окончил Саратовское военное училище летчиков с отличием. Был направлен в один из полков Группы советских войск в Германии, где проходил службу до 1983 года. В 1983 году был переведен в полк Сызранского высшего военно-авиационного училища летчиков, где служил на должности старшего инструктора вертолетов Ми-8 и Ми-24.
В 1987 году был откомандирован в Народную Республику Ангола в качестве военного консультанта-инструктора. Пришла разнарядка на полк. И так оказалось, что предъявляемым требованиям к кандидатам соответствовал я. Вызвали в штаб, объяснили ситуацию и спросили мое желание. Отказываться было не принято. Так и начал оформлять документы.
Собеседований на всех уровнях и писанины было много. В августе 1987 года после окончания полетов мне сообщили, что через два дня мне надлежит прибыть в Генеральный штаб ВВС. Там опять с прибывшими – нас было около десяти – провели беседу, по окончании которой из 10 человек только трое были направлены в 10-е управление Генштаба для дальнейшего оформления документов. В их числе был и я. Остальных отправили на переучивание, сдачу зачетов, а некоторых назад в часть.
Подполковник В. Н. Стасюкевич
В 10-м управлении нас ознакомили с обстановкой тех стран, в которые мы направлялись, спецификой проживания и поведения в них. Сделали прививки от тропических болезней. На складе переодели в импортные вещи. Забрали все документы. Выдали заграничные паспорта и билеты на самолет. В Москве
