Параллельно детские писатели и поэты в воспитательных целях создают Мороза, образ которого ближе к сказке Одоевского, но при этом его задача – вдохновить детей играть в снежки, кататься на коньках и санках. Он заботится о зверюшках, помогает людям и хочет того же от детей. Вместе с таким добрым Морозом возникают Рождественские старики, Рождественские деды, которые связаны непосредственно с елкой и подарками. Поначалу в роли дарителя мог выступать и дед, и другой зимний персонаж. В детском сборнике «Елка» 1885 года игрушки несет Бабушка-зима:

Детки, к вам, на радость вашу,

Елку я несу;

Елку ту я изукрашу,

Лакомств принесу.

Будут всякие игрушки – мячики, коньки,

Избы, куклы, погремушки, звери и волчки…

Как упоминалось раньше, произведения для детей были в основном поучительными, вот и Бабушка-зима предупреждает читателей, что подарки достанутся только послушным детям:

А коль есть шалун-проказник,

То скажу я вам,

Что такому и на праздник

Ничего не дам.

(Владимир Соллогуб. «Бабушка-Зима»)

В этом сборнике есть стихотворение «Белый дед», в котором некий дед несет полную корзину кукол. В стихотворении «Хитрый заяц» «дует, озорует по лесу» Морозко, а через несколько страниц появляется «дедушка Январь», которого дети просят: «Морозцем ударь!» – чтобы покататься с горки.

Интересный образ Мороза-волшебника создан в сказке «Добрый Морозко» 1886 года. Мальчик Володя из бедной семьи во сне попадает на елку для детей и встречает старичка. Старичок «точно такой на вид, какого он иногда видал в окнах игрушечных магазинов и кондитерских во время святок»[69]. Старик тот «седой-преседой», с него постоянно падает снег. Представляется он мальчику так: «Я – Морозко… Знаешь – тот, от холодного дыхания которого умирают люди? Только ты меня не бойся, дитя мое!» Затем Морозко дарит Володе подарки и помогает его семье. Такой Морозко напоминает Мороза-воеводу из поэмы Некрасова.

Итак, к концу 1880-х годов образ Мороза-дарителя, Рождественского деда, уже существовал и временами объединялся с грозным фольклорным Морозом, которого стоит бояться.

Изображали Елочного деда по-разному, единого образца пока не было. В декабрьском номере журнала «Для малюток» 1892 года в еще одном стихотворении «Белый дед» Аполлона Коринфского есть очень живописное описание:

Старый дед в одежде серебристой

С костылем тяжелым ледяным…

Ясный месяц – шапкою у деда;

Борода седая у него —

До колен; глаза его сверкают

Даже ярче солнца самого…

Месяц вместо шапки – очень редкая деталь в облике Мороза. Зато все остальное – борода, блестящая одежда, костыль – встречается часто. Обычно в детских дореволюционных журналах Рождественского деда изображали в длинной шубе, шапке, рукавицах, с мешком, елкой и посохом. Шапка была то округлая, то вытянутая, как колпак, иногда с мехом. Встречаются иллюстрации, на которых вместо шапки – капюшон. На некоторых картинках Рождественский дед бодро бежит или вылезает из камина в шубе по колено. Посох ему тоже давали разный: это могла быть и толстая ветка с сучками, и тонкая трость с горящей свечой наверху, и простая гладкая палка. До революции образ деда-волшебника так и не устоялся, хотя его охотно рисовали и ставили под елку.

Елочное украшение «Дед мороз». 1950-е гг.

ГАУК НСО «НГКМ»

Рождественских дедов под елку делали из ваты и папье-маше. В каталогах они могли значиться как «елочные деды». Один из самых необычных вариантов Елочного деда, упомянутый в дореволюционном рождественском прейскуранте, – «Елочный дед с розгами и корзиночкой». Видимо, подразумевалось, что непослушным детям достанутся только розги, а прилежным – подарки из корзинки. Но в остальном Рождественские дедушки походили на знакомого нам Деда Мороза: они держали в руках елку, ехали на санках или на ослике.

А в витринах магазинов стояли механические елочные деды – они вытаскивали из мешка игрушки и качали головами.

При этом ассоциация Мороз – смерть никуда не делась и периодически проскальзывала в литературных произведениях: «Пройдет он полем – и в поле тихо, пусто, мертво»[70].

Еще одного грозного Мороза можно увидеть в немом кино: в 1924 году на экраны вышел фильм Юрия Желябужского «Морозко». Эта картина резко отличалась от знаменитой детской сказки Александра Роу, снятой в оттепельном 1964 году.

В версии Желябужского дочь старика зовут Марфушей, у остальных героев имен нет, они названы просто: Старик, Старуха, Дочь. Марфуша выполняет всю работу по дому, а дочь старухи ест семечки. Когда приходит время выдавать дочку замуж, Старуха велит мужу увезти падчерицу в лес: «Свези ты, старик, Марфутку в самую глушь леса и отдай там замуж за Дедку-Морозку». Дальше следует знакомый всем сюжет: старик увозит дочь в лес, там ее находит Морозко, убеждается в ее покорности и почтительности, щедро одаривает и уходит. Старик возвращается и видит нарядную Марфушу с полными сундуками приданого. Он везет девушку домой, а старуха, конечно же, тут же требует отправить к Морозко родную дочку. Однако та не проходит испытание, и Старик находит только ее окоченевший труп, который и привозит в деревню, – этой части истории в сказке Роу нет. Затем Марфуша счастливо выходит замуж.

В фильме Желябужского Морозко выглядит устрашающе, он совсем не похож на строгого, но справедливого дедушку, но именно в этой картине он близок к народному образу Мороза.

В годы Великой Отечественной войны Новый год праздновали даже на фронте, и Дед Мороз не мог остаться в стороне. На плакатах, листовках и открытках главного зимнего волшебника изображали с пулеметом, в ушанке с красной звездой, тельняшке. Дед Мороз наравне с солдатами воевал с врагом:

Санта-Клаус с корзиной подарков. Картонное украшение, конец XIX в.

The Library of Congress

У него игрушек нет

В торбе за плечами.

Партизанит старый дед

Зимними ночами.

Деду некогда, поверь,

Мастерить игрушки.

Не пройдет фашистский зверь

По лесной опушке![71]

(Галина Трутнева, 1941)

В 1943 году в Сталинабаде (Таджикская СССР) издали сказку Аллы Кирилловой «Новогодний Дед-Мороз» о подвиге волшебника:

Шел военный дед Мороз,

Строгий и подтянутый,

За собою вез обоз,

На версту растянутый.

Дед Мороз везет всем подарки: поздравляет стахановцев на хлопковом заводе, подбадривает «старичка таджика», который взял на воспитание осиротевших детей, замечает колхоз, который сожгли фашисты. Дед Мороз приезжает на фронт, и тут советские солдаты начинают атаковать неприятеля.

Молодцы! – Мороз подумал —

Ну, и я им помогу!

И средь взрывов и средь шума

Он пошел с мешком к врагу.

Фашисты ждут подарков, но вдруг из мешка начинает валить снег:

Окружила фрицев вьюга,

Грозно ринулась пурга.

Хлопья снега друг за другом

Полетели на врага.

Тут как раз – буквально – приходит Новый год.

А по фронту шел в обход

Наступивший новый год,

Проверял посты и смены

И Морозу отдал честь:

«Быть победе непременно!»

И страна сказала: «Есть!»

В «скромном герое» Морозе в этой сказке угадывается изначальный мифологический образ грозного старика, повелителя зимы, несущего холод и смерть. На открытке 1943 года Дед Мороз держит в одной руке ружье, а в другой – курительную трубку, дымок из которой образует надпись: «1944». Есть изображения, где Мороз несет и оружие, и елку, где он за ухо тащит вражеского солдата или просто пугает его одним своим видом.

Дед Мороз успевал и помогать на линии фронта, и устраивать