Казалось, она была рада, что наша встреча подошла к концу, и дала мне номер телефона офиса на седьмом этаже здания штаб-квартиры, отдела, ответственного за связь между ЦРУ и Конгрессом.

Через несколько месяцев я выяснил причину произошедшего недоразумения. Оказывается, под следствием находился сам Генеральный инспектор. В апреле 2006 года с работы в его офисе была уволена сотрудница ЦРУ по имени Мэри О. Маккарти. Согласно статье в газете New York Times от 25-го апреля 2006 года, «официальная представительница ЦРУ Дженнифер Миллервайз Дайк заявила: “Сотрудница была уволена именно по тем причинам, которые мы указали: несанкционированные контакты с журналистами и передача им секретной информации. Нет никаких сомнений в том, что сотрудница делала и то, и другое. Она лично в этом призналась”».

В других СМИ высказывалось предположение, что Маккарти была источником информации о секретных центрах допросов ЦРУ, расположенных в зарубежных странах, хотя в Управлении так и не подтвердили точный характер секретной информации, которую она передала репортерам. Журналисты, написавшие статьи о центрах допросов, получили Пулитцеровскую премию.

Я не помню имени женщины, с которой я встретился в офисе Генерального инспектора. Возможно, это была Мэри Маккарти, а возможно, это была другая сотрудница офиса Генерального инспектора, ожидающая встречи с сотрудником правоохранительных органов в рамках проводившегося расследования. Не суть важно — в тот день утром в офис Генерального инспектора должен был прийти кто-то из отдела внутренней безопасности для проведения расследования, и они приняли меня за следователя.

*****

Я позвонил в офис, отвечавший за взаимодействие с Конгрессом. Мне сказали, что предоставят информацию, необходимую для надлежащего контакта с членами Конгресса и их сотрудниками. Мне также предложили помощь в организации встреч.

Грейс, бывший аналитик, которая когда-то помогала мне находить людей, занимавшихся оружием массового уничтожения, к тому времени уже перешла на работу на седьмой этаж штаб-квартиры ЦРУ. Услышав, чем я занимаюсь, она рассказала об этом директору ЦРУ Портеру Госсу, сообщив ему, что я не такой уж плохой человек.

Директору захотелось выяснить, что происходит, и он назначил мне встречу на следующее утро в 10:00.

После этой встречи я должен был отправиться в службу безопасности, сдать свой пропуск и навсегда покинуть здание штаб-квартиры. Мои документы об увольнении были подписаны, и все было готово. После того как я покину Лэнгли, я должен был отправиться на Капитолийский холм, чтобы посмотреть, что можно будет сделать.

*****

Когда тем вечером я вернулся в свой номер в отеле, на моем телефоне мигала лампочка — шесть отчаянных голосовых сообщений просили меня связаться с штаб-квартирой. Там узнали, что на следующий день я встречаюсь с Госсом, и запаниковали.

Моя встреча с Госсом была назначена на 10:00, а в штаб-квартире мне назначили более раннюю (в 08:30) встречу с заместителем директора ЦРУ.

*****

Тем временем дома произошел странный инцидент. Моя семья, не получив разрешения от Управления, продолжала жить в Европе, на территории, подведомственной «Сальери». Мои дети вернулись в школу, и одного из них выдвинули на получение награды за общественную деятельность. Группа родителей собралась в школе, чтобы рассмотреть кандидатуры и присудить награду.

Тут появился сотрудник ЦРУ, который засыпал моего сына неуместными вопросами и начал утверждать, что мой ребенок не заслуживает награды. Конечно, этот сотрудник не сообщил, что между нами был конфликт, и что он по закону не имел права знать мою личность и личности членов моей семьи. К счастью, другие родители отвергли его мнение, и награда была вручена.

*****

Двигаясь на восток по шоссе № 123 в Маклине, я повернул налево и в длинной череде автомобилей въехал в штаб-квартиру ЦРУ. Протянув свой пропуск охраннику, который пропустил меня через барьеры, я проехал мимо камуфляжного «Хамви» с установленным пулеметом и повернул направо к огромной парковке за зданием. У северо-восточного входа я ввел свой код безопасности, а затем прошел мимо дюжины электрокаров, готовых к тому, чтобы их по коридорам водили немощные или «полные» сотрудники. Наклейки с именами вроде «Юнис» указывали на их владельцев.

Сопровождающий провел меня в кабинет заместителя директора ЦРУ.

Я объяснил свою ситуацию словами, которые заучил наизусть.

— Я успешный оперативный сотрудник с внушительным и безупречным послужным списком, — заявил я. — Сфабрикованное отстранение от работы на основании ложного обвинения в том, что моя легенда раскрыта, лишили меня возможности выполнять свои обязанности, и у меня не осталось иного выбора, кроме как уйти в отставку.

Накануне вечером он изучил мое дело, и знал все подробности.

— Вы не единственный, кто считает, что ЦРУ может работать лучше. Есть другие правительственные органы США, которые хотели бы отнять у нас значительную часть нашей территории. Исполнительный директор Дасти Фогго знает о вашем деле и внимательно следит за ним. Что нам нужно сделать, чтобы решить эту проблему?

— Мне нужно назначение за границу. Я могу поехать в аэропорт им. Даллеса, сесть на самолет и через 24 часа оказаться в любой точке мира. Мне нужно только разрешение на выезд. У меня отличная репутация, и я никогда не допускал ошибок в оперативной работе.

— Я просмотрел ваше досье. Как насчет назначения на Ближний Восток? Вам это подойдет?

— Спасибо, — сказал я. — Это было бы здорово.

*****

После окончания совещания пришел сопровождающий, чтобы отвести меня в офис Госса. В коридоре я спросил его:

— Чем вы здесь занимаетесь?

— Я специальный помощник Портера Госса, — ответил он.

— Похоже, это быстро продвигающаяся по карьерной лестнице должность.

— На самом деле я перешел с ним из Конгресса. Меня зовут Патрик Мюррей.

— Слышал о вас, — произнес я. Мюррей был тем, кто уволил нескольких высокопоставленных чиновников Управления, когда он и Госс только пришли в ЦРУ. Мюррей имел репутацию жесткого политического интригана. Он провел меня через тяжелую дубовую дверь в кабинет директора.

— Спасибо, сэр, — сказал я, — за то, что дали мне возможность с вами познакомиться.

Никогда ранее я не обращался к кому-либо в Управлении со слова «сэр».

Госс пожал мне руку и ответил:

— Я прослышал, что вы подумываете об уходе, и попросил организовать эту встречу. Мы наращиваем наши секретные возможности, и если один из наших самых опытных сотрудников, работающий под неофициальным прикрытием, уходит, я должен знать, почему. — Он казался искренне обеспокоенным.

— Я много лет подряд работал за границей, в разных местах, и это был хороший период моей жизни. Идея выйти за пределы наших посольств хороша, но бюрократия видит в этом угрозу. Все коллеги из моей учебной группы и из нескольких предыдущих и последующих выпусков