славы требовалось многое. Подобно всем служительницам любви, гетеры должны были уметь делать всё, чтобы стать привлекательными: элегантно одеваться и обладать изящными манерами. Необходимо было в совершенстве владеть профессиональным «искусством любви», а также «шестьюдесятью четырьмя искусствами». В их число входили не только музыка, танцы и пение, но и драматическое искусство, стихосложение, составление букетов и плетение гирлянд, изготовление благовоний и косметических средств, кулинария, шитье, вышивание, искусство магии и фокусов, умение составлять шарады, загадывать загадки, придумывать головоломки, фехтование мечом и дубинкой, стрельба из лука, гимнастика, плотничье ремесло и архитектура, логика, химия и минералогия, садоводство, разведение бойцовых петухов, куропаток, обучение попугаев и майн, шифровка, знание языков, изготовление искусственных цветов и лепка из глины. Этот список слишком обширен, чтобы даже наиболее способные и прилежные служительницы любви могли освоить все его пункты, но показывает, насколько высоки были требования к ним. Рупадживы имели определенные права и привилегии, пользовались уважением в обществе и гораздо большей свободой, чем замужние дамы. Они отправлялись на пикники, прогулки в парках, участвовали в полуночных купаниях. Образованность высокопоставленных рупаджив позволяла им вести с мужчинами пространные беседы и утонченные споры, в их домах устраивались собрания для чтения стихов. Манеры этих дам считались образцовыми, и сыновья и дочери знатных людей часто учились пению, музыке, танцам и искусству общения у пожилых гетер.
Дворцовые проститутки украшали празднества царя, повсюду сопровождали его и находились в его обозе во время военных действий. Эти рупадживы обычно были женщинами высокой культуры и образованности и почитались за свои достижения. Они занимали высокое положение при владыке, держали над ним царский зонтик и опахала из хвостов яка — предметы, которые являлись символами верховной власти. Их звание было наследственным, и, чтобы девушки могли быть достойны его, к ним приставлялись учителя и наставники, получавшие за свою работу поощрение от государства. Услуги царских куртизанок стоили дорого, плата устанавливалась специальным надзирателем, в соответствии с достоинствами каждой, и для того, чтобы выглядеть особенно привлекательно, куртизанка брала из казны дорогие украшения (но без права их продажи или заклада). Размер платы мог не уступать жалованью вельмож и царских сановников, чрезвычайно высокую цену платили эти женщины и за выкуп на свободу. О куртизанках при царском дворе написал в 1522 году Доминго Паэз: «Эти женщины живут на лучших улицах города, где расположены лучшие дома. Они высоко ценятся и принадлежат к классу тех уважаемых женщин, к которым относятся любовницы капитанов. Этим женщинам разрешается входить к царю в присутствии его жен, они останавливаются в их жилище и едят вместе с ними бетель, чего не может никто другой, независимо от занимаемого положения». Традиция образованности рупадживы, существующая с древних времен, подцерживалась в Индии и в последующие периоды, и в конце XVIII столетия знаменитый аббат Дюбуа писал, что «рупадживы пользуются привилегией обучаться чтению, танцам и пению».
Городские проститутки жили в особых кварталах, каждая под присмотром так называемой «матушки», которой могла быть как ее мать, так и престарелая «жрица любви». Как правило, рупаджива имела постоянного возлюбленного, с которым заключала временный союз (до той поры, пока он в состоянии был содержать ее и делать всевозможные подарки). А так как по роду своей «профессиональной» деятельности она часто нуждалась в защите со стороны властей, то «Камасутра» прагматично рекомендовала ей активно завязывать связи с судьями, воинами, а если удастся, то и с царскими сановниками.
И хотя искусство рупадживы состояло преимущественно в умении полностью разорить возлюбленного, а затем без скандала от него освободиться, нередко встречались случаи нежной привязанности к некоему избраннику. В этих случаях куртизанки умели хранить верность своей любви, несли ее с большим достоинством и были способны к самопожертвованию.
Небогатых индийцев услаждали бедные и дешевые проститутки, живущие на окраинах города. Несомненно, многие из них кончали свои дни в нищете, но «работая», они были полезны государству, так как, согласно древнеиндийскому праву, рассматривались как представители свободных профессий и платили налог в объеме платы с клиента за две ночи. Широко использовались проститутки и в качестве осведомительниц в политических и уголовных делах. Постоянный спрос на подобных женщин был в войсках, которых они вместе с торговцами сопровождали, следуя в обозе в походах.
Рупадживы находились под наблюдением и защитой закона, и в Индии к ним относились иначе, чем на Западе, — без презрения и жестокости. Впрочем, мнения светских властей расходились с религиозным идеалом (брахманам запрещалось общаться с проститутками под страхом тяжкого покаяния), но светская точка зрения, в конце концов, возобладала. К началу средневековья брахманы, толковавшие «священный закон», могли находиться даже при таких храмах, где содержались сотни проституток.
Храмовые танцовщицы девадаси (рабыни бога) и публичные женщины, жившие в местах паломничеств, чьи занятия были освящены религиозной традицией, восходившей к эпохе глубокой древности, находились на особом положении. Они рождались при храмах и воспитывались в храмовых приютах, и их профессия передавалась по наследству. Впрочем, могли служить таким образом богу и дочери обычных мирян, отданные ему в качестве благочестивого подношения (и заодно «избавления от дочери»). Они прислуживали богу, танцевали и пели перед ним и, подобно служанкам земных владык, поступали в распоряжение придворных, то есть верующих, исправно плативших подать храму.
До начала средних веков храмовая проституция была явлением редким. Шире всего она распространилась на юге, и во многих надписях и грамотах эпохи средневековья перечисляющих пожертвования храмам, в этой части страны упоминаются девадаси. Так, один военачальник по имени Махадэва основал храм в память о своей покойной матери, при котором содержались красивейшие проститутки страны, и такого рода поминовение не казалось чем-то из ряда вон выходящим и зазорным.
Храмовая проституция сохранялась до недавнего времени, и «нишу» девадаси как «рабынь любви» заняли танцовщицы мурали, которые принадлежали за деньги паломникам.
В качестве «женщин, чьи мужья позволяют им жить свободно», назывались также актрисы, певицы и танцовщицы. В большинстве своем они были замужними, и, хотя муж имел право не разрешать жене вольное поведение, обычно этого не происходило, и, собственно, считалось, что все женщины имеют склонность к профессии рупадживы и, как правило, делают все зависящее от них, чтобы понравиться мужчинам.
БОГИНЯ, РАБЫНЯ, ВОИТЕЛЬНИЦА?
Отношение древних индийцев к женщине отличалось двойственностью. Она была одновременно и богиней, и рабой, и святой, и блудницей, и ее подчиненное положение в семье вовсе не исключало уважения в обществе, ибо «домашние дела может выполнять служанка, радости любви мужчине доступны и с куртизанкой, но потомство зависит только от супруги». Женщине полагалось уступать дорогу (в особенности беременной) так же,
