Книжный оказался закрыт, и чтобы реализовать предвкушение и азарт, пришлось зайти в обувной. Увидела умопомрачительные зеленые ботинки с голубыми пятнами, меряю, смотрюсь в зеркало. Подходит немка и говорит о ботинках что-то на английском, а я не понимаю что конкретно.

– You look so good![1] – по окончанию фразы понимаю.

– Thank you! They are… so weightless[2], – добавляю я.

– Weightless…[3] – повторяет она и кивает. Не знаю, нужно ли продолжать разговор или уже нет, к счастью, от социальной неловкости меня спасает консультант: приносит второй размер.

– А ты знал, что многих немцев отправляют учиться за рубеж, в Англию? У них налажен культурный обмен, отсюда и уровень языка, – говорю Саше, как только мы выходим из магазина.

– Здорово… Здорово! – Саша слегка рассеян, как всегда после списания крупной суммы с его карточки.

– Я даже одно видео на днях смотрела, где парень приехал из Англии! Только вдумайся – из Англии! И не понял, что ему тут говорят.

– Как это?

– Ну, там он типа спрашивает у немца, говорит ли тот по-английски. Немец отвечает, что, мол, немного. И тогда он задает вопрос: «Как мне пройти на ж/д станцию?» – буквально по слогам. А немец отвечает так, что парень сразу теряет нить, а заканчивается все фразой: «А когда вы кинете взгляд на такое-то строение, то это и будет великолепный Банхоф Цофинген!» – и заканчивает спич он уже в одежде Шекспира.

– Понятно, очередные твои Тик-Токи.

Дальше идем на ярмарку: черно-бежевая толпа, темно-коричневые глянцевые домики и узкие барные стойки за ними, где можно сжевать свои крендельки, глинтвейн из металлической кружки с оленем (залог за нее – четыре евро, кстати), запах аниса и бадьяна, связки имбирных пряников в форме сердечек и снежинок на красных ленточках.

– И почему у нас такого нет? – спрашивает Саша.

– Есть! Ты когда последний раз был на ярмарке в центре Москвы?

Саша сделал фото меня на фоне ярмарочной избушки, в руке у меня были засахаренные пончики на палочке. Я улыбалась, но ощущала как что-то тревожно-тяжелое застряло и медленно ворочается змеей в правом подреберье. Да и в пасмурном небе будто зависло что-то невидимое и неведомое, готовое вот-вот сорваться, и это «что-то» заставляло инстинктивно пригибать шею.

Вернулись в дом, когда уже стемнело, я пошла собирать чемоданы, а Саша – готовить ужин.

– Ты прям как мой брат! – заключил Стас, еще раз выслушав о всех моих неприятностях в пути. – Он тоже как из дома ни выйдет, так у него вечно… – он махнул рукой. Шел второй час ужина.

– Есть ли у вас против этого какие-то семейные методы?

– Да, бабушка яйца варила, как-то там их катала, крутила…

– А ты умеешь?

– Ну я могу как-то покрутить! Но чего конкретно от этого ждать, не знаю.

Знала бы я тогда, что меня ждет в поездке по Европе, я бы обязательно попросила провести эту процедуру.

На следующий день после завтрака мы погрузили вещи и торопливо попрощались. Мы едем в Италию, там мы ненадолго остановимся в Комо (городе, не озере) – заглянем в окна моего несостоявшегося университета, потом будет Франция и в конце концов – Испания, там у нас будет некоторое время, чтобы решить формальности, а потом я приступлю к работе.

Я пристегнулась, повернулась, чтобы помахать, и увидела, как Стас быстро перекрестил нас, глядя куда-то поверх макушек деревьев. Ориентировочное время до пункта назначения – пять часов.

Комо, 2022 год

Сумерки сгустились, и зажглись уличные фонари, когда мы, наконец, подъехали к арендованному нами жилью на холме. Я вышла из машины и огляделась. Между двумя зданиями напротив открывался вид на озеро: с высоты его кромка была будто украшена гирляндой из горящих огней, туман шапкой надвигался на вершину холма, а вокруг стояла неестественная тишина, как на курорте в несезон.

Мы разобрались с мини-сейфом, в котором лежали ключи, открыли ворота, припарковали машину и зашли в темное и неожиданное теплое помещение нашей временной квартиры. Плитка на полу, красные обои, какие-то слишком тонкие стены – не сказать, что здесь уютно. Мы легли спать, не разобрав вещей. С первым местным жителем – хозяйкой квартиры – мы встретились только на утро.

Рослая и фигуристая, с ящиком в руках, она неслась к нам навстречу на всех парусах. Это удивляло: в том, чтобы бежать, не было никакой нужды, нас разделял всего десяток метров. Она споткнулась о камешек в метре от нас и остановилась, качнувшись вперед, как груженый самосвал, водитель которого в последний момент увидел красный сигнал светофора.

– Привет! Вы Вера же?

– Да, здравствуйте, Мирослава? – имена друг друга мы узнали на сайте бронирования жилья.

– Да можно просто Мира! – махнула она левой рукой, ловко перехватив ящик в правую.

– Очень приятно!

– Взаимно! Как вы, в порядке? Встали вроде нормально… – это про машину. – Я вот тут бегаю вверх-вниз, у нас два дома, я туда-сюда… Микроволновка! – она потрясла ящиком. – Принесла жильцам, у них на днях сломалась, – говорит по-русски, но с акцентом, похожим, наверное, на южнорусский. – Как первая ночь, все в порядке?

– Да, дом у вас отличный, – признаться, домом наша часть не была: она была переделанным гаражом, как мы заключили утром. Но я не соврала: дом, который не гараж, и правда выглядел неплохо, по крайней мере снаружи.

– Ну, супер! А вы сами откуда, с России?

– Да, из Москвы… А вы?

– Я с Украины, но уже больше пятнадцати лет тут.

– Как вы? – спросила я.

– Да, как… У меня там два брата осталось двоюродных, один погиб в этом году на войне. Они тоже не хотят с вами воевать, но их заставляют… – Мирослава с сожалением повела плечами.

– Мы очень вам соболезнуем…

– Да-а… Я сама давно уже там не была, когда последний раз братьев видела, они совсем маленькие были… А сейчас вон оно как… Ладно! Чего сегодня делать собираетесь?

– Идем в город, – я нерешительно махнула вправо.

– Молодцы… Только идите чуть-чуть направо, там будет дорога более, как бы это…